– А когда я буду тебя облизывать, я разложу тебя на столе как лучшее лакомство, предназначенное только для меня, – сказал он.

Я опять застонала. Мне хотелось этого здесь и сейчас.

– Знаешь, я очень долго думал над тем, где и как я сольюсь с тобою, – продолжал он, дыша мне в шею.

Его пальцы вновь скользнули под пояс моих штанов, но ниже не двинулись. Риз умел владеть собой.

– Мне не хочется, чтобы все произошло за одну ночь. Или в такой клетушке, где мне даже не войти в тебя, прижав к стене.

Я вздрогнула. Моя спина и сейчас чувствовала его каменный член. Мне было сложно представить, как это окажется во мне.

– Спи, – велел мне Риз.

С таким же успехом он мог приказать мне дышать под водой.

Но Риз не оставил меня засыпать возбужденной. Теперь его поглаживания успокаивали, баюкали. Я наслаждалась прикосновением его рук, гладивших живот, бока, спину.

Сон пришел ко мне раньше, чем я ожидала.

Возможно, подействовало выпитое вино, а может – удовольствие, которое доставили мне руки Риза, но мне не приснилось ни одного кошмара.

Я проснулась отдохнувшей. Мне было тепло и спокойно.

Я чувствовала себя в безопасности. Из грязного окошка лился солнечный свет, окрашивая перепончатое крыло Риза в золотисто-красное. Всю ночь это крыло защищало меня от холода.

Ризанд спал, держа меня в объятиях. Его дыхание было ровным и глубоким. Я знала: ему, как и мне, редко удается поспать так безмятежно.

То, что ночью произошло между нами…

Я осторожно повернулась, чтобы взглянуть на него. Руки Риза обняли меня крепче, словно удерживая от растворения в утреннем тумане.

Я положила голову ему на руку и даже не заметила, когда он проснулся. Мы смотрели друг на друга, прикрытые его крылом.

Я вдруг поняла, что согласилась бы так просыпаться вечность подряд.

– Зачем ты заключил со мной уговор? Зачем тебе понадобилось, чтобы каждый месяц я одну неделю проводила при твоем дворе?

Его фиолетовые глаза вспыхнули.

Я не решалась признаться даже себе, какой ответ ожидала услышать. Но услышала совсем иное:

– Я хотел усыпить бдительность Амаранты и досадить Тамлину. И главное, мне нужно было сохранить тебе жизнь, но так, чтобы это ни в коем случае не выглядело, будто я о тебе забочусь.

Я шумно выдохнула.

– Ты знаешь, я был готов на все ради моего народа, ради моих близких.

А я в той игре была пешкой.

Риз убрал крыло. В тумане солнечный свет блек.

– Мыться, как ты понимаешь, здесь негде, – виновато сказал он.

Я содрогнулась, вспомнив осклизлое отхожее место. Достаточно того, что его все-таки придется навестить снова.

– Уж лучше я в ручье помоюсь, чем здесь.

– Тогда не будем задерживаться, – усмехнулся Риз и встал.

Может, вчерашняя ночь мне приснилась? Однако сладкая боль между ног утверждала обратное. И все же…

Все же проще сделать вид, что ничего не произошло.

Иначе я могу не выдержать дальнейшего развития событий.

Мы летели несколько часов подряд, держась границы степей и Иллирианских гор. О минувшей ночи не говорили, в полете мы вообще молчали.

Еще одна полянка. Место, где мне предстояло упражняться в своих магических дарованиях: раскрывать крылья за спиной, совершать переброс, играть с огнем, льдом и водой. Основной упор Риз хотел сделать на умение создавать ветер. Пока что ветер дул сам по себе, мчась сюда с пшеничных полей Двора дня, чтобы затем унестись дальше, к заснеженным вершинам гор.

Я чувствовала: Ризу хочется что-то мне сказать. На коротких привалах он внимательно наблюдал за мной, открывал рот и… снова закрывал.

Мы сменили несколько мест. В одном нас застиг дождь. Небо заволокли облака, заметно похолодало. Риз намеревался задержаться в лесу после наступления темноты. Я ничего ему не сказала, но сразу задалась вопросом, с какими существами мы можем здесь столкнуться после захода солнца.

Когда солнце начало сползать за верхушки деревьев, Риз подхватил меня на руки, и мы взлетели. Я не спрашивала, летим ли мы на ночлег. Зная характер Риза, можно предположить, что он решил устроить мне занятие в вечернем лесу.

Я наслаждалась теплом его тела, слушала шум ветра, ударявшего ему в крылья. Внимание Риза целиком поглотили темные ряды сосен, проносящиеся внизу.

– Мне показалось или ты весь день собирался мне что-то сказать? – все-таки спросила я.

– Есть еще одна история, которую я должен тебе рассказать, – ответил он и замолчал.

Я ждала. Продолжения не последовало.

Тогда я дотронулась до его щеки. Это было мое первое прикосновение после вчерашней ночи. В его глазах я уловила не то смятение, не то тоску.

– Не бойся, я не уйду от тебя, – пообещала я.

Его взгляд потеплел.

– Фейра…

В следующее мгновение он взвыл от боли, привалившись ко мне. Я почувствовала удар, передавшийся мне по связующей нити. Ослепляющая боль, прорвавшаяся сквозь заслоны в сознании. В Риза попало не менее дюжины стрел, выпущенных снизу. Лучники прятались в лесной чаще.

Мы падали.

Риз вцепился в меня. Его магия окутала нас темным ветром. Риз готовился совершить переброс… и не смог.

Не смог, ибо по нему били рябиновыми стрелами и несколько стрел пробили крылья. Враги учуяли нас вчера. Им хватило небольшого всплеска магической силы Риза во время столкновения с Ласэном. Затем кто-то отправился по нашему следу и сумел найти нас даже в этой глухомани.

Новый залп.

Риз ударил по ним своей магией. Увы, слишком поздно. Стрелы повредили ему крылья, застряли в ногах.

Кажется, я кричала. Не из страха упасть. Из страха за него. Меня испугала его кровь и блестящий зеленоватый налет на стрелах. Рябиновые стрелы смазали ядом.

По мне ударил темный ветер – магия Риза. Меня отбросило далеко от места нападения, и я закувыркалась в воздухе.

Лес сотрясался от гневного рокота Риза. Казалось, даже горы дрожат. Птицы, устроившиеся на ночлег, испуганно вспархивали в темнеющее небо, торопясь улететь подальше.

Я упала в густой сосняк, больно ударилась о ствол дерева и продолжила падать. Я пробовала уцепиться за ветви, они ломались, и я падала дальше.

«Сосредоточься. Сосредоточься. Сосредоточься».

Я выбросила волну плотного воздуха. Однажды она защитила меня от вспышки гнева Тамлина. Эту волну я сетью раскинула внизу.

Когда я ударилась о невидимую преграду, то чуть не взвыла от боли. Я боялась, что сломала правую руку. Но падение прекратилось.