4-мя ракетными станками, направил их на подкрепление нашего правого фланга, а с остальными сотнями и другою ракетною полубатареею продолжал обходное движение против правого крыла турок.

Вслед за тем, поднявшись на возвышенность и заметив отчаянные попытки ставропольских батальонов полковника фон Шака, атаковавших гору Аджимаки, полковник Шипшев послал им на подмогу свою ракетную полубатарею, под прикрытием 3-й и 4-й хоперских сотен. Эта поддержка явилась очень кстати для изнемогавших в неравном бою ставропольцев. Хоперцы смело выдвинулись вперед, полубатарея быстро установила станки и удачно пущенные ракеты, шипя и сверкая, понеслись в неприятельские окопы, прикрывавшие турецкую батарею на их правом фланге. Одновременно с этим, две батареи 19-й артиллерийской бригады и 1-я Кубанская конная батарея направили все свои выстрелы на вершину Аджимаки. Генерал Тергукасов, в свою очередь, видя трудное положение ставропольцев, двинул из резерва для поддержки им крымский батальон майора Гурова. Под губительным огнем наших ракет и батарей ставропольцы вздохнули свободно, решительно перешли в наступление и, осыпаемые пулями со всех ближайших траншей, поднялись на крутой подъем Аджимаки и залегли за камнями и обломками скал в 60-ти шагах от неприятеля. Затем хоперцы и ракетная полубатарея снялись с позиции и присоединились к своей колонне.

С таким же успехом продолжался бой и на других пунктах. 5-я сотня Хоперского полка во все время боя находилась в прикрытии правого фланга нашего боевого расположения. Заняв сильными пикетами гребни горы Курдым, казаки почти весь день перестреливались с турецкими кавалеристами. Около 10 ½ часов турки предприняли было обход нашего правого фланга, но неожиданно наткнулись на 5-ю сотню. Хоперцы, поддержанные ротою 3-го Кавказского стрелкового батальона, дружно встретили турок беглым огнем из своих берданок и геройски отражали все попытки неприятельской пехоты и кавалерии обойти наш фланг пока не подоспели на выручку их из общего резерва 2 роты крымцев и 2 сотни казаков с ракетами. Около 11-ти часов турки отступили к сел. Даяру.

Ровно в полдень на вершиине Аджимаки раздалось громкое «ура!» ставропольцев и крымцев, которые дружным натиском заставили турок бросить их траншеи. Этот победный крик послужил сигналом общего наступления вперед всей нашей боевой линии и беспорядочного отступления неприятеля. Пехота и артиллерия, заняв неприятельскую позицию, начали поражать отступавших турок непрерывным огнем. Во время штурма Аджимаки колонна Шипшева на рысях начала спускаться к р. Шариану, для обхода правого фланга неприятеля; турецкая батарея продолжала еще действовать, посылая к нам гранату за гранатой. Одна из них упала перед копытами коня доктора Хоперскаго полка Венецкого: лошадь взвилась на дыбы и хотя граната не разорвалась, но сноп сырой земли взлетел кверху и обдал пылью и грязью доктора, бывшего в белом кителе и на белом коне. К счастью все дело кончилось одним испугом.

Переправившись через р. Шариан в нескольких местах сразу, колонна пошла шагом. В это время турки стали отступать, почему подполковник Педино просил разрешения пуститься с своими сотнями на рысях для преследования неприятеля, но Шипшев почему-то приказал послать вперед только одну сотню. Фортуна повернулась лицом к сотнику Скакуну и 3-я сотня 2-го Хоперского полка наметом вынеслась вперед по лощине речки Кшля в направлении к сел. Эшак-Эльяс. Угрожающее движение хоперцев в тылу беспорядочно отступавших турок сопровождалось полным успехом. У верховьев речки Кшля хоперцы наскочили на партию курдов более 100 человек. Быстро оценив удобства местности, Скакун спешил казаков и градом пуль осыпал ошеломленных неожиданностью курдов. В рядах их произошло замешательство, а затем, собравшись в нестройную толпу, курды быстро отступили врассыпную, оставив на месте несколько тел. При этой схватке один хоперский казак, по близорукости, чересчур выдвинулся вперед и был проколот пикою наскочившего на него курда.

Покончив с этою партиею, сотник Скакун на рысях двинулся дальше и недалеко от сел. Эшак-Эльяса настиг массы неприятельской пехоты и часть регулярной кавалерии, отступавших к ущелью Кара-дербент. Положение хоперцев, очутившихся вблизи многочисленного, хотя и отступавшего противника, было очень рискованно, но сотник Скакун ловко воспользовался выгодами местности и на ближайшем гребне 3-я сотня быстро спешилась, рассыпала стрелковую цепь и открыла учащенный огонь по отступавшим неприятельским войскам. Меткая стрельба хоперцев заставила турецкую пехоту свернуть с дороги на высоты Кизил-дербента, а кавалерию – на возвышенности горы Калыхлар.

После того 3-я сотня присоединилась к колонне полковника Шипшева, которая первоначально следовала по берегу р. Шариана под выстрелами турецких стрелков, засевших по холмам позади горы Аджимаки. Достигнув устья ручья Даярского, впадающего с левой стороны в Шариане, казаки заметили вдали неприятельские колонны, отступавшие к сел. Боток и, кинувшись за ними, нагнали турок почти у самого селения. Передовые части прямо с налета завязали перестрелку с ними, но в это время получилось приказание возвратиться назад. Колонна свернула по новому направлению, и преследование неприятеля прекратилось, вследствие утомления лошадей и по случаю наступивших сумерек.

Очевидец и участник боя 4-го июня капитан английской службы Норман (корреспондент газеты «Тіmes») так описывает преследование казаками английского генерала Кембеля, его офицеров и самого Нормана, находившихся при турецких войсках: «Угроза обходящих нас казаков – отрезать нам путь отступления и нежелание писать следующие строки из Моск вы – посоветовали бегство; казаки были уже в тылу; мы пришпорили лошадей, спеша к Дели-баба, в долине Эшак-Эльяса, где встретили 2 батальона. Оставив их между собою и казаками, мы думали что спасены и направились к Дели-баба, но предчувствие заставило нас изменить маршрут и направиться на хоросанскую дорогу. Полчаса спустя, от запыхавшегося заптия (жандарма) мы узнали, что казаки в Дели-баба, куда выскочили другою дорогою и что нас преследуют. Не жалея лошадей в этой скачке, мы добрались до Таир-ходжа, помчались далее, переправились через Аракс и в 3 часа достигли Хоросана».

Кто были эти казаки – точно неизвестно. Вероятнее всего это были или 3-я хоперская сотня, или сунженцы, высланные также в тыл отступавшим туркам.

Бой был кончен. Начальник отряда генерал Тергукасов, встречая казаков, возвращавшихся из преследования турок, благодарил всех и поздравлял каждую сотню с победою. В 5 часов пополудни полк расположился биваком на занятой турецкой позиции. Поражение Магомет-паши на Драм-даге, павшего геройскою смертью во время атаки двух эскадронов сувари, было полное. По сведениям, собранным англичанами в госпиталях Гассан-кала и Эрзерума, турки потеряли 1426 убитыми и пропавшими без вести и 963 ранеными; в одном батальоне уцелело только два офицера. Наш урон 4-го июня состоял из 1-го офицера и 26-ти нижних чинов убитыми, 2-х офицеров и 126-ти нижних чинов ранеными, в том числе хоперцы потеряли 2-х казаков убитыми и ранеными и пропавшего без вести казака Андрея Макеева.

На