Из книги «Дневники Никодемуса Глопса», том IV, «По запретным тропам — мои путешествия с троллем Мадрой и другими», с. 43 и далее.

Ни один оракул в Альвенмарке не сможет ответить на твой вопрос. Голос пронизывал ее насквозь. Голос оракула. Он звучал глубоко внутри нее. Фирац насмехалась над ней. Газала так и не сумела простить королеве, что та изгнала ее и ее сестру. Но ведь она была оракулом. Она должна была отвечать на вопросы и не имела права лгать.

Ни один оракул в Альвенмарке не сможет ответить на твой вопрос. В этом заключалась правда. Ответ был очень ясен, только если посмотреть на него под правильным углом.

Она должна покинуть Альвенмарк. Она должна пойти в Другой мир, к Шамур.

Эмерелль открыла глаза. Что-то было на губах и на носу.

Она подавила приступ паники. Она в воде. Чистой… Неглубоко. Над ней простиралось бескрайнее светло-голубое небо.

Она перевернулась.

Она плавала в коралловом бассейне. Но все вокруг нее было мертво. Погибли анемоны и кораллы. На поверхности безжизненно плавали яркие рыбки. Какое странное место!

Эмерелль попыталась вспомнить, как попала сюда. Шихандан… Эльфийка ощупала свое тело. Камень альвов лежал на груди. Она была обнажена. Смылись все следы серой глины.

Эмерелль медленно перевернулась и обнаружила узкий туннель, который вел из лагуны в открытое море.

Эльфийка улыбнулась. Круглая лагуна. Туннель, ведущий наружу. Словно родиться заново. Может быть, так нужно?

И она поплыла к проходу. Острые ветки кораллов торчали в туннеле. И едва Эмерелль выбралась из прохода, как ее окружило невообразимое буйство красок. По ту сторону лагуны кораллы расцветали во всем великолепии. Вокруг рифа носились стайки ярких рыб. Отвратительная голова мурены показалась из расселины в скале. Похожая на змею хищница недоверчиво уставилась на эльфийку.

Сильными гребками Эмерелль поплыла в открытое море.

Она наслаждалась своим телом. Вода была приятной. Она ласкала.

Свергнутая королева нырнула в глубину. В ее ушах зазвучало пение китов. Оно касалось чего-то глубоко внутри. Эмерелль обхватила себя руками, подтянула ноги и стала медленно погружаться. Закрыв глаза, она отдалась на волю меланхоличной песни огромных животных.

Легко коснулась мягкого песка. Застыла на корточках. Стала прислушиваться. Долго.

Когда она наконец открыла глаза, было темно. Солнце исчезло. В воде мерцало что-то странное, синевато-голубое. Оно двигалось вместе с течением. Заинтересовавшись, эльфийка поплыла к свету. Вскоре сияние окружило ее. Каждое движение вызывало легкие завихрения. Эмерелль последовала за сиянием дальше в море. Задумчиво разглядывала новые формы, которые вода предавала свету.

Ни один оракул Алъвенмарка не сможет ответить на твой вопрос.

Внезапно в мыслях снова возникли слова газалы. Эмерелль не имела права просто плыть по течению. Она должна была выяснить, где находится. Сколько времени прошло с момента нападения ши-хандан? Что случилось с Фальрахом? И с лутином? Почему она одна?

Королева с тоской поглядела на голубоватое сияние. Ей хотелось танцевать в воде вместе с ним, отдаться на волю волн и быть свободной. Никогда ей этого не пережить, с грустью подумала Эмерелль. Таково ее решение… Ее сердце несвободно.

Эльфийка закрыла глаза. Заблокировала все органы чувств и стала прислушиваться лишь к своей душе. Вода была полна жизни. Мыслями королева коснулась группы больших скатов, свободно паривших в воде. Стала единым целым со стайкой красноспинок, двигавшихся в полной гармонии друг с другом.

Тысячи рыб — словно один организм.

Почувствовала китов далеко в море, на глубине. И снова открылась их пению. И вдруг возник страх смерти. Полосатая акула гналась за рыбой-трубой. Гибель.

Душа Эмерелль летела дальше. Вот и другие существа. Их мысли были ей ближе. Женщина. Она смотрит на Фальраха.

Строит ему глазки. Праздник.

Движение. Совсем рядом. Эмерелль открыла глаза. К ней тянулась длинная, вооруженная присосками рука. Эльфийка увидела изогнутый клюв там, где заканчивался клубок рук. Увидела осьминога и потянулась к его запутанным мыслям. Он знал, что Эмерелль слишком велика, чтобы ее съесть, и размышлял, не дохлая ли она, ведь плывет не шевелясь, словно труп.

Королева послала ему мысль о клыках, разрывающих его тело. Осьминог тут же исчез, оставив за собой чернильное облако, которое по краям его щупальца превратили в спирали.

Эмерелль проследила за мыслями женщины. Сейчас она была очень близко к Фальраху. Она касалась его. Она хотела его! Эмерелль подавила искушение вмешаться в ход мыслей женщины. Испугать ее было бы легко.

Эльфийка поплыла. Сильными движениями. Теперь она знала, где находится. Она почувствовала силу Элеборна. Он собрал весь двор, чтобы предаться одному из тех разгульных празднеств, о которых ходило столько разговоров.

Послышалась музыка. Принесенная водой, она казалась чуждой, не только проникала в уши, она касалась всего тела и заставляла вибрировать. То был возбуждающий, чувственный звук. Почти как прикосновение в любовной игре.

В воде извивались полосы голубоватого света, подчиненные ритму музыки. Некоторые существа надели маски. Их окружало сияние. Каждое их движение оставляло светлую полосу. Большинство танцевали сами. Пары были редки. Все двигались в полной гармонии.

Эмерелль увидела Фальраха. Он был обнажен, как и все остальные. Тело его покрывал узор из стилизованных цветов.

Рядом с ним в танце извивалась эльфийка. Ее длинные черные волосы, пронизанные голубоватым светом, ласкали его.

Не мешай им!

Она обернулась. Из глубины бездны поднималась беловолосая фигура. Элеборн! Он тоже был обнажен. Не мешай моему празднику, Эмерелль.

Кто она?

Найлин, моя возлюбленная.

Вполне в его духе, в бешенстве подумала Эмерелль. Он всегда был немного извращенцем. Что она делает с Фальрахом?

Они всего лишь танцуют. Ты не можешь отпустить его?

Всего на одну ночь. Я могу отпустить Найлин. И поскольку это факт, она всегда возвращается ко мне. Чего ты боишься?

Что он найдет в других то тепло, которого ты не можешь ему дать?

Ты меня не знаешь!

Действительно. Он открыл ей поток образов. Умирающие птицы и рыбы. Крохотные точечки света, плывущие по воде.

И посреди всей этой смерти — она. Колышется в волнах. Поглощает свет своим телом. Такую Эмерелль я не знаю. Ты достаточно наубивалась? Вернула себе то, что потеряла?

Он схватил ее за руку и потащил прочь.

Я не знала… Прошу, прости меня. Я…

И ты думаешь, что на этом все? Лагуна, в которой ты спала, была чудесным местом. Там можно было мечтать. Твои сны разрушили ее, и я спрашиваю себя, не уничтожат ли твои мечты весь Альвенмарк.