от него хоть какого-то действия, но вампир застыл словно статуя. Может, мне нужно начинать нервничать? Но, как ни странно, я оставалась спокойной. Видимо, мой лимит на эмоции уже исчерпан. И я просто стояла, глядя ему в лицо. Это странное действие (или бездействие?) продолжалось не больше минуты. Потом он просто резко развернулся и направился к выходу, кинув напоследок:

— Располагайся.

Дверь хлопнула, и все вокруг погрузилось в мрачную тишину.

Ну почему практически все наши встречи заканчиваются именно так? Это чертовски раздражало. Неужели он не может разговаривать и вести себя нормально? И вообще, что значит «нормально» в его понимании?

Я прошла в глубину номера, желая застолбить себе спальное место и щелкая по пути выключателями. Вот в комнате с приятным запахом сандала включился свет, и я онемела от увиденного: все здесь было цвета слоновой кости. Кофейный столик с резными ножками, два стула с высокими спинками обитые бело — золотым бархатом. Шкаф в потолок, заполненный книгами. Шторы — тяжелые портьеры, подхваченные белым мелким канатом с кисточками. Невероятно мягкий ковер с длинным ворсом, походивший на шкуру. И чудовищно огромная кровать с резной высокой спинкой на ножках. На ней при желании могла уместиться вся моя семья (я, сестра и родители) и еще осталось бы место.

Ну нет, это уже слишком. Мне не хотелось спать в подобном белом излишестве, но эта спальня была ближе всего к ванной комнате. Хоть не придется дефилировать через весь номер.

Несмотря на разницу во времени, спать мне не хотелось. Поэтому я решила побродить по номеру и поискать что-нибудь интересное. Так в итоге обнаружились: капсульная кофеварка, объемный мини — бар, музыкальный центр, проектор и экран, а так же массажное кресло с вибрацией, наличие которого не могло не радовать.

Я не знала когда именно придет Йоан, поэтому понемногу начала скучать от безделья. Еще только настало утро, а я уже посмотрела по меньшей мере несколько фильмов, пролистала все имеющиеся в номере журналы и около десятка книг, которые, конечно же, были на румынском языке.

Я всегда самоуверенно полагала, что знание других языков мне без надобности, ведь английский — это международный язык. Конечно, в школе мной был честно пройден курс испанского, но он мне так и не дался. У меня напрочь отсутствовала способность к языкам, в отличие от моей младшей сестры, которой они давались с невероятной легкостью.

Кстати о сестре: как будто почуяв, что о ней думают, она вышла на связь по электронной почте уже днем, когда я кое-как пыталась впихнуть в себя национальное блюдо — суп Чорба. В Сиэтле уже ночь, а она только вернулась домой с дополнительных занятий, уставшая, но жутко довольная. Энни писала, с каким воодушевлением она ждет практики в одном из лучших в стране медицинском центре и как сильно ей нравится учиться в университете. Меня охватило чувство гордости за сестру. Она всегда казалась мне гораздо умнее и благоразумнее меня. Я же была вечной разгильдяйкой и не любила сидеть дома за книжками, обладая невероятной способностью влипать во всяческие неприятности. Впрочем, вся моя жизнь была сплошной неприятностью. И мне до сих пор не верилось, что такой классный парень как Флинн встречается именно со мной.

Флинн Доуэлл… Я все никак не решалась ему позвонить. Тем паче я не знала, как преподнести ему новость о моем срочном отъезде в другую страну вместе с боссом. Несколько раз я хваталась за телефон, набирала его номер, но тут же бросала трубку. Наверное, он безмерно зол на меня.

Пока я принимала душ, меня вдруг осенила неожиданная мысль (впрочем, в душе это обычное дело). А если этому гнусному Элрою вдруг удастся обвинить во всем Йоана, то, что ждет после этого меня? Ведь я потеряю всякую защиту. Кажется, эта поездка может стать последней в моей жизни.

Завернувшись в полотенце, я направилась в свою комнату, отметив, как странно похолодало в гостиной.

— Чем же так озабочена юная барышня? — догнал меня со спины бархатистый голос.

Я взвизгнула и подскочила на месте.

На кресле возле открытого окна сидел неизвестный мне субъект. Он невероятно походил на Джека Уайта, тот же острый нос, бледная кожа, черные вьющиеся волосы, лишь одно отличие выдавало его — это глаза, настолько черные и потусторонние, что по коже пробежал недобрый холодок.

— Какого?! Ты кто такой? — сердито заорала я, старательно придерживая полотенце.

— О! Прошу прощения! — он дружелюбно улыбнулся. — Я — Радомир Рачинский, друг вашего шефа.

— Очень приятно, — процедила я сквозь зубы, бочком продвигаясь к своей спальне и не сводя с гостя глаз.

За окном уже наступил вечер. Рачинский заметил мой обеспокоенный взгляд, брошенный в сторону окна.

— Просите, что так неожиданно, — он встал с кресла и, безбоязненно повернувшись ко мне спиной, закрыл распахнутое окно, — да еще и таким варварским способом. Мне просто не терпелось познакомиться с вами, барышня.

Он повернулся, и с его лицом начали происходить неуловимые метаморфозы. На секунду он вдруг сделался невероятно привлекательным. Я помотала головой и сердито уставилась на него. Ну что за глупая попытка гипноза?!

— Батюшки, — Радомир чему-то неподдельно обрадовался, — и вправду! Я не могу повлиять на ваше отношение ко мне! Невероятно! О, старый прохвост нашел — таки себе интересный смертный экземпляр.

Я, мягко говоря, остолбенела от бьющей из этого вампира жизнерадостности. Эта встреча была о — очень странной.

Рачинский протянул ко мне руку:

— Вот и познакомились, мисс Мэйер.

В этот момент краем глаза я заметила, что в дверях застыл Йоан, молча разглядывая немую сцену: я мокрая и в полотенце и Радомир, протягивающий ко мне руку. Не представляю, что творилось у Йоана в голове, но он не выглядел радостным от встречи со старым другом.

— Что-то ты долго шёл, — так же радостно обратился Рачинский к Йоану. — Стареешь, друг мой.

Мне показалось, что у босса дернулся правый глаз. Не говоря ни слова, он просто подошел и, взяв одной левой вампира за грудки, потащил того из номера.

— Приятно было познакомиться! — странный первородный даже не сопротивлялся. — До встречи на балу, мисс Мэйер.

Дверь за ними захлопнулась, оставляя меня одну и в растерянных чувствах.

* * *

Я успела одеться, высушить волосы и накраситься к тому моменту как Йоан вернулся.

— Идиот, — услышала я его гневный рык из гостиной, где недавно прошла встреча с Радомиром.

Осторожно выглянув из-за стены, я стала свидетельницей того, как мой начальник срывает с себя порванную рубашку и в чувствах топчет её ботинком, стоя ко