Стоит раннее утро, хотя солнце уже начинает припекать. В белокаменный фермерский дом, стоящий недалеко от речного обрыва, ветерок приносит желанную прохладу. На высоких эвкалиптах, величественной группой возвышающихся за домом, проходит встреча кукабар, обменивающихся последними новостями. Где-то неподалеку пересвистываются ангельскими голосами чёрно-белые, желтоглазые каравонги. Эту идиллическую картину утра в субтропиках нарушают только разгневанные голоса, доносящиеся из дома. Там идёт выяснение отношений. Высокий женский голос, обвиняющий мужа в измене, скоро переходит в отчаянные рыдания. Молодая женщина выбегает на балкон. Слезы потоком бегут по её щекам, стекая на вышитую белую блузку, которая вскоре становится мокрой и почти прозрачной от слёз. Завитки её светлых, с золотым отливом волос, живописно рассыпались по плечам. Да, даже в отчаянье есть своя трагическая красота, что было много раз подмечено великим художниками прошлого…

За происходящим в доме наблюдает другая женщина, которая, стараясь остаться незамеченной, прячется за живой изгородью из покрытых белыми цветами кустов жасмина. Она очень похожа на плачущую на балконе девушку. Те же самые черты, но более резкие, волевые. Высокие скулы, твёрдый жесткий рот. Лицо человека, привыкшего уверенно идти по жизни и принимать решения. Ноги женщины, сильные и стройные, буквально облиты трико для верховой езды. В руках она сжимает стек, которым нервно сбивает благоухающие фарфорово-белые цветы. Итак, это конец … Её бедная наивная девочка, ранена, как лежащие на траве цветы, смятые ударами безжалостного хлыста. Она, конечно, найдет в себе силы вернуться к жизни, но сколько времени уйдет на это? Драгоценного времени молодости, которая скоротечна и проходит так незаметно…

Уже не стараясь остаться незамеченной, женщина направляется к большому загону, который от дома отделяет только газон, похожий на толстый зеленый ковёр. Загон разделен на две части: в одном живут олени-самцы, в другом – самки с детёнышами. Почти пятьсот прекрасных грациозных животных – оленья ферма, семейный бизнес! Разрушенные планы и несостоявшиеся мечты… Пусть все горит ясным пламенем! Сильной рукой женщина решительно открывает дверь домика, стоящего у ворот в загон. Среди множества инструментов её глаза быстро находят ракетницу, которой зять иногда пользуется. Сдернув ракетницу со стены, тёща быстро направляется к воротам загона и открывает их. Как она и ожидала, животные, привыкшие к человеку, не спешат покинуть свой дом. Джон иногда выпускает оленей на прогулку, но они всегда возвращаются в загон. Им особо некуда идти, ведь поместье, стоящее на крутом берегу, обнесено высоким забором. А бороться с речным течением у оленей, судя по всему, особого желания нет. «Значит, надо им помочь!» – решает женщина и, отойдя подальше от ворот, стреляет в воздух. Испуганные олени покидают загон и начинают метаться по берегу. В воздух со свистом взмывает другая сигнальная ракета, бросая на землю тревожные багровые отсветы. Несколько оленей бросаются с обрыва в реку, их примеру следуют и другие животные…

Как всё было на самом деле, мы с вами никогда не узнаем. Но оленям удалось переплыть реку и выбраться на крутой скалистый берег. Вероятно, они поднялись по сухому руслу одного из многочисленных ручьев, где склон более пологий. Именно эти беглецы и стали родоначальниками стада оленей, которое сейчас живёт в Джиндали. Днём животные прячутся на территории заповедника, а ночью совершают набеги на сады окрестных жителей, перепрыгивая через ограды. Питаются они травой, листьями и опавшими фруктами, не брезгуют и древесной корой, предпочитая кору местных, австралийских деревьев. Поэтому стволы многих деревьев на территории bushland reserve опоясаны чем-то вроде широких разноцветных шарфов для защиты от оленьих зубов.

Я много раз видела оленей издалека, так как они очень осторожны и к ним трудно приблизиться. И только однажды, я, выйдя из-за поворота тропинки, огибающей скалу, увидела двух красивых, грациозных животных, стоящих у большого куста. Какое-то мгновение мы смотрели друг на друга: я – с восторгом и любованием, олени – изучающе-настороженно. Через секунду они уже сорвались с места и скрылись в зарослях кустарника, покрывающего пологий склон. Но эту встречу я помню до сих пор. Да, я знаю, олени портят деревья и повреждают почву своими острыми копытами, что ведет к её эрозии. Они справедливо вызывают гнев местных садоводов и создают проблемы водителям, когда неспешно пересекают оживленные дороги, ничуть не пугаясь автомобилей. И все-таки, каждый раз, когда я собираюсь на прогулку в маленький заповедник на берегу реки Брисбен, я надеюсь снова увидеть настоящих диких оленей, живущих в сердце огромного современного города.

Глава 4. Деревья и Мы

Я не оставлю тебя

Рассказ основан на действительной истории. Все имена и названия являются подлинными

«Просыпайся!», – звучит в тёплой бархатистой тьме, окружающей меня. И я пробуждаюсь после двухнедельного сна в моей подземной колыбели. «Иди ко мне!», – снова зовёт родной голос, который наполняет силой каждую крохотную частичку моего существа. И я, раздвигая стены моего ставшего уже ненужным дома, стремлюсь навстречу голосу, прокладывая себе путь через красную глинистую землю. Я – это крошечный росток, пробивший оболочку семечка, которым ещё недавно был.

Две недели назад чешуйки на одной из круглых, похожих на гетманскую булаву шишек, созревших на ветке моего родителя – дерева каури раскрылись, выпуская наружу семена-летучки. И мы, подхваченные ласковым ветерком, устремились в головокружительный полёт с пятидесятиметровой высоты над древесными вершинами леса Вейпуа к заросшей папоротником земле. Мне очень повезло: я плавно приземлился неподалёку от могучего отчего ствола, и земля сразу же приняла меня, укрыв от прожорливых мышей и огромных бескрылых кузнечиков вета, закованных в коричневую хитиновую броню. И вот сейчас, когда голос моего родителя, самого могучего дерева каури в древнем лесу Вейпуа пробудил меня ото сна, я устремляюсь к свету, протянув навстречу солнечным лучам два моих первых листка.

Время переворачивает первую страницу в летописи моей жизни. Мне два года и моя листва всё ещё бронзового цвета, как и положено дереву каури в моём возрасте. Ночной мороз покрыл всю траву вокруг меня кристаллами голубоватого инея. Мне очень, очень холодно. Мои золотисто-коричневые листья начинают чернеть от холода. И я понимаю, что если верхние нежные листочки замёрзнут, то мне уже никогда не быть красивым стройным деревом, даже если я переживу сегодняшнюю ночь: у меня вырастут две верхушки. Тихий шёпот проносится по лесу – это мой родитель Тане Махута взывает к Хозяину Леса, повелителю деревьев и птиц, имя которого он носит. И лесной бог, сын неба и земли, подарившей своё имя могучему дереву, посылает помощь