Майцен 928

2 месяца до Лунного Прилива

Аларон ничего не сказал родителям о своих открытиях. Он и его друзья не хотели отвлекать Ванна Мерсера, собиравшегося отправиться в Понт с целью спасти семью от банкротства. К тому же они боялись, что Ванн сообщит обо всем Джерису Мюрену, тогда как Аларон по-прежнему не доверял капитану стражи. Поэтому молодые люди держали все, что выяснили, при себе.

– Когда уезжаешь, па? – спросил Аларон отца, занятого заполнением кучи бумаг.

– На следующей неделе. – Ванн выглядел усталым. – Как ты, сын? Сможешь за всем присматривать, когда твои друзья отправятся домой?

– Конечно. Рамон будет здесь до конца майцена, а Цим говорит, что останется и подольше, если нужно. Что до мамы… Ну, ты знаешь… – Юноша слегка вздрогнул. – На самом деле с ней все не так плохо. Думаю, она рада, что вернулась сюда.

– Что будем делать с генералом? – Отец провел пальцами по своим редеющим волосам. – Мы не можем держать его здесь вечно, даже безотносительно рисков, на которые идем. В какой-то момент мы должны будем передать его в руки тех, кто сможет обеспечить ему надлежащий уход. Я должен поговорить с Джерисом Мюреном.

– Нет! Я могу о нем позаботиться. Совет не желает ему добра. К тому же ему уже становится лучше.

Какое-то мгновение казалось, что Ванн начнет спорить, но затем выражение его лица смягчилось.

– Только до конца юнесса, Аларон. Если к тому моменту ему не станет лучше, ты должен пойти к Джерису Мюрену. Обещаешь?

Аларон задумался. К тому моменту они, разумеется, уже раскроют тайну. А если нет… Ну, па ведь будет в Понте.

– Ладно, – сказал юноша, но затем ему в голову пришла одна мысль. – Ты знаешь, кто нашел генерала в день после Сдачи? Я имею в виду конкретного человека.

Ванн нахмурился:

– Нет, но у стражи должна быть запись об этом. Если хочешь, я спрошу Джериса…

– О нет, все в порядке, спасибо. На самом деле ничего такого; мне просто стало любопытно, – быстро сказал юноша и, извинившись, поспешил к своим друзьям.

– Я только что спросил па, кто мог найти генерала, – сообщил им Аларон, – и он сказал, что у стражи должны быть записи. Это означает, что нужно обратиться к Мюрену, но я ему не доверяю.

Рамон важно взмахнул рукой:

– Думаю, мы сумеем найти свидетеля и узнать все у него. Если будем осмотрительны. – Он ухмыльнулся. – А это означает, что за дело нужно взяться мне. Никто не доверяет цыганам, а Аларон не сумел бы действовать осторожно, даже если бы от этого зависела его жизнь. Просто дайте мне денек-другой.

Воспользовавшись своим статусом боевого мага легиона, Рамон получил доступ в библиотеку Арканума. Каждый день он возвращался с аккуратно сделанными записями для Аларона и Цим. Если они были правы насчет руны, то воспоминания генерала должны были быть заключены в кристалл, который затем где-то спрятали.

– Понимаете, если мы найдем кристалл, то сможем вновь собрать его душу и тело воедино, – сказал им Рамон. – И я узнал, кто арестовывал генерала Лангстрита, – добавил он с видом довольного кота.

На следующий день Аларон встретился с Гансом Леманном, тем самым стражником, имя которого узнал Рамон, в захудалом трактире, по иронии называвшемся «Летняя мечта». Темный маленький зал пропах табаком, аромат которого смешивался с вонью, доносившейся сквозь открытое окно из проходившей под ним сточной канавы. Пиво было разбавленным, а изо рта трактирщика несло колбасой.

Во время Мятежа Леманн служил в страже сержантом. Вся молодежь сражалась, потому в страже остались служить лишь те, кто был либо слишком стар, либо очень слаб для того, чтобы воевать. Леманну тогда было за пятьдесят, и всего через несколько лет он должен был выйти в отставку. Сейчас он уже разменял восьмой десяток, и хотя его некогда мускулистое тело заплыло жиром, глаза старика оставались ясными, и он был счастлив поболтать о былых временах. При упоминании Ванна Мерсера эти глаза засияли, и сердце Аларона наполнилось гордостью.

Юноша спросил о генерале, и Леманн вздохнул.

– Стоит только закрыть глаза – и я вижу старину Яри так, словно это было вчера. Он выглядел совершенно потерянным. Думаю, сдача далась ему тяжело.

– А разве генерал не должен был быть в лагере? – спросил Аларон.

– А мне почем знать, парень? Первой его нашла Труди, убиравшаяся в часовне…

– В какой часовне? – перебил его Аларон взволнованно.

– В той, что у дуба с северной стороны Пордавинской площади. Яри бродил в ней, когда его нашла Труди. Его глаза опухли от слез, однако он не мог говорить и, похоже, даже не знал своего имени. Труди послала мальчишку, чтобы он нашел меня и моего приятеля Родде. Мы усадили его, закрыли часовню и как раз думали, что делать дальше, но, должно быть, слух распространился, поскольку из дворца пришли люди и забрали его.

– Вы имеете в виду людей короля или рондийцев?

– Люди нашего собственного короля, парень, но они выполняли приказы рондийцев. Видишь ли, рондийцы нас оккупировали, но их силы были распорошены, так что они поставили нас, стариков, следить за порядком в нижнем городе. Некоторых из лукхазанских плакс помиловали; одного поставили во главе стражи – проныру по фамилии Фирелл.

Аларон почувствовал, как его глаза лезут на лоб.

– Дарий Фирелл? – прошептал он.

– Ага, так его звали. Он был одним из тех, кого рондийцы поставили в качестве переходных властей. Парень, продавший нас с потрохами, тоже участвовал.

– Белоний Вульт?

Сержант Леманн сплюнул на пол:

– Ага, он.

– Но разве он не был взят под стражу после Лукхазана?

– Рондийцы его помиловали. Он уже тогда был в Губернаторском дворце. Не сомневаюсь, что выдавал рондийцам наши секреты и набивал собственные карманы золотом. Он завсегда был изворотливым попрошайкой.

– Значит, Фирелл. Он работал на Белония Вульта, который был заодно с рондийцами…

– Ага, так оно и было. И это им народной любви не добавляло. Им пришлось проломить несколько черепов, чтобы добраться до генерала, но в конце концов они очистили часовню и увели Лангстрита. С тех пор Лангстрита не видели. Полагаю, они убили старину Яри. Бедолага. – Допив пиво, Леманн со значением взглянул на Аларона, который, поняв намек, махнул служанке, чтобы та принесла еще. – Ты настоящий джентльмен, парень, прям как твой папаша.

– А почему люди об этом не знают? – спросил юноша. – Все книги говорят, что Лангстрит сдался вместе с Роблером.

– Ну, на то они и книги. В них полно брехни. Генералы были соперниками, парень. Враждовали как силацийцы. Вульт и Лангстрит друг друга ненавидели, а Лангстрит был у Роблера в фаворе. Старина Яри был крепким орешком, а Вульт – чванливым павлином. Я всегда считал, что Фирелл увидел шанс для Вульта заполучить Лангстрита.