Начальник полиции Капитолия Трент Андерсон отвечал забезопасность комплекса больше десяти лет. Широкоплечий рыжеволосый здоровяк ссуровым лицом неизменно стригся под ежик, что делало его похожим на бравоговоина. Внушительный пистолет на поясе производил должное впечатление на тех,кто имел смелость усомниться в широте его полномочий.

Основной задачей Андерсона было контролировать работунебольшой армии полицейских. Делал он это из центрального пункта наблюдения,расположенного в цокольном этаже Капитолия и оборудованного по последнему словутехники. Отсюда Андерсон следил за техническими специалистами (они, в своюочередь, наблюдали за мониторами и показаниями различных приборов) и телефоннымкоммутатором — благодаря ему начальник полиции был на связи со всеми своимиподчиненными.

Вечер выдался на редкость спокойный, и Андерсон надеялсяхоть одним глазком посмотреть футбольный матч (у него в кабинете виселаплазменная панель). Но только началась игра, как раздался звонок.

Андерсон, не отрываясь от телевизора, разочарованно вздохнули нажал кнопку:

— Слушаю.

— Шеф, в Ротонде неспокойно. Я направил туда людей, новы бы лучше взглянули…

— Сейчас.

Андерсон вошел в нервный узел службы безопасности —небольшую, современно обставленную комнату, напичканную мониторами.

— Что у тебя?

Диспетчер вывел на экран цифровой видеоролик.

— Ротонда, снято камерой восточного балкона двадцатьсекунд назад. — Он нажал кнопку воспроизведения.

Андерсон склонился над плечом диспетчера и стал смотретьролик.

Ротонда почти пустовала: лишь несколько туристов бродили позалу. Наметанный глаз Андерсона сразу приметил одинокого посетителя, которыйдвигался быстрее остальных. Бритая голова. Зеленый армейский китель. Рука наперевязи. Легкая хромота. Сутулая спина. Говорит по мобильному.

Шаги посетителя гулко отдавались в динамиках, пока он неостановился ровно посередине Ротонды. Бритоголовый договорил по телефону иприсел будто бы завязать шнурок, но вместо этого вынул из перевязи какой-топредмет и поставил его на пол. Затем поднялся и торопливо заковылял к выходу.

Андерсон присмотрелся к таинственному предмету.

«Что это, черт подери?»

Вещица примерно восьми дюймов в высоту стояла вертикально.Андерсон приблизился почти вплотную к экрану и прищурился.

«Не может быть!»

Как только странный посетитель скрылся в восточной галерее,рядом с камерой зазвучал детский голос: «Мам, дядя что-то уронил!» Мальчикзашагал к предмету и вдруг резко остановился. Секунду спустя он показал напредмет пальцем и оглушительно завопил.

В ту же секунду начальник полиции развернулся и побежал кдвери, на ходу отдавая приказы:

— Всем постам! Задержать бритоголового мужчину сперевязанной рукой! Живо!

Вылетев за дверь, Андерсон помчался вверх по лестнице,перескакивая через три ступеньки разом. Камеры показали, что бритый вышел изРотонды через восточную галерею. Оттуда быстрее всего попасть на улицу можнобыло через находившийся неподалеку коридор, идущий с востока на запад.

«Успею перехватить».

Андерсон поднялся по лестнице, свернул за угол и окинулвзглядом тихий коридор. Вдалеке прогуливалась пожилая пара, а поблизостиблондин в синем блейзере читал путеводитель и разглядывал мозаичный потолок.

— Извините, сэр! — рявкнул Андерсон, подбегая кблондину. — Вы не видели лысого мужчину с перевязанной рукой?

Турист растерянно поднял глаза.

— Бритый наголо, рука на перевязи! — повторилАндерсон. — Видели такого?

Блондин помедлил и с тревогой покосился в дальний конецкоридора.

— Э-э… да. Он пробежал мимо… к той лестнице.

Андерсон заорал в рацию:

— Всем постам! Подозреваемый движется к юго-восточномувыходу. Все туда!

Он убрал рацию, вытащил пистолет из кобуры и ринулся квыходу.

Через полминуты из дверей восточного крыла Капитолияспокойно вышел на улицу высокий блондин в синем блейзере. Он с удовольствиемвтянул прохладный вечерний воздух и улыбнулся.

Перевоплощение удалось на славу.

Всего минуту назад он проковылял из Ротонды в темную нишу,где скинул армейскую куртку и остался в блейзере. Затем надел плотно сидящийсветлый парик и, достав из кармана путеводитель по Вашингтону, с непринужденнымвидом вышел из ниши.

«Перевоплощение — мой дар».

Ноги послушно несли Малаха к ждавшему его лимузину; онрасправил плечи и распрямился во весь свой огромный рост — шесть футов тридюйма. Малах набрал полные легкие воздуха и почувствовал, как татуированныйфеникс на груди расправил крылья.

«Жаль, вы не догадываетесь о моей силе, — подумал он,глядя на город. — Сегодня мое перевоплощение завершится».

В Капитолии он мастерски провернул задуманное, уважив все древниеобряды. «Приглашение» доставлено. Если Лэнгдон еще не понял, что от неготребуется, то скоро поймет.

Ротонда Капитолия — как и собор Святого Петра в Риме —неизменно потрясала воображение Роберта Лэнгдона. Умом он понимал, что этоогромный зал, в котором запросто уместится статуя Свободы, но всякий разРотонда казалась больше и благодатнее, чем он ожидал, — как будто ввоздухе витали духи. Однако сегодня в зале царил лишь хаос.

Полицейские оцепили Ротонду, в то же время пытаясь отгонятьвзбудораженных туристов от ампутированной кисти. Ребенок до сих пор плакал.

Сверкнула вспышка — какой-то посетитель захотелсфотографировать руку. Камеру тут же отобрали, а самого туриста увели. Всуматохе Лэнгдон медленно, как в трансе, пробрался сквозь толпу и подошел круке.

Отрезанная правая кисть Питера Соломона стояла прямо,насаженная на деревянное основание. Три пальца прилегали к ладони, а большой иуказательный были направлены в потолок.

— Все назад! — крикнул полицейский.

Теперь Лэнгдон отчетливо видел кровь, запекшуюся на дереве.

«Раны, нанесенные после смерти, не кровоточат… Питер жив».

Профессор не знал, плакать ему или радоваться. Выходит,резали по живому? К горлу Лэнгдона подкатила желчь. Он вспомнил, сколько разпожимал эту самую руку и радовался теплым объятиям наставника.