и мана. Земля под ее ногами была изрыта ямами. А отважный юноша, которого она так долго стремилась защитить, в этот день уже был предан и теперь свалился с неба в облике монстра.

Это была маска, которую ему дали. Маска зависти, благоговения и изоляции.

«Иногда нормально чувствовать себя старым», — с грустью подумала миссис Гамильтон. Затем она отвернулась от боя и с помощью тросов вытащила оставшихся раненых из разбитой арены.

Когда Рэндидли ударился о землю, вся арена превратилась в груду бледного щебня. Это также вызвало цепную реакцию на острове посреди карьера, в результате чего в воду упали куски камня. Алана споткнулась от удара и почти мгновенно выпрямилась, готовясь к его атаке. Но он не двигался.

Пыль рассеялась, и стало ясно, что он стоит на платформе из густо сплетенных корней среди расколотой арены. Несмотря на то, что земля продолжала содрогаться и прогибаться, Рэндидли просто посмотрел на нее. Чудовищная черная дыра, которая функционировала как его рот, изогнулась дугой.

Слабый.

Его чудовищный взгляд сделал его реакцию на нее ясной. И это было обвинение, которое Алана не могла отрицать после сегодняшнего дня. Теперь, когда она ощутила грань того, чем был образ, она могла ощутить глубину времени и эмоций, которые Рэндидли вложил в усовершенствование этого монстра, которого он теперь демонстрировал. Как ему удавалось прожить свою повседневную жизнь, не сломавшись под этой тяжестью, Алане было непонятно.

Кроме того, Алана признала, что блестящий образ, который она сейчас демонстрировала, на самом деле не принадлежал ей; большая часть эмоционального веса, который она использовала для создания своей мерцающей брони и своих крыльев, была заимствована из печали Доннитона. Десятки тысяч людей крепко сжали руки и желали победы Доннитону. Это был клинок, которым она теперь владела.

Даже когда наблюдатели бежали, они посылали ей свои надежды и молитвы.

Из этих эмоций родилась валькирия, горящая необузданной силой своей веры. Она подняла свое копье, рассматривая искривленное и отвратительное лицо перед ней.

Возможно, самым шокирующим во всем этом было то, что даже с ее Соколиным Глазом Навыка Восприятия Алана не смогла найти ни одного изъяна в иллюзии, созданной Рэндидли. Его образ стал им самим, и жаждал крови.

Мы были не единственными, кто научился этому испытанию, не так ли? Алена с грустью подумала. Иногда что-то нужно ломать, чтобы мы могли расти. Итак, давайте закончим это. И надеюсь, что потом… мы все еще сможем говорить как друзья.

Прежде всего, Алана научилась полагаться на основы во время боя. Она часами оттачивала свои способности в Доннитоне, повторяя одни и те же плавные движения. Каждый волдырь был сотней тысяч ударов, связанных вместе и дающих физическое присутствие на ее теле. Это было причиной того, что она достигла вершины Доннитона. Алана Донал не стала бы срезать путь к власти.

Поэтому, когда она рванулась в движение, она объединила свои три самых надежных Навыка в свою атаку на хлеб с маслом: Тяжелый Удар, Геркулесова Сила и Солнечный Удар. Копье превратилось в сигнальную ракету и взорвалось.

Как если бы он был ужасающим перевернутым ее изображением, серая призрачная форма Рэндидли подняла левую руку и встретила ее атаку прямо на вершине обломков, которые арена оставила после своей гибели. В этот момент образ и реальность перестали иметь значение.

Страшное чудовище, ненавидимое природой, было реальным. Решительная валькирия была настоящей. Затем они тоже перестали иметь значение, так как врезались друг в друга. Осталась только тонкая граница, где их два существования встретились друг с другом. Валькирия взревела, а чудовище завыло.

Оба жаждали победы. Но только один схватил его.

Алана пережила первый удар просто потому, что земля под ее ногами не выдержала почти сразу же, как только они скрестили копья. Вместо того, чтобы напрямую бросить вызов Рэндидли, в конце концов она обрадовалась тому, что она бросилась к нему, как бейсбольный мяч, а он отбросил ее назад.

БОООООУМ.

Когда она выпрямилась, вокруг нее рухнули каменные опоры. Даже с ее крыльями, замедляющими ее скорость, было больно врезаться в трибуны. К счастью, в этот момент они были полностью заброшены, но Алана быстро поняла, что дыра, которую она проделала посреди них, дестабилизировала конструкцию больше, чем она ожидала.

Вместо того, чтобы прекратиться после того, как ее импульс был рассеян, казалось, что разрушение ускоряется. Вскоре в ее сторону посыпались огромные глыбы камня.

Хуже того, когда она вырвалась из этой смертельной ловушки, быстро расправив крылья, она оказалась перед скользящим и расколотым полем битвы. Ударная сила их встречи очистила обширное пространство, которое казалось относительно стабильным, но остальная часть острова страдала от этого.

Позади нее земля, где трибуны прижались к краю пруда, уже погружалась в воду карьера. Трещины толщиной с ее кулак пересекали область перед ней в сторону этой центральной области. Возможно, еще более тревожным было то, что вода в карьере… исчезала. Уровень воды падал с заметной скоростью.

Алана стиснула зубы. Мы не просто тонем этот остров. Мы открыли чертову воронку под всей ареной.

Но пока она игнорировала этот надвигающийся кризис. Вместо этого она опустила копье и бросилась вперед. Энергия начала выть через связь, которую Рэндидли установил с ней много лет назад. По мере того, как она продвигалась, Алана чувствовала, как вокруг нее формируется Навык, обретающий полную форму: Рывок Валькирии.

Ее руки начали светиться ярко-оранжевой силой. Слой ветра и пыли вокруг нее становился все гуще, по мере того как она постепенно усиливала свой образ.

СЛАБЫЙ!

Их копья снова столкнулись. Валькирия побежала вверх по холму и срезала прерывистым ветром пустоши, а коронованное чудовище холодно смотрело на ее приближение. Темная дыра его рта расширилась и ощутила вкус ее страха и Выносливости. Затем он ударил.

Алана выжила после второго удара, потому что ее копье сломалось, как ветка, всего через долю секунды от давления ужасно длинных когтей руки Рэндидли. Оба были удивлены этим и промчались мимо друг друга, прежде чем успели прийти в себя.

По крайней мере, Алана так предполагала. Скорость, с которой они действовали, была далеко за пределами любого боя, в котором она участвовала ранее.

Но когда она выпрямилась, ее светящаяся броня замерцала и задрожала. Толщина ее изображения уменьшилась до того уровня, что оно сохраняло свою силу только на небольшом расстоянии от ее кожи. В ужасе Алана посмотрела вниз и поняла, что ей чуть не оторвало левое плечо. Зазубренные следы когтей Рэндидли создавали впечатление, будто ее откусила гигантская акула.

Тонкие струйки крови извивались на неровных