мне спиной. Никогда раньше я не видела его таким эмоциональным и… раздетым.

Худощавый, видно каждую мышцу под бледным полотном кожи. Спина была усеяна сотней мелких шрамов, явно полученных еще при смертной жизни. Кем он был? Несколько раз я расспрашивала его на счет прошлого, но получала в ответ лишь размытые и ничего незначащие фразы. Я знала, что когда на его кожу падает солнечный свет, она темнеет, приобретая бронзовый оттенок, сильно похожий на загар. И невольно засмотрелась. С начала моего взросления мне нравились не накачанные и мускулистые парни, а именно такие — худые и гибкие, такие тела просто как магнитом притягивали меня.

— Любуешься? — вдруг спросил он, не поворачиваясь.

Мои щеки предательски раскраснелись. Я перевела дыхание.

— Неужели вы подрались? — я хитро прищурилась.

Йоан поднял скомканную рубашку и обернулся ко мне.

— Да, — буднично произнес он, будто ничего не произошло.

Возможно, он сам не ожидал от себя той бури эмоций, нечаянным свидетелем которой я стала.

— Он хоть живой остался?

— Этого… вампира достаточно трудно убить, — он ухмыльнулся своим мыслям, — если это вообще возможно.

Йоан Матэй скрылся в ванной комнате. В последнее время мой босс с трудом сохранял спокойствие, наверное, дела стали настолько плохи. И в этой поездке с ним творилось что-то невообразимое.

— Постойте, — до меня только что дошли слова Рачинского, — какой еще бал?

— Долбаный бал, — ворчал Йоан, подставляя мне свой локоть. — Они привыкли так называть свои встречи. Это происходит примерно раз в десять — пятнадцать лет, будто бы мы отдаем дань традициям. Как по мне, то это сборище высокомерных ублюдков, которым и крови не надо, а дай только повыпендриваться друг перед другом. Похвастать новыми игрушками и замками.

Мы спускались по лестнице, выстланной красной дорожкой. Я была одета во все тоже черное платье, только Йоан откуда-то достал мне длинные перчатки и тяжелые серьги с несколькими рубинами. И надо признать, они мне жутко нравились. На мой вопрос смогу ли оставить их себе, он ответил, что сначала посмотрит на мое поведение.

Кстати о поведении: я должна была самозабвенно жаться к «хозяину», влюбленно на него смотреть, разговаривать с другими лишь с его позволения, в общем, изображать восторженную овцу.

Мы подошли к черной лакированной двери, в которой было видно наше отражение. Да, вампиры отражаются от любых поверхностей и от зеркал тоже. Над створками на темно — красном фоне светилось белым неоном название места — «Blackbird». Чуть приглушенно была слышна ритмичная современная музыка.

— Чёрный дрозд? Как песня у Битлз? — спросила я, вспомнив, что тоже самое название было написано на карточке.

— Нет, одна старая легенда, как-нибудь потом расскажу, — Йоан был напряжен.

Он толкнул дверь и в нос ударил стойкий запах крови. Я неуверенно посмотрела на своего спутника. Черты его лица ожесточились, а клыки выдвинулись. Теперь он был больше похож на какого-то зверя. Мои пальцы невольно вцепились в его руку. Мне было страшно, я чувствовала, что ныряю в бассейн с акулами.

Интерьер вполне обычный в духе ночного клуба в красно — черных тонах. Меня даже перекосило от тривиальности помещения, но потом я пригляделась получше. Высоко над толпой в клетках танцевали полураздетые бледные девушки, по их телам текли темно — алые струйки. По залу ходили одетые в кожу молодые люди (да, здесь были и парни) и предлагали собравшимся немного подкрепиться. Некоторые отказывались, но чаще вампиры, даже по несколько особей, прилипали к шее предлагавшего и не только. Это было отвратительно.

Здесь также были места для уединений, скрытые за тяжелыми красными шторами.

— Прекрати трястись, — Йоан говорил мне прямо на ухо, — иди на свое место, я сейчас.

Он указал на ряд диванов, где с отстраненным выражением лиц сидели, по меньшей мере, около двух десятков гипно — игрушек.

Я опустилась на диван рядом с той самой девушкой — ангелом, что недавно была моим товаром.

— Я думала, ты вампир, — она повернулась, пронзительно глядя на меня, — а ты такая же как я.

Я вдруг почувствовала себя неловко. Виноватой что ли.

— Я уже не девственница, — она придвинулась ближе. — Мой хозяин любит, когда мне больно. Хочешь, покажу свои порезы?

Что-то с ней было не так. Она была как-то странно загипнотизирована, будто специально, чтобы разозлить меня.

— Нет, спасибо, — лучезарно улыбнулась я, не зная как точно себя должна с ней вести. — А кто твой хозяин?

— Джеймс Элрой, старший из дома Элроев, — с придыханием выпалила ангел. У меня внутри все похолодело. — А кто твой?

— Йоан Матэй, сам по себе.

— Твой хозяин очень плохой бессмертный.

— Это еще почему? — удивилась я.

— Он жестоко убил самого младшего брата Джеймса, Этьена. Он был самым безобидным в их семье. Этьен просто питался, когда подлый Матэй разорвал его на тысячу маленьких кусочков, просто так, для забавы.

Зеленые глаза были широко распахнуты, и в них невозможно было разглядеть даже намека на здоровое сознание.

— Какая чушь, — усмехнулась я.

— Думаешь, почему мой хозяин так ненавидит его?

— Пусть и разорвал, значит было за что.

Я прекрасно знала, что ради забавы Йоан не станет убивать своих сородичей и этому порченому ангелочку не доказать обратное.

— Он и тебя разорвет, — улыбнулась девушка, — они все такие. С радостью копаются в наших внутренностях, а прежде отнимут все святое, надругавшись. Как думаешь, когда твое тело остынет, будет ли твой хозяин трахать тебя даже мёртвую? Думаю…

Мой кулак встретился с её смазливой физиономией. Зеленоглазая повалилась на диван и истерично захохотала, пачкая мебель кровью из носа. Честно, она меня взбесила. Как можно щебетать таким ангельским голоском такие мерзкие пакости? Мне нужно было её заткнуть. Даже просто потому, что отчасти из-за меня она стала такой.

Остальные «игрушки» даже не взглянули в нашу сторону. Зато оба хозяина оказались ту же секунду на месте.

— Какого хрена? — рыкнул Йоан.

Сразу за ним явился тот самый Элрой. На вид его с трудом можно было назвать моим ровесником. Длинные медные волосы забраны в хвост, нос с еле видимой горбинкой, смуглая кожа и глаза медового цвета. Скулы его были острые, а щёки слегка впалые. Он был до невероятного худощав. Хищно сузив глаза, он уставился на меня.

— Ничтожество, как ты посмела? — низко прошипел он со странным акцентом. — Только я могу бить её!

— Фу, ты бьешь женщин, Джеймс? — скривился мой босс.

— Заткнись, Матэй. Как будто твоя подстилка не получает тумаков.

— Нет. В отличие от некоторых, я знаю, как правильно обращаться с женщинами.

Элрой хотел было что-то сказать, но не успел.

— Как мило, вы