вода не пойдет, — снисходительно произнес Ваненотич, и весьма довольный собой, вышел, закрыв за собой дверь.

Варя тут же скинула в зияющий чем-то красным внутри проем ненавистную, отдающую кислятиной, меховую одежду и опустила люк. После чего легко справившись с причудливым унитазом, который действительно все сделал сам, она перешла к водным процедурам. Как только она дотронулась до стены, теплая вода потекла не только сверху, но и снизу, закручиваясь при этом по часовой стрелке в водоворот.

— А мыло? — спохватившись, крикнула она, но ей никто не ответил.

Хотя уже через несколько секунд она поняла, что мыло ей не понадобится, потому что вода сама по себе в составе имела, что-то такое, придававшее ей антибактериальное свойство.

Насладившись водными процедурами, Варвара повторно дотронулась до стены и как только вода пропала, ее тело обняли теплые потоки воздуха, вмиг испарившие с нее остатки влаги.

— «Интересно из чего он сделан», — подумала Гаранина, облачаясь в невероятно приятный на ощупь халат, который оказался ей настолько велик, что ей пришлось обернуться его полами в два оборота и придерживать нижние борта, чтобы они не волочились за ней шлейфом, словно в бальном платье.

Когда она вышла из ванной, в гостиной за столом вовсю хозяйничал Гога, аккуратно расставляя по кругу разноцветные пузатые горшочки.

— Я мыться. Проверь, пришли ли новости, и включи трансляцию, — хлопнул за спиной у Вари дверями ванной комнаты Ваненотич.

— Ру…га! — свирепо проорал руганиец в стену противоположную входу, которая сразу же осветилась, появившейся на ней широкомасштабной картинкой.

— На данный момент товарооборот поставляемой продукции из трансграничных миров увеличился на двадцать процентов, — сиплым голосом вещал на фоне играющего за его спиной огнями города, дистрофичного вида пожилой мужчина в сером однобортном пиджаке. — Помимо этого с Китежем у нас действуют договоренности по совместному освоению новых трансграничных территорий.

— Директор Штерн, — появилась в кадре ведущая с лицом, очень напоминающим кошачью мордочку, — ходят слухи, что в Директорат поступила официальная нота протеста из Китежа по якобы, имевшим место фактам несанкционированного стимулирования солнечной активности с целью активизации выброса энергии. Означает ли это, что ранее достигнутые соглашения по взаимной безопасности могут перестать действовать?

— Уважаемая, Леся, — простодушно усмехнулся старичок, поглаживая морщинистую лысину, — это всего лишь слухи, вбрасываемые в наше общество деструктивно настроенными, поддерживаемых селенистийцами, элементами. Да, мы активировали солнечную активность для открытия трансграничных терминалов вне графика, но это было по согласованию с Сенатом Китежа именно для осуществления прохода на новые территории, которые могут быть использованы для заселения не только временными гражданами, но и коренными жителями Центрального Мира.

— В официальных сводках Стражного корпуса прошла информация о том, что около суток назад на нейтральной территории Стеклянной Пустоши двумя неопознанными истребителями был атакован китежский спиралеход. Наши источники в Китеже сообщают, что Комитет Внутренней Безопасности уверен в том, что нападение осуществлено не без участия внешней разведки Стражного корпуса. Так ли это? — продолжала задавать вопросы журналистка, повернувшись в профиль.

— Мне неизвестно, что у вас, дорогая Леся, за источник в Китеже, — не сразу нашелся, что ответить Директор Штерн, — но он точно не компетентен. Я как представитель Директората официально заявляю, что к этому инциденту наши специальные службы никакого отношения не имеют. Более того, мы располагаем доподлинной информацией о том, что это происки селенистийцев.

— Она хороша, — незаметно для себя произнесла вслух Варвара, рассматривая треугольные уши и хищный, лишенный губ, с белоснежными мелкими зубками ротик женщины-кошки.

— Ру…га, — скептически высказал свое мнение карлик, вскрывая один из горшочков.

— Я имела в виду, что у нее хорошая хватка, — испытывая уважение к своей коллеге-журналистке, одернула Гаранина руганийца, который на ее замечание совсем не обратил внимания, потому что в это время сосредоточенно собирал длинным черным языком, быстро расползавшихся из горшочка разноцветных червячков.

Варвара, живот который в предвкушении пищи, требовательно сосал под ложечкой, резко утратила аппетит и для того, чтобы не разочароваться в местных деликатесах окончательно, она решила осмотреться в палатах своего, так называемого, хозяина, отправившись в первую очередь на кухню.

Юркнув в проход, она через несколько шагов оказалась в маленьком, по сравнению с гостиной и ванной, тускло освещенном помещении, большую часть которого занимал здоровенный, мерно гудящий, шкаф с несколькими разноразмерными дверцами.

— Дз…зинь, — приятно шепнул шкаф.

Из прохода тут же донеслись звуки ковыляющих шажков.

— Жрать, — доверительно сообщил, что-то руганиец Варваре и предварительно вытерев руки об ее халат, открыл нижнюю дверцу, откуда с осторожностью извлек большую кастрюлю из темного стекла.

Жадно облизнувшись, карлик поволок кастрюлю в гостиную, приглашая кивком голову Варвару следовать за ним.

Гаранина же приглашение прожорливого карлика проигнорировала, потому что успела заметить за шкафом две двери. Толкнув первую в сторону, она осторожно заглянула вовнутрь, но в темноте ничего рассмотреть не смогла, однако по затхлому запаху сырых вещей и заплесневевшей пищи, пришла к выводу, что это комната Гоги. Плотно прикрыв дверь обратно, Варвара, совершенно забыв о предупреждениях наемника, открыла вторую дверь.

Посреди небольшой комнаты с одинаковыми темно-зеленого цвета стенами, стояла широкая, застланная тигрового окраса пледом, кровать, из-под которой выглядывал узкий клинок кинжала. Там же уютно устроился, упираясь массивным овальным магазином в мягкий пол, двуствольный автомат. В углу в овальном коконе подсвечивался, поддерживаемый специальными креплениями, кроваво-красный бронекостюм. Недалеко от входа Варвара заметила, что-то вроде встроенной в стену широкой фотографии. Повинуясь врожденному любопытству, Гаранина шагнула в комнату Ваненотича и перешла к изучению, заинтересовавшего ее изображения, где на фоне разорванного на куски спиралехода, позировало около десятка победно улыбающихся молодых парней в белоснежных бронекостюмах. Посреди них, в полукольце, на переднем фоне, горделиво приподняв голову, стояла красивая, на вид чуть больше сорока, облаченная в серебристый бронекостюм женщина с шикарной копной темных, водопадом ниспадавших ей до талии, волос.

— Что ты здесь делаешь?!

У погрузившейся в мыслительный процесс Варвары, от испуга чуть не выскочило сердце. От неожиданности она подпрыгнула и развернулась на сто восемьдесят градусов.

Перед ней стоял в дверном проходе абсолютно голый молодой мужчина с мускулистым, изрезанным несколькими бледными шрамами, телом.

— Я же тебе запретил заходить в мою комнату. Что же у тебя за порода такая паскудная? Что ни скажи — все наоборот делаешь!

Только тут Варвара сообразила, что тот, кого она называла «старым пердуном», оказался молодым мужчиной, чуть старше ее самой. Она невольно перевела взгляд ниже на его мощные чресла, стройные мускулистые ноги, затем еще раз скользнула глазами по его рельефному торсу и… нервно сглотнула, не в силах бороться с распаляющимся внутри нее желанием.

— Хоть… бы прикрылся, — наконец справившись с собой, хриплым голосом выдавила из себя