Когда же неделей позже девушка снова не появилась, он всерьез обеспокоился. Сидя вечером перед камином, он рассеянно смотрел на огонь. Дрова весело потрескивали, но на душе у Иштвана было неспокойно. Куда подевалась Агнешка? Что с ней могло произойти?

Дверь скрипнула, и в комнату вошел Томаш. Повинуясь внезапному порыву, юноша спросил:

— Вы бывали в замке Чейте, отец?

— Да. И вы тоже, Пишта. Впрочем, наверное, вы этого не помните, ведь вы были совсем маленьким. Кажется, вам тогда очень понравилась графиня Батори.

— А кто это? — удивился Иштван.

— Как кто? Хозяйка Чейте.

— Хм… Мне казалось, ее зовут Надашдь.

— Да — по мужу, — кивнул Томаш, — но он давно умер. А сама она принадлежит роду Батори.

— Стефан Баторий, король Польский, ей, часом, не родственник?

— Родной дядя.

— Вот как, — Иштван призадумался. — Значит, она очень богата и могущественна?

— Безмерно.

Новость не обрадовала юношу. Похоже, вопреки воле графини будет сложно узнать, что же произошло с Агнешкой.

* * *

Иштван активно взялся за поиски. В первую очередь он пошел в Дилленце и под благовидным предлогом справился об Агнеш у матери. Та ответила, что дочь ее работает в замке Чейте и вот-вот вернется.

— Она, бан Иштван, должна была воротиться еще на святую Августу, но почему-то задержалась.

Эти слова еще более встревожили юношу. Что могло помешать Агнешке вернуться домой?

Иштван отправился в Пожонь. Здесь он обратился в судебную коллегию с официальным запросом о судьбе крестьянки, проживающей в одной из деревень его отца. Но как только принявший его член коллегии узнал, что последним местонахождением девушки был замок Чейте, он тут же ответил:

— Боюсь, мы не сможем вмешаться в это дело, господин Надь. Соблаговолите обратиться напрямую к графине.

Рассерженный Иштван добился приема у ишпана — представителя короля в Пожони. Но и тот лишь развел руками — род Батори был настолько могущественным и влиятельным, что связываться с ним никто не хотел.

— Единственное, что могу вам посоветовать, сударь, — сказал наместник, — так это обратиться к графу Дьёрдю Турзо. Он был другом Ференца Надашдя, супруга графини Батори, и тот перед смертью поручил ему заботу о ней и детях. Говорят, граф имеет некоторое влияние на госпожу Эржебет. Он живет в Надьбиче, там у него замок. Не так давно король назначил его палатином, так что, пожелай он вам помочь — он сможет это сделать.

Иштвану ничего не оставалось, как откланяться.

Проведя несколько дней в Пожони и постучавшись во все официальные двери, утром в воскресенье он покинул город, не оставшись даже на мессу. Но направился не домой, а в замок Чейте — в нем еще теплилась надежда, что Агнешка может появиться.

Иштван гнал коня галопом и вскоре после полудня уже подъезжал к замку. Как всегда, он укрылся в тени деревьев и стал ждать, не отводя взгляда от ворот. Мучительно тянулись минуты, складываясь в часы, но девушка не появлялась. Пошел мелкий промозглый дождик, земля под ногами превратилась в грязное месиво. Замерзший и усталый Иштван начал терять терпение.

«Что делать? — размышлял он. — Постучаться, потребовать ответа? Или вернуться домой, разодеться в лучший наряд и нанести графине дружеский визит? Но что я от этого выгадаю?»

Сам не понимая почему, он не хотел делать ни того, ни другого. И стоял, стоял среди деревьев в стороне от дороги, пока окоченевшие ноги не начали отказывать. Солнце зашло, но он не торопился уезжать, словно чувствовал — что-то должно произойти.

