— Лекси, я прошу тебя — доверься мне, ладно? — мягко обратился ко мне вампир. Коротко размахнувшись, он молниеносно вонзил клинок в сердце поверженного врага и вытащил окровавленное лезвие из тела.

— Нет! — мой крик ужаса разнёсся над водой.

Не выдержав, Нант всё же оттащил меня от Шейда и заключил в успокаивающие объятия, а с другого бока меня крепко прижал к себе Кай.

— Тише, тише, лапонька, Лисантиил не убил его! Он его обратил! Теперь у него появился ещё один сын! — пояснил мне Син, расплываясь в улыбке.

— Сын? — глухо выдохнула я. — То есть, я что, теперь его мачеха? — эта новость потрясла меня настолько, что мне казалось, будто меня ударили под дых.

Шейд — мой пасынок? Да это вообще за гранью добра и зла!

— Почти, — спокойно отозвался Ли.

Клинком, испачканным в крови Шейда, он сделал себе глубокий надрез повыше запястья, обмакнул палец в алый ручеёк крови и нарисовал на лбу кертинга какой-то символ, который моментально и бесследно впитался тому под кожу. Неподвижное тело Шейда вдруг содрогнулось и выгнулось дугой, а из его груди вырвался глубокий стон-хрип. Грудная клетка заходила ходуном от судорожного дыхания, а под кожей вздулись иссиня-чёрные вены.

Вампир мягко накрыл ладонью лоб новообращённого, и тот сразу затих, и лишь ровные, едва заметные колебания грудной клетки говорили о том. что он жив.

— Как это — почти? — пребывая в шоке от происходящего, едва слышно уточнила я.

— Я обратил его и принял в свой клан. Он никогда не сможет навредить ни мне, ни тем, кто мне дорог, и теперь в него заложен рефлекс защищать меня и вас — как членов клана. Теперь он для нас «свой», и душой, и телом. Но я не стану усыновлять его официально, синхронизировать наши с ним ДНК и дарить метку законнорожденного, как я сделал это с Олдином. Во всём остальном — он будет для меня как сын. Он всегда может рассчитывать на мою помощь и поддержку. Я помогу ему привыкнуть к новой сущности, научу его магии и самоконтролю. Пока я жив. я буду сглаживать его вампирский голод, и его не будет мучить жажда крови. Я покажу ему, как поддерживать свои силы, питаясь кровью животных, и лишь изредка — человеческой, эльфийской или оборотнической, но только отданной ему добровольно, — пояснил Ли.

— А, есть во всём этом какие-то минусы? — настороженно спросила я.

— Есть, — мрачно ответил за вампира Нант. — Теперь мы будем видеть его наглую ро… то есть, лицо, — спохватился он, -

слишком часто.

— Сейчас я погрузил его в сон для восстановления, — Ли устало улыбнулся реплике Нанта, и я обратила внимание, что под его глазами пролегли тёмные тени и начали проступать чёрные ручейки вен. Видимо, создание нового вампира далось ему тяжело и отняло много магических сил. — Когда проснётся, будет как новенький. Но в ближайшую неделю я должен постоянно находиться рядом с ним: он сейчас слишком уязвим и нуждается в моей крови как младенец в грудном молоке. У него в любой момент могут снова начаться судороги из-за кардинальной перестройки организма, и я буду убирать у него этот симптом. Я не стану подчищать его память, но притуплю его чувства к тебе, и вместо влюблённости он будет испытывать дружеское расположение, желание защитить и благодарность за спасение его жизни. Примерно через месяц, когда его состояние стабилизируется, я попрошу Олдина официально признать его монархом Шейдии, и помогу выстроить систему управления королевством.

— Понятно… — Пробормотала я, пытаясь осознать всю полученную информацию. Выбравшись из уютных рук Кая и Нанта, я вручила моему генералу спящего котёнка, подошла к Ли и решительно протянула ему запястье: — Пей!

— Лекси… — голос вампира был наполнен такой любовью и признательностью, что у меня дрогнуло сердце. Сжав меня в объятиях. Ли с нежностью припал к моему рту в сладком поцелуе. Потом, проложив губами горячую дорожку из мурашек от моего локтя до ладони, он лизнул моё запястье, но я вдруг передумала и выдернула у него руку.

— Подожди! — улыбнулась я опешившему вампиру. — Кусай лучше сюда! — доверчиво подставила я ему шею, интуитивно чувствуя, что укус в это место доставит Ли ещё большее удовольствие, и насытит его гораздо сильнее.

— Да ты просто мысли мои читаешь… — потрясённо прошептал он. Его зрачки резко побагровели, и вампирские клыки вонзились в мою плоть.

Боль была короткой, и я смогла удержаться от невольного вскрика, но мои мужья, и даже друзья — всё равно дёрнулись.

Я неожиданно осознала, что вокруг стоит почти тишина: звуки боя стихли, битва закончилась. Всех пленных кертингов императорские гвардейцы заперли на первых этажах замка. И лишь негромкие стоны раненых то и дело раздавались по разные стороны от нас.

Насытившись за пару минут. Ли с трудом отстранился от меня, и ещё немного постоял неподвижно и молча, просто прижав меня к себе. Его возбуждённое дыхание постепенно выравнивалось, а напряжённое как камень тело расслаблялось.

Потом он метнулся серым вихрем по полю, исцеляя всех, кто был тяжело ранен и не мог подняться, и Тео отправился сопроводить выздоровевших кертингов к остальным пленникам.

— Ли, а ты когда-нибудь кого-нибудь обращал? — с интересом спросила я его, когда он вернулся. Благодаря дару быстрой регенерации две ранки у основания шеи быстро затянулись, словно ничего и не было.

— Нет, никогда, — глухо отозвался Ли.

— А, как ты сам стал вампиром? Где сейчас тот, кто тебя обратил? — Я не могла сдержать любопытство.

— Мне было двадцать пять лет, и я был обычным человеком, когда это случилось. Я жил тихо, спокойно и одиноко. Жены у меня не было: никто не хотел связывать свою жизнь с бесплодным пастухом, а родители к этому времени уже умерли. Я пас овец, но внезапно началась гроза, и в меня ударила молния. Я рухнул в траву как обугленная головёшка. но ещё дышал. От болевого шока я ничего не соображал, но запомнил, как надо мной склонился какой-то седовласый старик с гладко выбритым лицом и голубыми, выцветшими глазами, и влил в мой рот несколько капель своей крови. Потом — адская боль от пронзённого сердца, и сознание отключилось. А. когда я пришёл в себя, моего спасителя и господина рядом уже не было. Не знаю, по какой причине он бросил меня, но пару недель я жил в сплошной агонии, завывая от боли. Без его крови мой организм привыкал к новой вампирской сущности с большим трудом. А несколько веков спустя я выяснил, что он давно уже мёртв: его убили через месяц после моего обращения. Мне пришлось до всего доходить самому. Я выучил вампирский язык, занялся самообразованием. И однажды почувствовал в себе такую силу, что решил стать императором. Я был молод, амбициозен, и достаточно наивен, поскольку думал, что смогу изменить этот мир к лучшему. Ну, почти получилось, — иронично усмехнулся он.

— А что не получилось у тебя — сделала твоя жена. — мягко улыбнулся Син.

— И что теперь? — вернулась я к насущным вопросам. — Ли, ты останешься на неделю здесь, с ним, или мы заберём его к себе в замок?