– Он хотел, чтобы вы рассказали, как вам удалось расправиться с Кэмпбеллом, – просто пояснила она.

– Неужели?

Признаться, просьба ребенка меня удивила.

– Он обожает слушать рассказы о сражениях и вооруженных стычках, но я решила, что вам это не доставит особого удовольствия. Ведь так?

– Да, вы правы, – ответила я, смутившись еще больше. – Аласдар – славный мальчик!

– Славный? Пожалуй… Если только маленького дьяволенка можно назвать славным. Он и двух секунд не посидит на месте! Должно быть, кровь его деда Макиайна кипит у него в жилах. Мой свекор, когда хотел, мог очаровать кого угодно, но натура у него была вспыльчивая и несдержанная. Он всегда был готов ввязаться в бой или отправиться чуть ли не на край света в надежде на добычу.

Она поправила свой арисэд. Лицо ее помрачнело.

– Я хочу, чтобы судьба моего маленького Аласдара сложилась счастливее, чем судьба его деда.

– Лиам много рассказывал мне о Макиайне, – сказала я, взяв предложенный хозяйкой дома бокал настоянного на пряностях вина. – Ваш свекор был очень гордым и отважным.

– То была не гордость, а гордыня, – с улыбкой возразила леди Гленко. – Макиайн всей душой любил свой клан и руководил своими людьми железной рукой около сорока лет. Своей готовностью взяться за оружие и прийти на помощь Кеппоху, Маклинам или любому другому клану он завоевал много друзей, но и нажил опасных врагов.

– И Кэмпбеллы – первые в этом списке…

– Совершенно верно.

Она пригубила сладкий напиток того же золотистого оттенка, что и ее собственные глаза, и посмотрела на меня поверх бокала.

Леди Гленко можно было назвать привлекательной, но никак не красавицей в прямом смысле слова. Среднего роста, худенькая, она выглядела старше своих лет, и виной тому были страшные испытания последних лет, которые ей довелось пережить. Но в глазах ее читалось жизнелюбие, а очаровательная улыбка радовала сердце.

Эйблин наклонилась ко мне чуть ближе и убрала под платок прядь своих золотисто-каштановых волос. Чуть нахмурившись, она продолжила рассказ уже более спокойно:

– Макиайн и Бредалбэйн ненавидели друг друга, но то, что Кэмпбеллы сделали с моим свекром, простить нельзя. Большей низости невозможно даже представить! Они убили главу клана в его собственной постели на глазах у жены, выволокли на улицу и оставили лежать лицом вниз на грязном снегу…

Она замолчала и медленно кивнула. Загрубевшими от работы пальцами женщина теребила складки своей шерстяной юбки.

– Потом они надругались над его супругой, а один зубами стащил с ее пальца обручальное кольцо… Мы нашли бедную женщину на улице, полуголую и замерзшую. Через несколько часов она отдала Богу душу.

Леди Гленко вздохнула и устремила взгляд на бокал с вином, который она машинально покачивала в руке.

– Я ее любила… Она была очень добра ко мне и к своим сыновьям. Думаю, жить с Макиайном было непросто. Он мог больно уязвить, сказав что-то обидное, но слова его жены были словно бальзам на раны. И я думаю, что Макиайн всегда спрашивал у нее совета, прежде чем что-то решить, но, естественно, так, чтобы об этом никто не знал. У леди Гленко было доброе сердце и ласковая речь, однако она имела огромное влияние на своего великана-мужа. И мне ее теперь очень не хватает… Да и Макиайна тоже. Он был заносчивым и грубым, это правда, однако же любил своих людей, как собственных детей.

– Очень жаль, что вашему сыну не довелось узнать деда.