И не ошибся. Около восьми часов вечера раздался знакомый скрип калитки, но на этот раз из замка вышли не радующиеся выходному слуги, а несколько мужчин в длинных черных одеждах. Лица их скрывали капюшоны.

Два человека встали впереди, освещая дорогу факелами. Еще четверо шли следом, с видимым трудом таща странный длинный ящик.

«Господи, да это же гроб!»

Они проследовали мимо, не заметив Иштвана, и скоро свернули в лес. Юноша осторожно двинулся следом. Пройдя с полмили, процессия остановилась на небольшой поляне. Один из мужчин исчез, словно растворился в воздухе, но тут же его голова, плечи и руки показались над землей. Он протягивал товарищам лопаты.

«Заранее вырыли могилу, — догадался Иштван, — и, судя по всему, неглубокую».

Гроб между тем опустили в землю и вчетвером принялись его закапывать. Оставшиеся двое по-прежнему держали в руках факелы.

Где-то поблизости глухо ухнул филин.

Закончив свою скорбную работу, мужчины в черном поспешно ушли. А Иштван остался стоять в недоумении. Почему здесь, в неосвященном месте? И где отпевание? Где прощание с усопшим? Вот так, в лесу, без священника, не хоронили даже во время чумы! Может, почившая была ведьмой?

Жуткая мысль пришла в голову, и он бессильно прислонился к дереву. Тайное погребение без малейших признаков христианского обряда… Неужели Агнеш была права, и графиня в самом деле вампир?! И, выпив кровь жертвы, приказала ее просто зарыть?

«Боже милосердный, а вдруг в гробу Агнешка?!»

Он поднял голову — небо затянуто тучами, ни звезд, ни луны не видно. В такой темноте нечего и думать о том, чтобы раскопать могилу. Шатаясь, Иштван вернулся к дороге, где ждал конь, трясущимися руками отвязал его и двинулся в деревню.

Переночевав на единственном постоялом дворе и выпросив у хозяина лопату, на рассвете он уже подъезжал к страшной поляне. Всю ночь он не сомкнул глаз и сейчас просто падал от усталости, тем не менее, спешившись, упрямо зашагал к тому месту, где виднелась свежая земля.

«Я должен узнать, кто в гробу, — подбадривал он себя. — Раз труп зарыли без обряда, значит, раскопать могилу не грех».

Ветер усилился и теперь стонал между деревьями. Иштван глубоко вздохнул, собираясь с силами, перекрестился и принялся за работу. Он копал с таким остервенением, что буквально через полчаса лопата стукнулась обо что-то твердое. Сердце екнуло, и он принялся выгребать землю из могилы.

Вскоре оголился грубо сколоченный ящик. Иштван прыгнул вниз и принялся отдирать широкую доску крышки. Пришлось изрядно помучиться, но наконец ему это удалось, с громким треском гвоздь отлетел в сторону, и конец доски остался в руках у юноши.

Сердце бешено колотилось. Он поднял глаза к небу — «Господи, помоги!» — и, дрожа всем телом, глянул вниз. Из дыры в крышке на него смотрело лицо незнакомой молодой девушки. В первое мгновение у Иштвана вырвался вздох облегчения — не Агнешка и не ведьма, иначе похоронили бы лицом вниз — но потом его внимание привлек странный цвет кожи покойной. Она была настолько бледной, желтовато-серой, что, казалось, под ней не осталось ни капли крови.

Иштвана трясло, зубы стучали, но он упорно разглядывал девицу. По виду явно крестьянка — простоволосая, в холщовой рубахе, горло прикрыто какой-то тряпицей. Юноша сорвал ее и увидел на шее девушки, у предплечья, длинный багровый надрез. Дрожащими руками он приподнял рубашку и осмотрел живот. Ничего. Судорожно вздохнув, схватил покойницу за плечи и рывком посадил. Заглянул за ворот и тихо завыл: трупных пятен не было. А значит, не было и крови в теле. «Господь всемилостивый, графиня и правда вампир!»