Элис берет револьвер, бросает в сумочку и объезжает заправку: там рядами стоят фуры, десятки фур, и большинство из них тихо урчат.

– Ни одной плечовки. Спят, наверное.

– Плечовки? Это кто? Проститутки, что ли? Которые на трассах работают?

– Да.

– Какая прелесть.

– Слушай. Тебе нужно не спеша пройтись по этой парковке, как ты ходила по магазинам, присматривая себе одежду. Сюда мы тоже приехали за покупками.

– А они не примут меня за плечовку?

Он смотрит на Элис не с ухмылкой, а с улыбкой, которую она успела полюбить. Окидывает взглядом ее синие джинсы, парку, особенно внимательно изучает лицо, на котором нет ни следа косметики.

– Конечно, нет! Поищи грузовик с опущенным козырьком. На нем должно быть что-то зеленое, бумажка или обрывок полиэтиленового пакета. Может, зеленая лента на дверной ручке. Если водила сидит в кабине, встань на подножку и постучи. Пока все ясно?

– Да.

– Если он не пошлет тебя, если откроет окно, ты ему расскажешь такую историю. Мол, вы с парнем отправились на машине через всю страну, от одного побережья до другого, и он сорвал себе спину. Скажи, что рулишь в основном сама и поэтому ищешь для него обезболивающее посильнее тайленола, а для себя – что-нибудь стимулирующее, но позабористей кофе и энергетиков. Запомнила?

Теперь Элис поняла, зачем дважды снимала деньги в банкомате.

– В идеале мне нужен оксиконтин, но перкоцет или викодин тоже сгодятся. Если будет окси, скажи, что готова заплатить десять за десятки и восемьдесят за восьмидесятки.

– Не поняла.

– Десять баксов за таблетки с дозировкой десять миллиграммов, восемьдесят – за восьмидесятимиллиграммовые, зелененькие. Если водила попытается задрать цену… – Билли ерзает на месте, морщась от боли, – шли его куда подальше. Себе возьми спиды, аддералл подойдет, но лучше провигил. Усекла?

Элис кивает.

– Только мне сначала нужно в туалет. Нервы.

Билли кивает и закрывает глаза.

– Запри машину, ладно? В таком состоянии я вряд ли отобьюсь от угонщиков.

Элис идет в туалет, покупает на заправке какие-то закуски и напитки, затем выходит на стоянку для фур. Ей свистят. Она пропускает это мимо ушей, только внимательно глядит по сторонам в поисках фуры с опущенным козырьком и каким-нибудь зеленым опознавательным знаком, может, зеленой лентой на ручке дверцы. Когда она уже почти отчаялась найти такой грузовик, ей на глаза попадается рычащий «петербилт» с зеленым распятием на передней панели. Элис безумно страшно – водила наверняка либо заржет ей в лицо, либо посмотрит на нее как на сумасшедшую, – но Билли страдает, а ради него она готова на все.

Элис встает на подножку и стучит в окно.

Стекло опускается. За рулем сидит водитель нордической внешности с соломенно-белыми волосами, глазами цвета голубого льда и непременным пивным брюхом. Он обращает на Элис безучастный взгляд:

– Если вам нужна помощь, звоните в сервис.

Она рассказывает историю про сорванную спину и долгое автомобильное путешествие. Говорит, что готова заплатить, но не очень много.

– Откуда мне знать, что ты не коп?

От неожиданности Элис смеется, и ее реакции дальнобойщику достаточно. Они торгуются. В итоге Элис расстается с пятью сотнями из восьмисот и уходит с десятью таблетками окси по десять миллиграммов, одной восьмидесяткой (которую Билли назвал «зелененькой») и дюжиной оранжевых таблеток аддералла. Да, он содрал с нее три шкуры – ну и плевать. Элис бежит обратно к «мицубиси» и широко улыбается на бегу. Отчасти ее улыбка вызвана облегчением, отчасти – гордостью: надо же, впервые сама купила наркотики! Уж не в уголовницу ли превращается?

Билли дремлет, запрокинув голову: заострившийся подбородок смотрит в лобовое стекло. Лицо его осунулось, в щетине видна проседь. Когда Элис стучит в окошко, он открывает глаза и, морщась от боли, тянется к замку на водительской двери. Чтобы снова сесть прямо, он вынужден опереться на руль. Элис ловит себя на мысли, что он и двух миль не проедет за рулем, не то что весь Нью-Йорк и Нью-Джерси по загруженным трассам.

– Ну что, успех? – спрашивает он, когда она садится за руль.

Элис разворачивает носовой платок, в который спрятала таблетки. Билли смотрит и говорит, что она молодец, все правильно сделала. Элис счастлива.

– Револьвер пришлось доставать?

Она мотает головой.

– Так и думал. – Билли проглатывает зелененькую. – Остальные на потом.

– А ты не отключишься?

– Нет. Если принимать их как наркотик – чтобы накрыло, – да, будет клонить в сон. Но у меня другая цель.

– Точно сможешь вести машину? А то я без проблем…

– Через десять минут поймем.

Проходит пятнадцать. Билли открывает пассажирскую дверь и говорит:

– Меняемся местами.

Он почти не хромает, когда обходит машину, и за руль садится спокойно, не морщась.

– Джонни Кэппс был прав, окси творит чудеса. Тем и опасен, конечно.

– Все хорошо?

– Отлично, – отвечает Билли. – По крайней мере на ближайшее время.

Он выезжает со стоянки, где спят большегрузы, и плавно вливается в поток машин на ЛАСТ, точно встроившись между пикапом с лодочным прицепом и мусоровозом. Элис представила, как растерялась бы в такой ситуации: сначала долго стояла бы на месте, не решаясь выехать на трассу и собирая сзади очередь из злобно сигналящих автомобилей, а потом в самый неподходящий момент рванула бы и получила в бок.

Вскоре они уже едут со скоростью шестьдесят пять миль в час: Билли уверенно перестраивается из ряда в ряд, выбирая более быстрые потоки. Элис морально готовится к тому, что окси вот-вот повлияет на скорость его реакции, но этого не происходит.

– Включи-ка новости, – говорит он. – Попробуй найти AM-станцию Десять-десять Дабл-ю-ай-эн-эс.

Элис находит. Репортаж об утечке нефти в Северной Дакоте сменяется новостями об упавшем в Техасе самолете и расстреле школьников в Санта-Кларе. Про убийство медиамагната из Монток-Пойнт – ни слова.

– Вот и чудно, – говорит Билли. – Фора нам очень нужна.

Уголовники, думает Элис, как есть уголовники.

Когда на горизонте появляются очертания Нью-Йорка, Билли уже снова потеет, но машину ведет по-прежнему уверенно и плавно. Они въезжают в Нью-Джерси через туннель Линкольна. По указанию Элис, следящей за дорогой по навигатору, Билли съезжает на I-80. До границы с Пенсильванией он недотягивает: сворачивает на крошечную стоянку в Нетконге.

– Больше не могу, – говорит он. – Теперь твоя очередь. Прими аддералл прямо сейчас и еще пару таблеток около четырех, когда начнешь клевать носом. Если сможешь ехать без остановок до десяти часов вечера, оставим позади почти восемьсот миль.