Вечером мы с Доком ужинали в ресторане, Док размышлял, а я кнему прислушивалась.

— Ты отдала деньги, — сказал он. В отличие отВальки Док не любил, когда я шарила в его мыслях, и предпочитал разговаривать.

— Конечно.

— Хотя могла бы не отдавать. Какая тебе разница, будетон в Канаде или на кладбище. На кладбище даже удобнее.

— Нет, Док. Во-первых, все должно быть честно.Во-вторых, мне нужен живой муж за границей, только так я могу объяснить наличиеу меня шальных денег.

— По-моему, ты сама все усложняешь.

— Возможно, но так интереснее…

— Денег у нас, кстати, осталось немного. Твой супругстоил слишком дорого.

— Что не сделаешь ради любви, — фыркнула я идобавила:

— Деньги не проблема.

— Займешься гаданием?

— Нет. Мне нужно сразу и много. Москва — хороший город,здесь у человека большие возможности.

— Не хочешь поделиться планами? — вздохнул Док.

— Да нет никакого плана. Пойдем в казино.

Казино стало для меня любимым местом проведения досуга. Таккак вся моя жизнь последнее время сплошной досуг, бывала я в казино часто.Народ здесь собирался разный, непростой и даже опасный. Я очень рассчитывала,что мне повезет: надо только набраться терпения и положиться на удачу.

Так оно и вышло. Заняв привычный наблюдательный пункт заспиной сидящего Дока, я обратила внимание на молодого человека. В зал он вошелстремительно,

Одет был весьма скромно, на достопримечательности казино необращал никакого внимания и явно кого-то искал. Я шагнула ему навстречу, апотом ненавязчиво пристроилась за ним. В конце концов он отыскал, кого хотел:за столом, спиной ко мне, сидел здоровенный детина с бритым затылком. Пареньнаклонился к нему и произнес несколько слов на ухо. Игра тому враз сталанеинтересна.

Вскоре они устроились в уголке, подальше от чужих глаз иушей, и с азартом заговорили. Я паслась рядом, спиной к ним, и внимания непривлекала. Парни радовались не зря. Задуманное предприятие обещало бытьденежным, а план был остроумный и практически безопасный. Практически… если бырядом не стояла я. К счастью, парни ни о каком даре и прочих подобных штукахслыхом не слыхивали и поэтому радовались своей затее.

Я тоже радовалась, сумма производила впечатление, да ишататься без дела по казино мне уже порядком наскучило. Оставалась самаямалость: выяснить, кто такой Лелик, и дождаться, когда ребятишки провернут своедельце. На выяснение ушло еще минут пятнадцать. Лелик был человекнебезызвестный, частенько посиживал в ресторанчике с названием «Летучая мышь» иславился дурным нравом и злопамятностью.

На следующий вечер мы отправились в «Летучую мышь», вошли иустроились в центре зала. Самого Лелика в тот вечер не было, зато по соседствуот нас отдыхали несколько его ребят, вполне пристойно, кстати. Док оченьпереживал, что они меня приметят и начнут приставать. Они и вправду приметили,но помпезный вид Дока и мой потупленный взор навели их на мысль, что этопарочка чумовых иностранцев, Бог знает как забредшая на огонек. Почемуиностранцев, я так и не уразумела, изъяснялись мы на русском и даже безакцента.

В общем, поход прошел без происшествий и весьма успешно.Теперь оставалось выждать денек и попытать счастья. Помимо необходимого мненомера телефона, я узнала, что сам Лелик отсутствовал в ресторане по причинесильной гневливости, ибо не далее как два дня назад лишился больших денег.Ребятишки осторожно шептались и гадали: кто ж это такой ловкий, а главное,нахальный?

На следующий день я набрала номер, послушала длинные гудки,подождала немного и совсем было хотела чертыхнуться и швырнуть трубку, но тут вней возник низкий мужской голос, который очень невежливо пролаял:

— Чего?

— Я бы хотела поговорить с АркадиемМихайловичем, — нежно пропела я.

Небольшая пауза, затем чуть вежливее:

— А кто его спрашивает?

— Мы незнакомы, но он будет счастлив, если мыподружимся.

Парень, как видно, раздумывал: стоит послать меня коротко иконкретно или нет. А я решила добавить:

— Я по поводу денег.

— Каких еще денег? — опять залаяли в ответ, а яразозлилась и тоже тявкнула:

— Тех самых, которые у вас увели, придурок!

Я ожидала, что мы еще какое-то время побеседуем в том жедухе, но тут раздался совершенно другой голос: выше, мягче и приятнее.

— Слушаю, — сказал он.

— Вы Аркадий Михайлович? — решила я уточнить.

— Да. Ну и что там с моими денежками?

— С ними, по-моему, все в порядке, лежат себе скромно внадежном месте у двоих хороших людей. Я могу сообщить вам, что это за люди игде следует искать денежки, но, разумеется, не задаром.

— Должен сказать, деточка, что играть со мной в такиеигры дело опасное. Как бы тебе вовсе без язычка не остаться. Я тебя мигомотыщу, мало не покажется. — С последним я сразу же целиком и полностьюсогласилась, так как кое-какой опыт имела, но хохотнула и перешла на ласковоемурлыканье:

— Вы меня неверно поняли. Я хочу вам помочь. Мнеслучайно стало известно, что у вас исчезли деньги, и я так же случайно знаю,кто их прибрал к рукам. Было бы просто здорово, если бы мы с вами договорилисьо десяти процентах. Согласитесь, сумма для вас невелика, а мне по бедностибольшая радость.

— Если это шутка… — начал он, но голос звучал спокойно,и в нем чувствовалась заинтересованность.

— Что я, дура, шутить с вами? Проценты мне вы заплатитепосле того, как вернете свои деньги. И не жадничайте. Я вам еще не разпригожусь… Что скажете?

Он молчал минуты две, а я томилась, потом он хохотнул исказал:

— А если обману? Не боишься?

— Что-то я не слышала, чтобы вы нарушали данное слово.Но если обманете, что ж… Бог с вами, потеряете верного друга, я ведь ужесказала: пригожусь.

— Что-то я не слышал о существовании верныхдрузей, — передразнил он, а я засмеялась:

— Я не просто верный, а десятипроцентный.

— Хорошо, — еще немного подумав, согласился он, ая объяснила, где следует искать денежки.