другой стороной и вместо золотого глаза я увидела черную впадину, через которую просвечивалась прозрачная головная кость. Так в моей жизни появился Одноглазый Джо.

Но он пришел не один. Как и положено солидной птице, он привел с собой супругу. И если Джо был отчаянно смелым и всю свою жизнь шел ва-банк (так, скорее всего, он и потерял глаз), то супруга его была птицей чрезвычайно осмотрительной. На балкон стала прилетать только спустя год с момента знакомства, а до этого сидела на ветке джакаранды и ловила брошенные в воздух шарики фарша, демонстрируя немыслимую меткость, за что и получила имя Ловчиха (на английском – Сatcher). Через пару недель стая кочующих каравонгов улетела. А Джо и Ловчиха остались жить у меня в саду за домом, чему я была очень рада, так как они прогнали ворон.

Было очень забавно наблюдать за проделками Джо. Например, он мог лежа на спине перекатывать лапами небольшие веточки, словно медведь на арене цирка. А уж как наш каравонг любил свою жену! Они могли часами сидеть на низком заборчике в саду или на ветке огромного эвкалипта, приглаживая друг другу пёрышки и соприкасаясь клювами. А когда наступала пора вить гнездо и выводить птенцов, Джо превращался в совершенно безумного отца. Сам практически ничего не ел, а всё что удавалось добыть, тащил в гнездо.

Ничто не ускользало от взора его единственного глаза. Именно каравонги первыми обнаружили смертельно ядовитую змею Eastern Brown Snake в нашем саду и своим поведением помогли мне следить за её передвижением и, таким образом, избежать укуса. Так, под патронажем этих замечательных птиц мы мирно прожили пару лет. Затем мы уехали в отпуск во Францию на месяц, а когда вернулись обратно, то Джо уже не было… Осталась только Ловчиха, которая через неделю одиночества стала появляться в обществе молодого каравонга – красивого крупного самца. Я была возмущена тем, как быстро нашла она замену Джо и поделилась своим огорчением с мужем. На что мой практичный муж-француз резонно ответил, что с таким богатым приданым в виде нашего сада, у вдовы, наверное, отбоя от женихов не было. Да и негоже Ловчихе оставаться одной, в птичьем мире паре выжить легче.

Но мы были не правы. Наблюдая за поведением молодого каравонга, мы единодушно пришли к выводу, что ведет он себя в точности также, как наш незабвенный Джо. Совершает те же самые немыслимые прыжки и пируэты, чтобы привлечь к себе внимание и всегда оказывается ближе всех к кормушке. Словом, не нового мужа привела к нам Ловчиха, а сына из последнего выводка. А через пару недель исчезла и она. Ушла к Великому Птичьему Творцу, в небесных чертогах которого её уже ждал ненаглядный Джо, молодой и весёлый, и не с одним, а с двумя яркими, золотыми глазами…

И снова повторилась история любви. Вскоре молодой каравонг привел к нам свою избранницу – миниатюрную самочку и окружил её заботой. В проявлении своей безграничной любви он даже превзошел отца: поскольку подруга его была слишком робкой, чтобы брать мясо из наших рук, он кормил её из клюва, как птенца! За что и получил имя Ромео. Любо – дорого было смотреть на влюбленную пару, которая помогла нам смягчить боль от утраты Джо и Ловчихи.

Все было тихо и спокойно, пока стая кочующих каравонгов снова не появилась в наших краях. Ромео, который считал наш сад своей территорией, воспринял их появление в штыки. Каждый раз, когда мы кормили птиц, он старался отогнать от балкона своих соплеменников, что было непосильной задачей и привело к трагическим последствиям. Между Ромео и одним из каравонгов произошла схватка прямо на дороге перед нашим домом. Дерущиеся не заметили приближения машины, а водитель не сумел быстро сбросить скорость и сбил одну из птиц. Молодой человек вышел из машины, поднял с асфальта птицу с бессильно распластанными крыльями и увез её, вероятно в надежде оказать помощь. На соседних деревьях страшно закричали вороны, а моё сердце оборвалось и упало. Что-то подсказывало мне, что сбитой птицей был наш каравонг.

В ту ночь мне так и не удалось заснуть. Не помогали ни валерьянка, ни травяной чай, ни снотворное. С красными глазами, совершенно разбитая, вышла я следующим утром на балкон. И первой птицей, встретившей меня радостными криками, стал Ромео, сын Джо.

Олени Джиндали

В стране-материке Австралии есть много прекрасных мест. Но сегодня я расскажу только об одном из зелёных районов города Брисбен, протянувшегося почти на 16 тысяч квадратных километров через юго-восточную часть штата Квинсленд. Брисбен, как кровеносные артерии пронизывают многочисленные парки, скверы и заповедники, что даёт животным и птицам свободу передвижения. Район, о котором пойдет речь, расположен в западной части огромного города. Называется он звучным именем Джиндали, что в переводе с одного из языков австралийских аборигенов (которых известно более пятисот!) означает «Вестник» или «Посланник».

Джиндали – это спокойный и зелёный район, тянущийся вдоль реки. Для любителей природы его главной достопримечательностью является охраняемая часть речного берега, лежащего у подножия скал. Официальное название этого кусочка нетронутой природы – Wilson’s walkway или bushland reserve. Это живописная пешеходная дорожка, огибающая валуны, вьющаяся у подножия гигантских эвкалиптов и исчезающая под зелёной аркой сплетающихся кронами деревьев. Иногда приходится переходить маленькие, какие-то совсем игрушечные мостики над ручьями, которые наполняется водой только после обильных дождей. Есть здесь и пара лавочек, с которых открывается чудесный вид на реку Брисбен. В пасмурный день вода в реке кажется коричневой, под цвет глинистых берегов, среди которых течёт. Зато утром солнечного дня река становится перламутрово-голубой. А в вечерние часы одевается в изысканное платье, сотканное из ажурных силуэтов деревьев, отороченное облачным пухом и расцвеченное румянцем заката.

Жизнь реки определяется близостью к океану, в который она впадает. И даже коричневый цвет воде придаёт столкновение с океанскими приливами, которые толкают речную воду в обратном направлении и взбаламучивают ил. Река населена акулами, поднимающимися вверх по течению. Правда, не все виды акул способны на такие подвиги, а только бычьи акулы (Bull sharks), которые уже давно приспособились к жизни в воде с низким содержанием морской соли. Бычьи акулы очень часто нападают на людей. Поэтому в реке никто не купается, и даже собакам плавать в ней не разрешают.

Известен случай, когда в реке Брисбен люди, живущие в районе горы Кросби (Mount Crosby Weir), наблюдали за заплывом двухметрового морского крокодила. Правда, мне такого видеть не приходилось. Зато