– Ну что, он готов? Надеюсь, он успел поупражняться с этим оружием?

– Ну, честно говоря… – Профессор почесал переносицу. – Он только начал с ним знакомиться. Вы чересчур спешите, Гермес; не забывайте: эти двое попали сюда всего лишь вчера.

Златокожий юнец нехотя кивнул, потом нагнулся и расстегнул свою сумку.

– Да знаю, знаю. Просто со вчерашнего дня многое изменилось, увы. Горгоны предпримут попытку захвата в ближайшие двадцать четыре часа. Это означает, что Медузу надо убить не позже полуночи.

– Но я не могу! – возопил Перси. – Не можете же вы вытащить человека из нормального, уютного мира и заставить… заставить…

– Насколько я помню, – холодно заметил Гермес, доставая из сумки пару странного вида металлических сапог, – я помог вам избежать нескольких в высшей степени неприятных ситуаций. Вряд ли вам было слишком уютно в той подземной темнице… я уже не говорю о том, как вам пришлось бы в том котле, который я уничтожил. Ну и в том, что касается встречи на арене…

– Перси лишь хотел сказать, – вмешался в их диалог профессор Грей, – что он только-только начал адаптироваться к ситуации – в психологическом плане. Да и в физическом тоже: смотрите, он этот меч едва поднять может.

– Я позабочусь об этих проблемах, – пообещал посланец. – Вот ваши сапоги. Если ударить их каблуками друг о друга – вот так, – ваша подвижность возрастет примерно в двадцать раз. Обуйтесь в них и выпейте вот это.

Поколебавшись, Перси натянул на ноги сапоги, которые должны были ускорить его в двадцать раз. Земля под подошвами отдавалась какой-то странной, не слишком чтобы приятной вибрацией. Еще менее охотно он сделал несколько глотков из длинной цилиндрической фляжки, которую сунул ему в руки златокожий. Неизвестная жидкость вызвала в желудке такую реакцию, что Перси едва не сложился пополам.

– Тьфу! Это что, эликсир силы?

Губы посланца скривились в легкой ухмылке.

– Погодите, вы еще увидите, какая это мощная штука. А теперь, Перси, мне хочется, чтобы вы еще раз попробовали поднять этот меч – сами поймете, насколько сильнее вы стали. Я не удивлюсь, если вы сумеете крутить его над головой как сухую тростинку.

Перси с дурацкой улыбочкой нагнулся за мечом. Вольно же Гермесу ободрять его, но он-то знает предел своим силам. А этот меч тяжел, как… как… Меч оказался совсем легким, легким, как перышко. Он помахал им, наслаждаясь ощущением силы в руках и плечах.

– Потрясающе! – выдохнул профессор Грей. – Что это у вас в этой фляжке – уж не легендарный ли нектар, восхитительный напиток богов?

– Можно сказать и так, – неопределенно хмыкнул посланец. – Можно сказать и так. Ладно, Персей, будем считать, вы полностью укомплектованы, и мы можем отправляться.

Все, что произошло после, воспринималось Перси как бы в дымке, и уж последовательность событий и вовсе не отложилась в памяти. В какой-то момент из дома, кажется, вышла Энн и долго, сердито выговаривала что-то профессору, вид у которого сделался изрядно смятенный. Потом она вроде как хотела обнять Перси, но тут его взял за руку Гермес, и они взмыли в небо.

Когда облака остались далеко внизу и они летели куда-то на юг над темно-синим, испещренным белыми барашками волн морем, в голове у Перси немного прояснилось.

– А вот, – поинтересовался он, – скажите, ребята, почему это вы при всех этих ваших фантастических штуковинах не можете справиться с горгоной сами?

– Тут все дело в пророчестве, – процедил Гермес, напряженно вглядываясь вперед. – Легенда о Персее должна быть исполнена любой ценой.

Нельзя сказать, чтобы такой ответ удовлетворил Перси; он даже усомнился, есть ли в нем вообще смысл. Подобно большей части того, что Перси слышал за последние два дня, крошечная толика правды мешалась в нем с огромным количеством какого-то вздора. Он решил, что эти мысли – следствие напитка из фляги. Вот профессор Грей – тот говорил совершенно искренне… правда, очень много. И все же…

– А с чего это вы сказали нам, что вернете нас в наше время? Ведь, если верить профессору, время необратимо?

Златокожий посланец раздраженно тряхнул головой, от чего они едва не перевернулись.

– Послушайте, сейчас не время для мелких разногласий. Вам надо еще выпить. Вот. – Он едва ли не силой сунул горлышко фляги в зубы Перси. В желудке у Перси снова что-то взорвалось – не так сокрушительно, как в первый раз, но все же вполне ощутимо. Он посмотрел на Гермеса взглядом, полным любви и восхищения. Как мог он сомневаться в таком замечательном друге?

– А пока давайте я расскажу, что вам предстоит увидеть, когда вы попадете в покои Медузы, – усыпляюще-ровным голосом продолжал Гермес. – Сама Медуза выглядит как ужасная, ужасная…

Под ними мерно перекатывались, вскипая белыми барашками, волны, над ними безмятежно сияло синее, без единого облачка небо. Перси лениво покачивался в руках монотонно говорившего посланца. Как проста жизнь, думал он, когда тебе говорят, что делать и что из этого выйдет. Все разом показалось ему до невозможности легким. Гермес отнял одну руку, чтобы щелкнуть рычажком своей шапки-невидимки, и Перси поднял взгляд. Мгновением спустя эта же рука повторила операцию уже с его шапкой.

– Вы делаете нас невидимыми, да? – обрадовался собственной сообразительности Перси. – Это что, значит, мы уже прилетели?

– Ну да, да… И шшшш! Потише, пожалуйста!

Перси повернул голову и увидел большой, покрытый пышной зеленью остров.

– А вот скажите, ребята, с чего это вы так расстарались, делая для меня эту шапку и все эти штуки, когда просто могли дать мне один из этих ваших гаджетов – скажем, этот пояс? Тогда я смог бы лететь сюда сам? Ну, то есть, – продолжал он немного заплетающимся языком, – ты ведь занятой человек, Гермес, а? Мне прям стыдно, что я занимаю твое…

– Да заткнитесь же! – в голосе Гермеса слышался неподдельный страх. Взгляд его настороженно метался из стороны в сторону, обшаривая серые, поросшие мохом стены массивных каменных зданий, между которыми они приземлялись. – Мы не дали вам пояса по той же причине, по которой дали вам гарп, а не лучевое ружье. Самим не хватает.

– Са… ик! Самим? – тупо переспросил Перси и почесал затылок, едва не сбив при этом с головы шапку.

– Самим. И потом, уж не думаете ли вы, что мы настолько глупы, что дадим людям наше оружие?

Ноги их коснулись шершавого каменного мощения балкона высоко над улицей. Гермес толкнул его к выступающей каменной пилястре у двери. Перси буквально кожей ощущал напряжение, охватившее посланца, пока тот, прижав его к стене, оглядывался по сторонам в поисках случайных свидетелей. Что там последнее говорил этот золотой тип? Перси пытался вспомнить это, но так и не смог; он надеялся только, что темный туман в голове рассеется, позволив ему снова внятно мыслить. В памяти отложилось только то, что Гермес явно чего-то недоговаривал. В какой-то момент ему даже показалось… что?