С кладбища Алексеев отправился на работу. Его еще утромвызывал к себе генерал Локтионов, но он выпросил это последнее прощание сосвоим другом, твердо решив для себя, что поедет на кладбище при любыхобстоятельствах. И теперь, извинившись перед вдовой — он еще не могвыговаривать этого слова, — полковник возвращался к себе на службу в мрачном,подавленном настроении.

Именно в таком состоянии он и вошел к Локтионову. Генерал,нацепив очки, читал какую-то бумагу, что он редко делал при людях. КогдаАлексеев вошел, он снял очки, убрал бумагу и, сухо поздоровавшись,поинтересовался:

— Проводили покойного?

— Да, — кивнул Алексеев, усаживаясь напротив него.

— Хороший был человек, — сурово сказал генерал, — настоящийпатриот. И честный. Не то что нынешние проститутки. Некоторые уже в пять партийуспели записаться и выйти.

Алексеев молчал. Генерал, очевидно, чувствовал егосостояние, потому что вдруг спросил:

— На поминки не успел?

— Не успел, — признался Алексеев.

Локтионов встал, подошел к шкафу, достал начатую бутылкуконьяка. Поставил на стол рюмки, бутылку, принес конфеты.

— Давай выпьем, полковник, — предложил он, — по нашемуобычаю. И хотя это, наверное, не самый лучший поступок в моей жизни, я обычноне пью на работе с подчиненными, но тут такой случай. За упокой души твоегодруга, Николай.

— Спасибо, — растрогался Алексеев. От всегда сухого исдержанного Локтионова он действительно не ожидал ничего подобного. Они выпилимолча, не чокаясь. И только когда генерал убрал бутылку и рюмки обратно в шкаф,Алексеев спросил у него:

— Вы меня вызывали?

— Да. — Генерал уселся в свое кресло. — Во-первых, меняочень интересует, кто и почему убил твоего друга.

— Милиция ведет расследование, — удивился Алексеев. — Онработал в банке, а там все завязано на деньгах. Может, он кому-то и помешал.

— Не подходит, — возразил генерал. — Во-первых, он поступилтуда недавно, во-вторых, судя по нашим данным, никакими коммерческими делами незанимался.

Можешь почитать, если хочешь.

Генерал подвинул Алексееву папку с документами. Тот взял ее,раскрыл и, не веря собственным глазам, стал читать.

— Вы вели оперативную разработку на Лякутиса? — изумилсяполковник потом.

— Но почему? Или считали, что он может быть завербованкакой-то разведкой? Он давно ушел из органов, уже больше пяти лет. Чего выбоялись?

— Того, что произошло, — сухо сказал генерал. — Поначалу яне хотел тебя понапрасну тревожить, думал потом с тобой переговорить, но неуспел. Это и моя вина тоже. У нас давно возникли вопросы к твоему другу, но мысчитали правильнее провести сначала предварительную работу. Никто не ожидал,что события примут такой оборот.

— Но почему? Почему вас заинтересовал пенсионер?

— Летом девяносто первого, — начал рассказывать генерал, —тебя здесь не было. Ты находился тогда в командировке в Калининграде. В Вильнюспо приказу бывшего председателя КГБ СССР генерала Крючкова выехала оперативнаягруппа полковника Савельева, чтобы обработать и привезти некоторые материалы. Сними работал тогда полковник Лякутис. Группа должна была выехатьдевятнадцатого. Так вот, она исчезла, испарилась в воздухе. С тех пор никто проних ничего не слышал. Время было сложное, людей из КГБ увольняли тысячами,везде царил бардак, в разведке и контрразведке сжигали документы.

— И их не нашли?

— Нашли. Один из «ликвидаторов», находившихся в группе,вернулся и дал показания, что двое его товарищей погибли. Помнишь известнуюбойню на границе летом девяносто первого? На литовско-белорусской, когдастольких пограничников литовских убили?

— Помню, конечно.

— Так вот, он рассказал нам, что виноваты сами литовцы. Мытогда это дело ворошить никак не могли. И так все кричали в один голос, чтоКПСС и КГБ нужно запретить, а всех его членов и сотрудников отдать под суд. Вотмы и промолчали.

«Ликвидатор» указал нам место в Белоруссии, где они с другимофицером закопали трупы. Мы проверили, действительно оказалось два трупа. Наэтом дело и закрыли.

На него поставили гриф «совершенно секретно» и сдали вархив.

— Не вижу связи с Лякутисом, — напряженным голосом сказалАлексеев.

— Недавно в Литве всплыли документы, которые должна былапривезти к нам группа Савельева, — сообщил генерал, — значит, «ликвидатор»,который сообщил подробности, либо врал, либо действительно ничего не знал. Мыстали проверять, и выяснилось, что не можем найти его. Он тоже исчез, словноиспарился. Жена его умерла, с квартиры он съехал.

Алексеев молчал, пораженный таким развитием событий.

— Тогда мы решили эксгумировать трупы, — продолжал генерал,— хорошо еще, что их похоронили в Белоруссии и мы пока еще имеем доступ в этуреспублику.

Представляешь, какие у нас возникли бы трудности, если быэти трупы закопали на территории Литвы. Можешь ознакомиться с актом экспертизы.Абсолютно точно установлено, что оба трупа, даже в разложившемся состоянии,можно идентифицировать и однозначно сделать вывод, что ни один из них непринадлежит ни полковнику Савельеву, ни исчезнувшему вместе с ним майоруСеменову. Он, кстати, тоже был «ликвидатором».

— А кто остальные? — спросил Алексеев.

— Потапчук и Лозинский. Последний ориентировочно живет вКиеве. Тоже на пенсии. Но тогда у нас возник вопрос: чьи трупы похоронены? Кудаделись Савельев и Семенов? И где документы?

— Какие документы у них могли быть? — Алексеев листал папку,не находя ответа.

— Не ищи, все равно не найдешь, — махнул рукой генерал. —Документы, которые они везли, казались нам в девяносто первом ненужными и дажеопасными.

Тогдашнее руководство отдела от них открещивалось и послетак называемой «смерти» Савельева и Семенова даже не стало их искать. Тогда ониказались нам очень опасными, сейчас же кажутся не менее важными. Просто временаизменились.

— Какая документация у них была? — снова спросил полковник.

— По «агентуре центрального подчинения», — наконец ответилгенерал, — практически вся элита литовской политики. Их собственноручныерасписки, их показания, их согласие работать на КГБ. Ты понимаешь, что можетслучиться, если эти документы попадут в чужие руки? Литва стоит на порогевступления в НАТО. И чтобы переломить настроение в свою пользу, достаточнозавербовать нескольких человек из того списка. Я уж не говорю о том, как многоинформации может получить из документов любая зарубежная разведка.