к косяку, готов был выстрелить ему в голову. На секунду он остановился, уставился на меня и издал протяжный вой. Этот вой не был равен по силе крику Сирены, но тоже мог вселить страх в сердце любого закалённого в боях человека. В нём преобладали металлические звуки и складывалось ощущение, что Отбиватель — это не живое существо, а какой-то механизм. Прицелившись ему между глаз, я потянул за спуск. Глухой щелчок.

— Заклинило! — отчаянно закричал.

К такому не был готов! Нервы дребезжали, внутри зарождалась буря паники страха, медленно перерастающая в шторм. Сейчас ни о чём не мог думать и ничего не способен сделать: мозг отказывался нормально работать. Валерия смотрела испуганными глазами, также не в силах пошевелиться, а воющий монстр с крутящимися мясорубками медленно двигался к нам. В фильмах в подобной сцене шло затемнение и уход на рекламу, которая подогревала интерес зрителя оставаться на канале в ожидании грядущих событий. У нас этого «чуда» рекламного перерыва нет, и мы беспомощно стояли на своих местах. Чудовище всё ближе и ближе подбиралось и уже подняло свои измазанные кровью «руки» для нанесения удара, — и тут в разуме что-то происходит.

— Лера, чего стоишь? Жить расхотелось? — вскричал на девушку. Одним глазом смотрю на нее, изумленные, а — другим на надвигающегося монстра.

Сильной хваткой взял девушку за руку и побежал глубже в дом, в гостиную. Эта тварь последовала за нами, издавая злобный рёв. Кажется, ему подобное действие с нашей стороны не понравилось, и его, почти победителя в этой ситуации, заставили настигать нас. Такое могло огорчить любого охотника, не спорю. Поэтому желтый огонь на его груди покраснел, вызывая ассоциации с раздраженностью.

— Беги на второй этаж! — приказал, не веря собственной решимости.

— Но…

— Беги, я сказал! Я с ним разберусь!

Она послушно преодолела ступеньки наверх, оглядываясь то на меня, то на Отбивателя. Остановилась и попыталась что-то сказать, но страх полностью парализовал её тело и дух, и она возобновила бег. Вскоре любимая исчезла в коридоре второго этажа, и предположил, что она спряталась в комнате. Она в безопасности. Пока.

Выродок всё время стоял в центре зала и нервно дёргал головой. Ещё никогда не видел эту тварь так близко! Его мясорубки бешено вращались, и разглядел на них остатки чьей-то плоти и дверных опилок; тёмно-бордовый цвет его тела с вздувшимися венами и вшитыми протезами с трубками был непригляден; на глазах располагалась металлическая пластина с шипами, которая, кажется, не мешала ему, и он всё прекрасно видел, как некогда отрицал Алексей. В его животе толстая красно-желтая трубка горела тусклым огнём. Очевидно, что он был каким-то передовым научным экспериментом или разработкой военных, вышедшей из-под контроля. Он посмотрел в сторону лестницы, потеряв интерес к недвижимой цели, ко мне, и предугадал его намерения.

— Даже выбрось эту мысль из своей головы, слышишь меня! — Видно, что он не понял язык, но крик привлёк его внимание. — Думаешь, что ты самый крутой? А ну-ка покажи мне всё, на что ты способен, тварь! — В ответ он дико завыл своим потусторонним голосом, но меня уже этим было не напугать. Во мне снова проснулся герой, не страшащийся подобных ужасов и заставляющий говорить не своим голосом. — И всё? Это всё, что ты можешь? Тупо кричать и всё! Я хочу видеть твою мощь! Я хочу наконец-то увидеть врага, который достоин меня, а не тряпку, вроде тебя! — ругательства сработали и теперь он двигался в мою сторону, позабыв о той, в которую убежала моя любимая девушка.

Достал винтовку «М-16», которая всё это время висела на ремне у меня за спиной, но позабытая в момент страха, и прицелился ему в голову. Произвёл пять точных выстрелов, но эта тварь до сих пор осталась живой. Он вскинул руки со своими массивными вращающимися мясорубками в стороны, и заметил, что в его животе трубка сменила свой цвет. Теперь она кроваво-красная, цвета гнева и ярости.

— Это именно то, что хотел. Вот теперь вижу достойного врага, — сказал с явной насмешкой, хотя прошлого меня уже давно бы надо было соскребать с этого деревянного пола, умершего на месте от сильнейшей, раздирающей и жгучей изнутри, паники.

Он понесся в мою сторону на огромной скорости и попытался ударить руками-резаками — отступил назад и присел — мясорубка пронеслась над головой и ударилась в стену с выцветшими когда-то дорогими обоями. Отполз в сторону, встал на ноги и рванул в сторону кухни, заметив краем глаза, что он дернулся за мной. Разозлил его, и теперь мне придётся как-то совладать с его гневом, иначе обречен закончить жизнь прямо здесь и оставить Валерию одну. Что двигало моим поведением? Отбежав на приличное от него расстояние, резко развернулся и постарался вновь пару раз выстрелить в его примерном направлении, пока не настиг меня. В рукопашной он будет безусловным победителем, и обязан держать его на длинном поводке. Кажется, попал ему в ноги, но он проигнорировал боль, просто рычал и продолжил преследовать жертву с моим именем. Ярость заставила его бить на авось, он бежал ко мне, полагаясь скорее на источник шума, и сослепу ударил. Раздробил стол и несколько полок сзади меня, но сам чудом вовремя отпрыгнул. Отделался лишь легким тремором. Хотя нет — он немного зацепил предплечье, но рана скорее всего не серьезная, — поэтому представление можно было продолжать.

Вылетели еще несколько пуль, направленные в его голову и корпус, пока он замешкался в куче многочисленных обломков и разрушенных предметов кухонной мебели и смежных комнат, — и он опять понесся к цели. В быстром темпе отступил в сторону лестницы и нашёл опору на ступеньках, чтобы выстрелить в лицо находящемуся в движении — сколь характерно для него не останавливаться! — разъярённому монстру. Потянул за спусковой крючок: нет патронов.

Он атаковал снизу-вверх и раздробил лестницу, превращая её в кипу деревянных острых щепок, что вынудило меня вернуться на кухню, так как он отрезал мне остальные пути к отступлению. Зудящая паника и бешеное сердцебиение кричали о том, что шансы выжить в данный момент ничтожны: остался один на один с врагом, с которым ни за что не сдюжу в рукопашной. Побегал надеющимся взглядом, что же в округе можно использовать как оружие. Вот оно! Когда обернулся, то увидел Отбивателя, кажется, измотанного от