догорали и примерно столько же только-только попали под власть пламени. Остальные же просто недвусмысленно намекали о совершаемой разбойной деятельности: окна в большинстве своём выбиты, дверные проёмы приглашающе распахнуты, освобождённые от оков в виде хлипких дверей. Само селение располагалось в небольшой низине относительно нас, из-за чего мы получали довольно подробную картину происходящего. На первый взгляд было как-то даже тихо. Лишь треск горящего дерева и дымные клубы выдавали ситуацию. В дальней от нас части стоял дом, сильно выделяющийся на фоне остальных маленьких изб. Судя по всему это поместье местного дворянина, который так неудачно отъехал из своей деревушки. Группа людей тёмными силуэтами копошилась возле неприступно-высокого забора. Похоже, закрывшаяся внутри семья помещика являлась последним оплотом вялого сопротивления и разбойники хотели как можно быстрее подавить его. Я насчитал больше дюжины человек. Ага, значит оставшаяся половина сейчас так или иначе резвится в деревне. Это давало нам огромное преимущество. Разделяй и властвуй, как говорится. Разбить размазанного по большой площади врага и в конце концов схлестнутся в решающей битве со второй половиной шайки. А там, может быть, нас и из осаждённого поместья поддержат.

— Десяток, слушай мою команду: первая пятёрка со мной и Иваном пойдёт по левой стороне. Вторая с Генрихом двинется по правой. Наша задача: зачистить каждое не горящее здание, каждый двор, — Я подождал, пока все переварят поступающую с непривычной скоростью информацию, после чего продолжил, — Важно не поднимать лишнего шума. Если вас заметит вон та группа, — Я указал пальцем в сторону поместья, — Бросайте всё и давайте дёру к началу улицы. С каждой пятёрки должен быть выставлен постовой, наблюдающий за действиями основной группы врага. Если всё пройдёт удачно — встречаемся и объединяемся на слиянии двух улиц и даём бой остаткам сил противника. Вопросы есть? — Звенящая тишина послужила мне ответом. — Хорошо, тогда действуем!

Рассредоточенные и потерявшие всякую бдительность разбойники и правда не ожидали прямо-таки спецназовского штурма дворов. Почувствовав вкус безнаказанности, они расслабились и считали себя хозяевами ситуации. Конечно, ровно до первого болта в гордо оттопыренную грудь. Кого-то ловили в избах, от чего те, даже успев что-то выкрикнуть, не потревожили дремавшего зверя, встреча с которым для нашего разделённого отряда была бы фатальна. Увлечённые осадой поместья, они не замечали, как за их спинами один за одним падают их подельники. Судя по оснащению, грабежом простых селян занялись самые бомжеватые бандиты из всей шайки. Ни одной сабли или лука мы не заметили при них. А тем временем наш отряд, ведя за собой небольшой табун из лошадей на случай, если придётся отходить, мерно продвигался к намеченной цели. Улицы, ведущие к поместью, на наше счастье были кривыми и сходились в одном месте. Благодаря этой кривизне наши передвижения оставались незамеченными, ведь избы, косо стоящие по обеим сторонам, выступали неким щитом от преждевременного обнаружения неприятелем. В целом нет ничего сложного в том, чтобы ходить по дворам и уничтожать ничего не подозревающих, абсолютно не готовых к такому повороту событий, врагов. Да и врагами их назвать можно лишь с большой натяжкой. Ведь по факту это были те же самые крестьяне, которым в один момент надоела их доля и они решили улучшить свою жизнь таким вот незаурядным способом. Сбиваясь в стаи, такие оборванцы могли нести большую угрозу как небогатым торговцам, так и подобным селениям, оставшимся без защиты. Трупов мы видели не много и в большинстве своём это были здоровые мужчины, которые, на свою голову, решились оказать сопротивление. Похоже, вся банда сначала прошлась по деревне, проводя зачистку от особо ретивых. Женщин, детей и стариков они чаще всего не трогали, хотя последние сами по себе встречаются не часто не только в этой деревне, но и в этом времени в целом.

Все уцелевшие, от мала до велика, проявляли искреннее желание присоединиться к нам и совместными усилиями выбить разбойников из деревни. Однако мне такая помощь была вовсе не нужна, ведь в открытом столкновении их шансы были невелики и рассчитывать на них можно едва ли. Да и брать на себя ответственность за их жизни мне откровенно не хотелось. И всё-таки я нашёл для них подходящее дело — сделав большой круг, они должны были обойти поместье с флангов и принимать всех бегущих врагов.

Прячась за крайним домом, что так удачно стоял широкой стеной к нам, мы ожидали, пока вторая пятёрка закончит со своей улицей. Время утекало. Совсем скоро здесь должен появиться новгородский полк и тогда мне не удастся испытать своих ребят в честном бою. Да и пятнадцать самых «жирных» татей уже почти ворвались в поместье. Я уже думал выйти вшестером, чтобы выиграть время и поторопить второй отряд, когда из окна крайнего дома правой улицы вылетело тело, судя по одежде очередного бандюгана. Одно из немногочисленных уцелевших мутно-зелёных стекол со звоном разбилось и Генрих, растерянно выглянув в проём, развёл руками, дескать: «сам знаю, извините».

Наконец, десяток вновь воссоединился. Сомкнув ряды, мы монолитной стеной двинулись в сторону противника. Пятнадцать человек, во главе со статным воином в кольчуге и шлеме с наносником быстро заметили нас и, перестав штурмовать особняк, стали готовиться к атаке. За разрозненным строем я разглядел троих лучников. Конечно, без должных навыков охотничье подобие на настоящий лук не представляет серьёзной угрозы. Однако я не имел представлена как об их меткости, так и о расположении госпожи фортуны.

Здраво оценив ситуацию и свои шансы, здоровяк в кольчуге спросил кто мы и чего хотим от честных разбойников. Ага, как будто по нам не видно. Да и отсутствие какого либо движения со стороны деревни должно было поставить всё на свои места в его голове. Какой бы глупой она не была. Беседовать с предводителем разбойничьей шайки у меня не было никакого желания. Мы, сомкнув не очень удобные для пешего боя круглые щиты, медленно продвигались навстречу неприятелю. Ощетинившись остриями копий, что были взяты на замену неудобным в пешем строю саблям, первый ряд в девять человек готовился принять натиск превосходящих сил противника. В числе первых отважно вызвался идти и Генрих. Ещё двое, с дротиками наперевес, шли прямо за ними, ожидая команды. Мы же с Иваном, которого я долгое время как мог обучал стрельбе из самострела, двигались ещё дальше позади. Не услышав в ответ ни единого слова, предводитель этой компашки сплюнул и стал что-то говорить своим людям, то и дело указывая на нас. Удивительно, но враг построился в плотную формацию, похожую на одностороннее каре. Я рассчитывал, что