– Конечно, жаль! Когда в Гленко случилось несчастье, Аласдару было всего два годика. И он не помнит ни деда с бабкой, ни той страшной ночи. Кормилица завернула его в плед и убежала с ним в горы. Я не могла пойти с ними, я осталась с леди Гленко. Своего сына я увидела только на следующий день, уже в Аппине, и возблагодарила Господа за то, что он спас им с кормилицей жизнь. Но очень многим повезло меньше, чем мне, – тихо добавила она, посмотрев на Лиама, который смеялся в другом конце зала вместе с остальными мужчинами.

Воцарилось неловкое молчание. Нарушила его Маргарет. Она кашлянула и обратилась ко мне с такими словами:

– Как ты себя чувствуешь, Кейтлин? Как ведет себя малыш?

– Мне намного лучше, – ответила я, расправляя плечи. Я не стала признаваться, что в последние дни устаю гораздо быстрее обычного. – Скоро холода, а нам еще столько нужно успеть! Не знаю, управимся ли… Я еще не насолила достаточно мяса, да и торфа маловато…

– Об этом не беспокойся, – сказала Мод и погладила меня по руке. – Впереди еще несколько недель, вы все успеете!

– Скоро Лиаму ехать на восточное побережье, и я поеду с ним.

Мод и Маргарет воззрились на меня с ужасом.

– Ты ведь шутишь, Кейтлин? – вскричала Маргарет.

– Вовсе нет, – ответила я сухо.

– Лиам тебя не возьмет!

Ну что могла я ей сказать? Что я боюсь привидений и ворон? Одно мне было ясно: я точно не хочу оставаться в доме одна.

Мужчины захохотали еще громче. Мы подошли послушать. Саймон Макдональд рассказывал байку про то, как однажды несколько лет назад они отправились в Аргайл воровать скот.

– А помнишь, какое лицо сделалось у громилы Арчибальда Макфейла, когда до него дошло, что он преследует не мужчину, а девчонку?

– Еще бы не помнить! – отозвался Лиам. – Он загнал ее в самое озеро! А когда она вынырнула, он собрался нанизать ее на меч, но, на свое счастье, девчонка повернулась к нему лицом, и Арчи так и прирос к месту!

И он заразительно захохотал.

– Я тоже это видел! Плед на ней раскрылся, и мокрая рубашка прилипла к телу. Зрелище было что надо! У Арчи глаза стали, как блюдца, и он как заорет: «Это ж надо! В первый раз в жизни вижу мужика с сиськами!»

Лиам спародировал удивленное лицо Арчи, и мы прыснули со смеху.

– Он сунул меч в ножны, девчонку перекинул через плечо, – продолжал рассказывать Саймон. – Она кусалась и поносила его на все лады. В жизни не слышал, чтобы женщина так ругалась! Настоящая гарпия! Если все женщины Кэмпбеллов такие, бедный Аласдар Ог!

– И что вы с ней сделали?

– Связали ей руки за спиной и усадили на кучу навоза, – ответил Лиам, хватаясь за бока от смеха. – Арчи поворачивается и говорит ей: «Плед положено носить только тем, кто умеет писать стоя!»

– Хотел бы я знать, где тогда был ее муженек! Наверное, напялил ее платье и отсиживался под кроватью!

Мы снова захохотали.

– А ты, Лиам, помнишь свой первый рейд? – спросил Ангус с лукавой улыбкой.

Лиам буркнул что-то нечленораздельное и закрыл уши ладонями, но я быстренько схватила его за запястья и заставила опустить руки.

– Рассказывайте! – попросила я, сгорая от любопытства.

– Большая компания из Атолла собралась наведаться на земли Аргайла, – начал Джон. – Отец разделил клан на три отряда, чтобы увезти побольше добычи. Мой брат Аласдар отправился на северо-западное побережье, к Килбриду и Ардуэйну, вместе со Стюартами. Мне поручили Коуэл, отец взялся за полуостров Рознит. Я взял Лиама с собой. И вот когда мы были в окрестностях Инверчейпла и гнали перед собой скот, под ноги его лошади кинулся баран. Лошадь взбрыкнула и сбросила седока, и Лиам приземлился посреди свинарника!