Если же резидент не желал держать нос по ветру и отправлял в центр реалистические телеграммы, это тоже не имело особого успеха. Переходя от одного начальника к другому, информация о реальном положении дел превращалась в свою противоположность. Донесения разведки не должны были расходиться с той картиной мира, которую рисовали себе в Кремле.

Крупнейшие провалы советской внешней политики, скажем, ввод войск в Афганистан, объяснялись и этой порочной практикой первого главка КГБ. Работавшие в Кабуле разведчики утверждают, что они сообщали в Москву все, как было, но в центре их донесения переписывались и смягчались.

Десятилетиями разведывательный аппарат в Восточной Германии докладывал в Москву о всяких пустяках, о мелких интригах внутри политбюро ЦК СЕПГ. Например, наши разведчики узнали, что генеральному секретарю ЦК СЕПГ Эриху Хонеккеру во время операции дважды давали наркоз, что, по мнению специалистов, не могло остаться без последствий для его умственных способностей…

Не было такой сферы жизни ГДР, которая осталась бы вне внимания советской разведки. Помимо представительства КГБ, в Восточной Германии работала резидентура Главного разведывательного управления Генерального штаба, разведывательное управление штаба Группы войск в Германии, управление особых отделов группы войск.

Но советская разведка, обладавшая в Восточной Германии всеми оперативными возможностями, не смогла предсказать скорый крах ГДР. В критический период, когда социалистическая Германия разрушалась на глазах, каждый день в шесть утра по аппарату ВЧ-связи берлинская резидентура докладывала в Москву ситуацию. Но попытки прогноза всякий раз оказывались безуспешными.

О том, что ближайшего союзника ждет неминуемая катастрофа, разведчики своему президенту не сказали. Не потому, что хотели утаить, — сами не знали. Зато снабжали руководство страны массой ненужной информации, которая только самой разведке казалась важной.

Влияют ли настроения аппарата разведки на ту информацию и оценки, которые служба дает президенту? Это вопрос риторический. Некоторые дипломаты говорили, что разведка рисует окружающий мир в искаженном свете, пугает президента сообщениями о том, что страна со всех сторон окружена врагами. Но этих дипломатов давно убрали с государственной службы…

Разведчики, с которыми я разговаривал, убеждали меня в том, что достоверность информации гарантируется многоступенчатой системой ее проверки. Любое сообщение резидентуры будет проверено в центре, сопоставлено с информацией из других источников. Разведка не может позволить себе опозориться, представив президенту ложные данные. Такая история может сломать не одну генеральскую карьеру.

Но никто и не говорит о сознательном искажении фактов! Речь идет об их подборе, оценке и интерпретации. Возможно, дело в том, что даже в мирное время разведчики все равно ощущают себя так, словно они находятся на поле боя.

Во-первых, консерватизмразведки естественен — это все-таки военизированная среда, хотя абсолютное большинство надевает форму раз в несколько лет только для того, чтобы сфотографироваться на удостоверение.

Во-вторых, разведчики старшего поколения многое потеряли в результате перестройки и распада СССР. Они утратили привилегированное положение, которое в советские времена гарантировало выезд за границу и почтительное отношение окружающих.

В-третьих, большинство ненавидит Запад и Соединенные Штаты. Для них партнерство с Западом и либеральные реформы в экономике в лучшем случае — глупость, в худшем — сознательное стремление разрушить страну. Они не верят, что Запад и особенно Америка способны быть союзниками России и искренне желать ей добра.

Либералов в разведке меньшинство. Эти люди осторожны в высказывании своих политических взглядов, потому что единомышленников у них немного. Остальные разведчики в той или иной степени недовольны тем, что происходило в стране в ельцинские времена. Причем это свойственно не только ветеранам. И молодые люди со значением говорили: «Подождите, еще все вернется, как было». Они воспряли духом с приходом Владимира Путина, и действительно за годы его президентства положение разведчиков улучшилось и роль разведки стала важнее.

В сентябре 2016 года в ходе больших перестановок в высшем эшелоне власти президенту понадобилось кресло руководителя внешней разведки. Михаил Фрадков попрощался с Ясенево.

4 января 2017 года Фрадков возглавил Российский институт стратегических исследований. РИСИ учрежден президентом Ельциным в 1992 году на базе научно-исследовательского института разведывательных проблем Первого главного управления КГБ. Прежде им руководил генерал-разведчик Леонид Петрович Решетников, до увольнения в 2009 году он служил в СВР начальником информационно-аналитического управления.

В Вашингтоне полагают, что именно Российский институт стратегических исследований разработал в 2016 году план спецоперации, цель которой — поддержать на американских выборах Дональда Трампа. Считается, что таково было личное указание президента Путина… Российские эксперты не так высоко ценят интеллектуальный потенциал РИСИ, иронизируют относительно «пенсионеров-разведчиков, ничего не понимающих в современных информационных войнах с участием хакеров».

Начальник политической разведки в отличие от своих коллег, силовых министров, практически незаметен. Но каждое утро он отправляет президенту текущую разведывательную сводку. И в течение дня в запечатанных пакетах президент получает срочные сообщения. Как правило, раз в неделю Сергей Евгеньевич Нарышкин, который возглавил разведку 5 октября 2016 года, приезжает в Кремль, чтобы рассказать президенту Путину, что происходит в мире, как это оценивает разведка и как, с ее точки зрения, следует поступать в мировых делах.

Разведка работает круглосуточно, эта работа не терпит перерывов. В Ясенево нескончаемым потоком поступает информация со всего мира. Ее черпают не только из перехвата электронной почты и телефонных переговоров, и от собственных агентов — они дают самые важные, самые секретные данные. Офицеры-аналитики смотрят иностранное телевидение, читают газеты, роются в интернете, стараясь разобраться в происходящем, и постоянно обновляют свои оценки ситуации в том или ином регионе.

Директор разведки может попросить своих подчиненных составить справку практически на любую тему и получить ее немедленно. Эффективность этой гигантской машины производит впечатление. Это волнующая, увлекательная и, возможно, самая интересная работа в мире.

Сергей Евгеньевич Нарышкин занял кабинет № 2131 на третьем этаже здания Службы внешней разведки, который до него занимали семеро героев этой книги — Мортин, Крючков, Шебаршин, Примаков, Трубников, Лебедев и Фрадков.

Один из питерской команды

Нарышкин вырос в городе Всеволожске, это Ленинградская область. В 1972 году окончил школу с художественно-эстетическим уклоном. Получил золотую медаль. Его эстетические пристрастия остались неизменными. Он не пропускает значимые театральные премьеры. Любит бардовскую песню. Играет на гитаре и поет. В роли председателя Государственной думы охотно — и с видимым удовольствием — пел и на публике. Иногда в паре с Марией Максаковой, профессиональной певицей, депутатом Думы прежнего созыва и женой другого депутата — Дениса Вороненкова, тогда еще вполне благонамеренного.