— Не смотрите на меня так жалобно, будто я вам не флягу, а сердце отдал, — посоветовал инляндец с иронией. — Оно, увы, уже занято.

Пятая Рудлог тут же встрепенулась, фыркнула.

— Вам говорили, что у вас ужасное чувство юмора, лорд Макс? Или вы опять это нарочно, чтобы я злилась, а не грустила?

— Вы уже видите меня насквозь, — усмехнулся он. И отошел — скрыть следы костра.

* * *

Четери вымылся и постирался по-солдатски быстро и уже был на берегу — одетый в штаны, заплетающий косу. Алина только успела прикрепить флягу к поясу, как гора вдруг задрожала, загудела, а вода в озере заходила ходуном туда-сюда и волной выплеснулась через уступ вниз на склон.

— Вверх! — Тротт за пару секунд оказался рядом, обхватил ошеломленную принцессу за талию и поднял ее, ударив крыльями по воздуху.

Мимо них, в каких-то двадцати метрах слева по лесу помчалась стена воды. Через несколько мгновений еще один поток зашумел слева, затем еще один, поближе.

Алина, зависнув в воздухе, смотрела на это, размеренно двигая крыльями, широко раскрыв глаза и вцепившись в Тротта. Гора все дрожала, раздавались гулкие взрывы, скрежет, словно там, снизу, ломился кто-то сильный и огромный, и одно за другим выплескивались из своих чаш парящие озерца, проносясь вниз по склону.

Зашумел ветер. И над вулканом пролетел тяжелый, вибрирующий стон. Так могло бы выдыхать агонизирующее гигантское существо, так мог бы стонать страдающий от невыносимой боли великан. Столько безнадежности было в этом выдохе, что Алина уткнулась в грудь Тротта и закрыла глаза от страха.

Все стихло.

— Снижайтесь, — проговорил профессор через несколько минут. — Думаю, уже можно.

— Что это было? — дрожащим голосом спросила принцесса, оглядываясь вокруг. — Разве вулкан может издавать такие звуки?

Тротт неохотно покачал головой и потянул ее вниз, на берег.

Четери спускался с папоротника — Алина даже не успела заметить, как он там оказался. Обмелевшее озеро быстро заполнялось водой, а дракон подошел к спутникам и продолжил одеваться, задумчиво поглядывая на вершину. От него веяло странной тоской.

— Кто здесь заключен? — проговорил он, вдевая в ножны нож. Их полянку каким-то чудом не затронул ни один из потоков.

— Местные верят, что именно под этими горами заключены трое старых богов, побежденных нынешними, — хмуро сказал инляндец. — Но я думаю, что это просто вой ветра в пещерах при землетрясении.

Четери еще раз взглянул на вершину и отвернулся. Но Алина успела увидеть, что он что-то пробормотал себе. Словно давал обещание.

Они подошли к краю уступа — и у принцессы захватило дыхание от того, какой огромной оказалась равнина, открывшаяся перед ними и словно рассеченная реками на несколько огромных островов. Ее она видела с другой стороны глазами бога, и теперь узнавала и не узнавала ее.

Далеко-далеко, в полуденной дымке, она увидела и порталы, разглядела и огромный лагерь иномирян, растянувшийся чуть ли не на всю эту бесконечную равнину.

— Смотрите, — проговорил Тротт, показывая вправо. — Туда мы пойдем.

Там, вдоль петляющей реки рос лес, огибающий степь, и почти в самом уголке ее у реки виднелся один из порталов. На него и указывал профессор. И он был ужасно далеко.

Раздался отдаленный гул — у подножия пика пролетало несколько раньяров, и принцесса шагнула назад, присела в страхе, что увидят.

— Поэтому мы не полетим, а пойдем вниз, — профессор тоже шагнул назад. — Пусть столичный тракт остался со стороны моря, но Империя простирается далеко за эти вулканы, и здесь тоже можно встретить наемников из дальних провинций, идущих или летящих к лагерю. Мы спустимся сбоку, — он показал, где предстоит идти, — в долину между двумя вулканами, и там уже пойдем к порталу.

— И дойдем, — добавил Четери уверенно. В глазах его уже не было той тяжелой тоски — в них виднелось предвкушение, и ветер трепал его мокрые волосы. — Хорошая нам предстоит работа.

Тротт мрачно усмехнулся, протянул Алине руку, помогая подняться. Сжал ее пальцы и отпустил.

— Хорошая, — согласился он и направился вслед за драконом вдоль уступа к спуску между озерцами. Принцесса ускорилась, сравнялась с Четери, спеша задать вопросы, пока еще безопасно говорить:

— А вы расскажете, что творится на Туре? И не видели ли вы моих сестер? Хотя бы Ани?

— Узнаю любопытную девочку, которая измеряла мой гребень, — хохотнул дракон. — Ну, слушай, маленькая Рудлог. Владычица Ангелина так же строга и великолепна, как всегда, и даже у меня от нее трясутся поджилки. Она меняет Пески, и ее энергия воистину пугает. А твоя вторая сестра, Василина, не так давно закрыла портал…

Алина шла рядом и жадно слушала, не перебивая, улыбаясь, смаргивая слезы — и все это время ощущала, как справа, прикрывая ее от возможной опасности, двигается Макс Тротт.

Тидусс, Долина Тысячи Духов

На берегу теплого моря, между холмов, покрытых тропическим лесом, стоял храм Триединого. К его золотистым стенам вплотную подходили луга с благоухающими травами и цветами, а от воды, настолько глубоко-синей, словно сама богиня купала в ней свои одежды, шла дорога, мощеная светло-желтым камнем.

Часто слышались из храма звон ритуальных гонгов и песнопения, но даже когда замолкали служители, в долине не наступала тишина.

От соседних городков и деревень как нити паутины бежали к храму тропинки и дороги, и каждый, кто спускался по ним с холмов, издалека слышал мерное, поглощающее все остальные звуки жужжание, а выходя из джунглей, видел темную дымку над полями. То роились и запасались нектаром местные крупные пчелы. Круглый год под щедрым тидусским солнцем распускались для них все новые цветы, и цвели деревья, и много тысяч лет не оскудевали эти поля.

Местные держали в полях пасеки, но диких пчел здесь водилось во много раз больше. Огромные медовые соты, похожие на толстые дырчатые оладьи, вплотную нанизанные на ветви деревьев-великанов и свисавшие чуть ли не до земли встречались всюду в окрестных лесах. И сам высоченный храм, построенный из шестиугольных золотистых камней, тоже напоминал такие соты. Или огромный шестиярусный торт. Каждый из круглых пластов-этажей поднимался над предыдущим на колоннах, а здание увенчивалось золотой башенкой, похожей на колокольчик. По шесть башенок были пристроены на каждом из этажей — ну чисто украшения на торте. Золотыми панно со сценками из жизни богов были украшены стены, золотом были покрыты колонны, но его сложно было разглядеть — ведь то тут, то там они были залеплены сотами настоящими. Монахи каждый день срезали их, качая мед для паломников, иначе бы скоро весь храм превратился в один огромный улей.