— Баронесса тоже разумна, — вставила Фортейл. — Правда, с магией у неё большие сложности.

— Там не сложности, а полное отсутствие всякого присутствия, — поправил её вампир.

— Ну да, нулевой показатель вашей эрды, видимо, подразумевает именно такое положение дел.

— Эрда здесь ни при чём. Что Баронесса абсолютно неспособна к магии, я мог бы сказать вам, и вовсе не пробуя её кровь.

— Вот как? — удивилась Фортейл. — Каким же образом вы определили это?

Вампир закатил глаза.

— Ну не думаете же вы, что я прибыл сюда прочесть курс по вампирской магии?!

— Признаться, не отказалась бы его прослушать, — честно сказала декан Арда.

— Не сомневаюсь, — ехидно прокомментировал он.

— Ладно, что вы не собираетесь делиться секретами своей магии, это я уже поняла. Вернёмся к Баронессе. Итак, отсутствие в её крови эрды не объясняется не неспособностью к магии — ну да, вы же уже говорили, что эрда есть и в крови тех, кто никогда не смог бы стать магом. Так, бестии Тени, в чём же причина-то?

— Полагаю, в том, что мёртв её разум.

— Что? — в один голос вскричали Фортейл и Верховер. — Но это просто бред!

— Ваше величество, — заговорил молчавший до сих пор Дальгондер, — уверяю вас, Баронесса ничуть не менее разумна, чем любой из нас. Она, конечно, молчит, как бревно, однако вполне адекватна до сих пор, несмотря на все перенесённые ею пытки. Она абсолютно разумна.

— И тем не менее её кровь говорит об обратном, — возразил вампир.

— Но я достаточно общался с нею до ареста, и…

— Дальгондер, я верю вам. И всё-таки раз её тело живо, а эрда на нуле, значит, мёртв её разум — иного варианта тут просто не может быть. Раньше нам не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, но думаю, что тут имеет место глубокое зомбирование — то есть её собственное «я» полностью подавлено. По правде говоря, хотел бы я посмотреть на того, кто способен проделывать с другими такое.

— Зомбирование… — задумчиво повторил Дальгондер. — Что-то вовсе она не похожа на зомбированную.

— Лонгаронель, — обратилась Фортейл к спутнику Дагратдера. — Там, внизу, вы сказали, что однажды вам уже довелось испытать схожие ощущения, испив ещё чью-то кровь.

— Да, сказал, — не стал отпираться вампир. — Но та обладательница крови с нулевой эрдой напрочь лишилась разума. Фактически она представляла собой ходячий овощ, да и то ходячий — только если вести её за руку. Она абсолютно не осознавала ни себя, ни окружающую действительность.

— То есть в том случае нулевая эрда объяснялась как раз её сумасшествием, — заключила Фортейл.

— Нет, вообще в крови сумасшедших показатель эрды тоже всё-таки не нулевой. А там наблюдалась именно полная и бесповоротная гибель разума.

— Вы как-то связываете эти два случая? Ну, Баронессы и той девушки.

— Пока, признаться, не очень знаем, как связать.

— Так, может быть, то состояние овоща — следующая стадия зомбирования? Или скорее даже его последствия, — предположила декан Арда.

Вампиры переглянулись.

— А что, мысль интересная, — согласился Дагратдер. — Последствия. Или побочный эффект? То есть либо Баронессу в будущем также ждёт превращение в овощ, либо зомбирование не на всех срабатывает одинаково — кто-то его не переносит и становится овощем…

— Если продолжить размышлять в том же направлении, — заговорил Рондвир, — то можно предположить, что в овощ превращается тот, кто в чём-то ослушался хозяина, нарушил какой-то его закон. Возможно, именно этого столь панически боится Баронесса? По-моему, состояние овоща — это единственное, что может быть хуже смерти.

Дагратдер кивнул:

— С последней мыслью я полностью согласен. А вот предыдущая вызывает у меня большие сомнения. Как может бояться за себя тот, кто не мыслит самостоятельно?

— Ваше величество, откровенно говоря… — начала Фортейл.

Но король прервал её:

— Можете обращаться ко мне просто по имени. Признаться, мне уже порядком надоело это «величество». В Бордгире данное обращение вовсе не принято. Впрочем, оно не принято вообще ни у кого, кроме людей.

— Хорошо, Дагратдер. Мне и самой придворный этикет непривычен. Так я вот что хотела сказать, точнее, в чём хотела признаться — мне абсолютно непонятно, как возможно такое, чтобы человек не мыслил самостоятельно, но при этом внешне всё выглядело так, будто он мыслит и действует как любой другой. Если бы Баронесса бродила тут с отсутствующим видом и чисто механически выполняла какие-то действия — такой вариант мой разум ещё мог бы принять. Но принимать ваш он категорически отказывается.

— Да мой, по правде говоря, тоже не очень-то принимает, — усмехнулся Дагратдер. — Однако простое отрицание непонятного явно не даст нам ничего. Главный вопрос тут — что же ею управляет, если не собственный разум? И ответ мне видится только один — управляет ею чужой разум. Первое, что приходит на ум, это управление на расстоянии… Ну, нечто типа того, что умеем мы, вампиры, только вне визуального контакта.

— Следует ли это понимать так, что вы могли бы проделывать с Баронессой то же самое, но находясь в непосредственной близости от неё? — спросила Верховер.

— Ну, выглядело бы это всё же несколько иначе. Наверное, вы заметили, что я без труда заставил Баронессу задрать голову. В принципе, я мог бы даже заставить её сказать то, что нужно мне. Но вы её глаза при этом видели? По их-то выражению можно было чётко определить, что она совершает данное действие никак не по собственной воле.

— Дагратдер, а вы могли бы заставить Баронессу убить кого-либо? — поинтересовался Гриндор.

— Мог бы.

Серьёзно?!

— Лайс, я даже мог бы вот прямо сейчас заставить вас подойти к окну и выпрыгнуть из него.

— Чушь! — отмахнулся Гриндор. — Вы явно слишком уж низкого мнения о людских магах.

Не ответив ни слова, вампир впился в него взглядом. Какое-то время декан Гира успешно сопротивлялся… но в один момент в его глазах зародился страх и стал постепенно нарастать. В конце концов Гриндор поднялся с кресла и, дико вращая глазами, медленно двинулся к окну. По выражению его лица было ясно, что он отдал бы сейчас всё, лишь бы не делать следующий шаг… а за ним — ещё один… и ещё…

Тем не менее Гриндор дошёл до окна, распахнул его и с беспредельным ужасом в глазах полез на подоконник. Джейлис сидела как раз у окна, а потому прекрасно видела эмоции, переполнявшие декана Гира. От происходящего её саму охватила дикая жуть, ей хотелось броситься к Гриндору, насильно оттащить его от окна… только она была совершенно уверена, что до трагической развязки Элестайл дело всё же не доведёт.

Гриндор, встав на подоконнике на колени, уже собирался подняться на ноги, и в этот момент Дагратдер отпустил его. Декан Гира отпрыгнул от подоконника, словно это была раскалённая докрасна кухонная плита.