– Об этом, каюсь, я что-то и не подумал, – сказалДанил.

– А ты подумай. Отнюдь не поздно. Вполне реальное инасквозь земное объяснение. Глаз не спускай с Соколика. Если он собралсяторгануть «заимку» на сторону, обязательно зашевелится, это ж блядь редкостная…Прошли уже сутки. Никто и не пытался устроить какую-то инсценировку,доказывающую якобы нашу связь с прииском. Его просто засветили. Выставили навсеобщее обозрение, а значит, на продажу… Постарайся не оплошать. За то, чтоистратил кучу денег на отработку всех этих вариантов с престарелымипрофессорами, не упрекаю – но впредь с этим кончай. И если попадет тебе в рукисовершенно надежный план с крестиками, ты уж сначала точно выясни, не вОльховке ли его нарисовали в запрошлую пятницу… – Кузьмич встал и похлопалего по плечу. – Ладно, я полетел. Держи ухо востро, – дружескиухмыльнулся. – А если и в самом деле откопаешь у нас в подвалеколчаковское золотишко, бери его себе, может, на портсигар хватит… Не верю я вэтот клад, а потому и на долю не претендую.

– Слово не воробей, – ухмыльнулся и Данил,потягиваясь.

– Не претендую, так и запиши, – Кузьмич откровеннозабавлялся. – Тебе генеральская дочка в жены набивается, такая супружница,привыкшая к Европам, расходов потребует. Считай, мой подарок на свадебку. Развечто мне – монетку на брелок… И не более того. Чао!

Данил долго сидел, глядя на обитую коричневой кожей дверь.Пробормотал под нос:

– Мой друг уехал в Магадан, снимите шляпу, снимитешляпу…

Не было поводов ни для печали, ни для обид. На то и шеф,чтобы осуществлять общее руководство, ломать голову над делами банковскими,заводскими и гильдейскими, чирикать с импортными людьми и мило беседовать систеблишментом. Для грязных дел есть майор в отставке, которого для того инанимали, чтобы чистил сортиры. Если уехал, значит, так надо. Полезно иногдапересидеть подобные нервотрепки. Не попросит политического убежища в странебесхвостых кошек, в самом-то деле. И ни за что не бросит всего, что оттяпано внезримых миру, бесшумных акульих поединках у кусачих рыбок, оказавшихсянерасторопнее и мельче. Вернется…

А вот что до клада… Друг Ванюша – золотая голова, прошеллучшую в мире школу делового человека, академию советских аппаратных игр. В«кузнице кадров» хватало и дураков, но многие вышли оттуда волчарами с компьютеромв голове. В мире деловых интриг, противоречащих друг другу законов инеисполняемых указов, в бардаке, именуемом «экономикой постсоветскогопространства», в мире биржевых котировок, прибылей-убытков, словом, в том самоммире, где сам Данил остается не более чем позавчера спрыгнувшим с дереватуземцем, Иван Кузьмич Лалетин – царь и бог, любое его суждение следуетпринимать безоговорочно.

Другое дело – мир плаща и кинжала. Вот здесь уже Данил –идеально подогнанный по резьбе шурупчик.

В «пространстве Лалетина» кладов попросту не существует.Господа банкиры и заводчики в такие игры не играют. И не понять им, что такое –предчувствия сыскаря…

Он не смог бы облечь в слова то, что чувствовал. Вполневероятно, и не было на свете таких слов. Зато была уверенность – ч т о-т о в се ж е е с т ь. Клад – не обманка и не болтовня вокруг пустого места. Пусть инет пока членораздельных аргументов…

Подумав, он встал и пошел в конец коридора, на «склад». Этобыла самая обыкновенная комнатка, оставленная свободной на случай, еслипридется ненадолго складывать разные пустячки, не заслуживающие почетногохранения в подвале, бронированной двери и сложного замка.

На стеллаже – два картонных ящика с газовыми баллонами вполиэтиленовой упаковке, целлофановый пакет с полураздетой девицей (кто-тозабрал из буфета продуктовый заказ, ветчинкой явственно попахивает), наплечнаякобура с порванной поясной петлей, стопочка глянцевито-ярких каталогов немецкойфирмы, промышлявшей оружием самозащиты, непочатая банка кофе и початый блок«Мальборо». В углу, прямо на полу, – ивлевский компьютер и магнитофон сколонками… а где Будды?!

Данил прилежно потыкался во все углы, как будто фигуркимогли самостоятельно убежать за холодильник. И, не тратя времени на чесанье взатылке, признаваемое некоторыми за важный компонент мыслительного процесса,бросился к коменданту. У его третьего этажа был свой комендант (выполнявший,честно признаться, главным образом функции Данилова внутреннего надзирателя истукача).

Внутреннее расследование, длившееся не больше двадцатиминут, выявило простой, как мычание, факт: фигурки Будды пропали бесследно, аза компанию с ними исчез миляга Подснежник, которому сейчас полагалось бысидеть в кабинете и корпеть над конкретными текущими делами. Часа полтора назадон как ни в чем не бывало покинул здание, и охранники припомнили, что сумкависела у него через плечо, а без специального распоряжения своих на выходе нешмонали.

Он, конечно, не вернется. Такие номера откалывают, чтобы невозвращаться. Данил, как ни странно, ощущал скорее удовлетворение. Что-топодтвердилось. Хоть он и не понимал что…

Каретников пожимал плечами раз, наверное, в пятый:

– Тайника в них быть не могло. Просвечивали рентгеномобе. Никаких пустот. Есть, правда, раковины, но это уже дефекты изготовления,определенно массового производства…

– В институт цветных металлов обращались? –хмыкнул Данил.

Верный сподвижник, из-за волнения глухой к любой иронии,пожал плечами в шестой раз:

– Нет, в лабораторию радиозавода. Все-таки нашехозяйство, так было проще и быстрее – по-прежнему режимное, обошлось без лишнихвопросов… Я попросил сделать рентгеновские снимки, лежат у меня в столе.

– Материал – бронза?

– Бронза, никаких сомнений. И не лучшего качества. Онинаскоблили опилок, сделали спектральный анализ, результаты изложены письменно.Статуэтки вышли из одной мастерской. Эксперт заверяет: на той, что досталасьнам уже выпотрошенной, было закрепленное намертво основание, навернякаидентичное «вашей» фигурке. Его сняли, судя по микроследам, от десяти допятнадцати дней назад. Как он сказал, внутренняя поверхность обеих статуэтоквсе время их существования была защищена от внешних воздействий.

– Консервная банка, другими словами? – сказалДанил.

– Можно и так сказать.

– А возраст этих консервных банок?

– Возраст? – Каретников развел руками. – Вотс определением возраста было посложнее. У нас нет такой аппаратуры. Здесьнеобходимо…

– Я помню, какая аппаратура необходима, – угрюмосказал Данил. – Но статуэток у нас уже нет, так что бессмысленно… Нет, ну зачемон спер обе фигурки? И, кстати, вы стопроцентно уверены, что он работал намилицию?

– Георгин его сдал четко. Звание, анкетные данные, кругинтересов…

– Перепроверяли?

– Чисто формально. Следуя вашему указанию…

– Да что вы, я вас ни в чем не упрекаю, – сказалДанил. – Ну кто мог подумать… Обстоятельства, правда, имеют пакостноесвойство меняться. Займитесь лично. Потревожьте Георгина, дерните за всениточки, какие только есть.