– Фейра… – ошеломленно бормотал Ласэн, качая головой.

– Передай Тамлину… – Вспомнив о расправе над семьей Риза, я едва не поперхнулась этим именем. – Если он пошлет сюда еще кого-то, я выслежу всех до единого. И каждый на себе узнает, чему меня научила тьма.

Лицо Ласэна перекосилось. Кажется, его проняло.

Меня это не волновало. Я равнодушно смотрела на него – холодная, мрачная, несгибаемая. Чудовище, в которое я однажды превратилась бы, останься я при Дворе весны. Десятки, а то и сотни лет я влачила бы жалкое существование… пока бы не научилась выбрасывать осколки боли вовне и наслаждаться болью других.

Ласэн кивнул караульным. Очумевшие, дрожащие Брон и Харт исчезли вместе с остальными.

Ласэн задержался еще ненадолго. Теперь нас разделял только воздух, наполненный дождевыми каплями.

– Тебе не жить, – тихо сказал он Ризанду. – Тебе и всему твоему проклятому двору.

Потом исчез и он. Я смотрела в пустоту, туда, где он только что стоял. Не знаю, чего я ждала, застыв в оцепенении, в чувство меня привел теплый палец, коснувшийся моего пальца, на котором когда-то было кольцо.

От прикосновения стало щекотно, как и от теплого дыхания у моего уха.

Я вздрогнула и тихо вскрикнула. Риз стоял передо мной, внимательно разглядывая мое лицо и крылья за спиной.

– Как? – только и спросил он.

– Искусство оборотня, – пробормотала я, глядя на мокрое лицо Риза.

Даже зимой его кожа оставалась золотистой. Это наблюдение неожиданно успокоило меня, когти исчезли сами собой, а за ними – крылья и клочья тьмы. Я вернулась в свой прежний облик, дрожа от холодного дождя.

Искусство оборотня. Дар мужчины, о котором я не желала даже вспоминать. Дар, считавшийся мною бесполезным, ненужным… вплоть до сегодняшнего дня.

Взгляд Риза потеплел.

– Зрелище было на редкость убедительным.

– Я показала ему то, что он хотел увидеть, – сказала я. – Нам придется поискать другое место.

Риз кивнул. Его щегольской камзол сменился знакомыми боевыми доспехами. Вернулись крылья и меч. Мой воин…

Воин, а не мой… я даже не знала кто.

– Это не слишком тебя расстроило? – спросил Риз, подхватывая меня на руки.

Мы взмыли в воздух.

Я наслаждалась теплом Риза, окутавшим меня, как покрывало.

– Знаешь, меня больше расстроила не сама эта встреча – все оказалось слишком уж легко, и я почти ничего не чувствовала.

Может, это – дурацкая, неистребимая черта моего фэйского характера. Та же, что помешала мне сделать завершающий шаг в ночь Звездопада. Я винила себя в том, что не почувствовала в происходящем ничего ужасного. Совсем ничего. И желание близости с Ризандом не казалось мне чем-то чудовищным.

Мы низко летели над лесом. Дождь все так же хлестал меня по лицу. У Риза появление Ласэна вызвало волну холодной ярости, которая не прошла и сейчас.

– Я чувствовал, в какой клетке ты тогда оказалась. Но думал, что Ласэн хотя бы вступится за тебя.

– Я тоже думала, – прошептала я.

Риз нежно обнял меня. Я смотрела на него сквозь пелену дождя. Наконец-то его глаза глядели на меня, а не на лес внизу.

– А ты здорово выглядишь с крыльями, – сказал он и поцеловал меня в лоб.

После этого дождь уже не казался мне таким холодным.

«Постоялый двор», о котором говорил Риз, оказался всего-навсего шумной таверной с несколькими комнатами. Чаще всего их нанимали на короткое время, и когда мы там появились, свободной оказалась лишь маленькая комнатенка на самом верху. Похоже, раньше она была частью чердака.

Риз ни в коем случае не хотел, чтобы его узнали сидящие в зале фэйцы, фэйри и иллирианцы. Без всякой магии, лишь изменив осанку и походку, он предстал передо мной совсем в ином обличье. Его сверхъестественная сила спряталась очень глубоко. Величественность движений тоже исчезла – здесь вам не Двор кошмаров. Я увидела сильного иллирианского воина, возможно командира лагеря. Этот воин хотя и не привык к роскоши, но заметно рассердился, что ему досталась захудалая конура. Если на второй этаж вела довольно широкая лестница, в наше пристанище нужно было подниматься по шаткой узкой лесенке. Никакого коридора, никаких других комнат. Настоящий чердак, на котором даже отхожего места не наблюдалось. Судя по выразительному запаху на втором этаже, оно здесь было всего одно на полдюжины комнат. Пришлось заскочить туда по пути наверх и клятвенно пообещать себе, что раньше завтрашнего утра я там не появлюсь.

День моих игр с водой, огнем, льдом и тьмой – игр под холодным дождем – настолько меня утомил, что никто из посетителей таверны и не взглянул в мою сторону. Даже самые пьяные и одинокие мужчины видели во мне бесцветное, измотанное существо женского пола, не представляющее никакого интереса.

Место, где стояла таверна, было не то маленьким городишком, не то большой деревней. Здесь имелась еще пара таких же таверн, лавка, торговавшая предметами обихода, необходимыми в подобных местах, продовольственная лавка и публичный дом. Все, что требовалось охотникам, воинам и путешественникам, направлявшимся сквозь окрестные леса в иллирианские земли и возвращавшимся оттуда. Фэйри, что жили здесь, не тяготились уединенной жизнью и не собирались менять ее на другую. Захолустье, настолько далекое и унылое, что Амаранта и ее прихвостни не проявили к нему никакого интереса.

Впрочем, меня совсем не занимало, где именно мы оказались. Главное – провести ночь в тепле и сухости. Риз открыл дверь, пропуская меня вперед.

Чердак есть чердак.

Как и крыша, потолок был наклонным. Он же служил и стеной, к которой притиснули кровать. К другой стене примыкал маленький узкий шкаф. Между шкафом и кроватью оставался проход шириною в одну половицу. Так что, сидя на кровати, я легко могла открыть дверцу шкафа.

Сидя на единственной кровати.

– Я спрашивал комнату с двумя кроватями, – сказал Риз, виновато поднимая руки.

Из его рта и ноздрей вылетали облачка пара. Я понимала: при такой тесноте сюда невозможно впихнуть даже крошечный очаг. И спать мы могли только на кровати; при всем желании Риз не поместился бы на полу. Согреть эту каморку силой магии я не решалась – скорее всего, сожгла бы дотла всю замызганную таверну.

– Если ты не рискуешь применить магию для обогрева, – сказала я Ризу, – мы вынуждены греть друг друга теплом своих тел.

И кто тянул меня за язык? Видя, что ему очень понравилось мое предложение, я поспешила добавить:

– У нас с сестрами была одна кровать на троих. Так что я привыкла.

– Я постараюсь держать руки при себе, – пообещал Риз.

От его слов у меня пересохло во рту. Риз видел мое смятение и ухмылялся.