Лиам ненадолго замолчал, погладил меня по волосам и поцеловал в лоб.

– Финн с Садб полюбили друг друга и жили счастливо много месяцев. Потом пришел день, когда Финн взял оружие и отправился сражаться с викингами. Когда он вернулся домой, оказалось, что Садб пропала. Ее похитил волшебник – он обманул ее, превратившись в Финна. Больше Финн свою жену никогда не видел. И вот однажды он с товарищами пошел на охоту и нашел мальчика, которого два его любимых пса защитили от других собак. Мальчик рассказал, что своего отца он не знает, а его матерью была кроткая олениха, вместе с которой он и жил в долине. Так Финн узнал, что у них с Садб родился сын, и назвал мальчика Оисин. Он обучил мальчика воинскому искусству, и тот стал великим воином, как и его отец. От матери Оисин унаследовал дар слагать стихи и стал великим поэтом. Позднее Финн-Фингал и Оисин вместе с воинами-фианна поселились в нашей долине. Им приходилось воевать всюду, даже на Гебридах, а временами – и в Ирландии. На северном склоне горы Эн-Ду есть пещера, которую назвали в честь Оисина. Говорят, он уединялся в этой пещере и писал там свои стихи. В нашей долине фианна не раз отражали нападения викингов, но самым большим сражением стало сражение с Ирраганом. Этот викинг-захватчик приплыл на озеро Ливен с четырьмя десятками галер и высадился в Ларохе – это чуть больше чем в километре к западу от устья Ко. Люди Финна вырыли среди холмов у подножия горы Пап-Гленко рвы – их можно увидеть и поныне, – спрятались в них и стали ждать викингов. Битва длилась больше недели. Говорят, вода в озере покраснела от крови. Иррагана убили, а врагов уцелело так мало, что не хватило заполнить и две галеры из прежних сорока. Воинов, погибших в этой битве, похоронили в простых могилах на лугу недалеко от Лароха, а над могилами командиров выложили пирамиды из камней.

– Это те самые каменные пирамиды, которые я видела возле Баллахулиша?

– Те самые.

– А что стало с воинами-фианна?

– Легенда говорит, что они спят в наших горах, что ветер – это их дыхание и что однажды они проснутся, – когда их предводитель снова затрубит в свой рог.

– Они – ваши предки?

Лиам улыбнулся, покачал головой из стороны в сторону и подмигнул мне.

– Вот и Колл всегда задавал мне тот же вопрос. Нет, история наших предков не такая романтичная. Некогда эта долина принадлежала клану Макдугаллов из Лорна, которые поставили не на того претендента, когда корону Шотландии оспаривал Роберт Брюс I. Долина перешла в руки Ангуса Ога с острова Айлей, главы одного из кланов Макдональдов, сражавшегося на стороне нового короля в битве при Баннокберне в 1314 году. Сын Ангуса Ога, Иайн Ог нан Фраох[122], получил долину в наследство от отца. От его имени и появился титул, который по сей день носит глава клана – «Макиайн», что означает «сын Иайна», а вереск стал эмблемой клана. Макдональды – потомки Сомерледа-Норвежца, основателя и первого правителя королевства Островов на Гебридах. Джон – тринадцатый глава клана Макдональдов из Гленко.

Я накрыла ладонью руку Лиама, поглаживающую мой живот.

– Ты обязательно расскажешь все это нашему сыну в один из долгих зимних вечеров! Он должен знать свои корни и своих предков, чтобы потом поведать об этом своим детям. Ведь он – один из Макдональдов…

– А если родится девочка? – спросил Лиам со смешком и ущипнул меня за ту часть тела, которой мужчинам иметь не положено.

– Что ж, она будет дочкой своего отца и, разумеется, ни за что не подпустит к себе мужчину!

– И станет воительницей, как и ее мать!

– Я – воительница? – изумилась я, вскидывая брови.

– Так о тебе говорят наши с тех пор, как узнали, что ты застрелила Кэмпбелла. Они прозвали тебя Badb Dubh.

– Бадб? В Ирландии это кельтская богиня войны, она же – Морриган, Ниман и Маха. Приняв обличье вороны, она кружилась над головами воинов во время битвы при Клонтарфе в 1014, когда великий король Брайан одержал победу над викингами. Люди верят, что вороны, которые слетаются на поле сражения, – это богини, спустившиеся на землю отведать плоти побежденных.

Мне вспомнилось то утро в Линаханском лесу, лагерь, черный огромный ворон и то, как смотрели на меня мужчины.

– Только не говори, что они теперь считают меня богиней войны! – прыснула я. – Это же смехотворно! Я в жизни так не боялась, как в ту ночь, когда вы устроили засаду на бандитов! И потом, для меня вороны – это предвестники несчастья, а никакие не богини!

– У нас хватает суеверных, a ghràidh, и то, что они так к тебе относятся, – большая честь для тебя. А что до ворон… Некоторым они, наоборот, приносят удачу!

Он поймал прядь моих шелковистых волос и пропустил ее между пальцев.

– Для них ирландка с волосами цвета воронова крыла, убившая одного из самых заклятых врагов клана, может быть только богиней, Badb Dubh.

* * *

Наконец-то у меня выдалась свободная минутка и можно было почитать Шекспира! Я присела на траву, прижимая к груди заветную книжицу. Я очень устала: с рассвета, не разгибая спины, работала в огороде. Погода с самого утра была ясная, и я решила воспользоваться этим подарком природы, поскольку знала, что тучи могут затянуть небо в любой момент. Впрочем, жители Хайленда к этому давно привыкли.

У меня было такое чувство, будто я парю в небесах на мягком облаке. Да, в последние дни мне приходилось много и тяжело работать, но, если не считать усталости, я чувствовала себя счастливой, как никогда. Кровотечения прекратились, ребенок сумел удержаться во мне, уцепился за жизнь… У Лиама на этот счет было свое мнение: «Он наверняка будет такой же упрямый, как ты, a ghràidh!» Ко мне постепенно возвращался аппетит, и только от запаха соленой селедки меня мутило по-прежнему, но ведь это, в сущности, такой пустяк!

Патрик и Сара сочетались узами хэндфаста. В отличие от супружеского союза, освященного Церковью, хэндфаст – это своего рода пробный брак, позволяющий влюбленным жить как муж и жена в течение года и одного дня. По истечении этого срока они либо сочетались браком перед лицом Господа, либо расставались. Если от такого союза рождался ребенок, он считался законным и отец был обязан содержать его и принимать участие в его воспитании. Традиция хэндфаста – очень древняя. Такие браки на территории современной Англии практиковались еще со времен римского владычества, а в Шотландии и Хайленде, где в нужный момент священника не так-то легко найти, и вовсе имели такую же законную силу, как и церковный брак.

В долине начался сезон сбора урожая и подготовки к зиме. Все крытые вереском крыши подновили, оставалось только забить паклей щели между камнями в стенах, и дома будут готовы к холодам… Лиаму, своему первому лейтенанту и приближенному лицу, лэрд Макиайн отдал свой прежний дом. Это известие меня очень обрадовало: скоро родится ребенок, и лишняя комната нам не помешает, да и возможность иметь отдельную кухню с печью внутри, а не во дворе привела меня в полнейший восторг.