— Нет, — поспешно откликнулась она.

— А то мне еще Лукошкину опросить надо, она вчера мать Мишки в палате меняла, я не успел.

— Варю? — поинтересовалась Алена.

— Да, а ты откуда знаешь? — из зеркала на нее уставились удивленные зеленые глаза.

— У девочек спросила.

— Следствие ведут Аленки, — хихикнул Васька.

— И чего там тебе эти девочки наговорили? — с легкой насмешкой произнес Антон.

— Что некоторые за разными курицами, Миленами, бегают, а хороших девчонок не замечают, — это вместо Алены вставил Васька. Сама бы она не решилась на такую тираду, а то Антон решит еще, что она ревнует.

— Милена — не курица, — зло прорычал Тишин.

— Я гляжу, ты в коррупционеры собрался, — Васька, не обращая внимание на раздражение друга, вальяжно откинувшись на сиденье, хлебнул теплой минералки: — Фу, гадость какая.

— Какие коррупционеры? — дернул рычаг Антон.

— На зарплату не прокормишь, вон Миша наш все понял и вовремя слинял.

«А Васька совсем не глупый, как мне в начале показалось, и в людях разбирается, — впервые обрадовалась, что он увязался в поездку, Алена. — Жаль, что я уже… короче, жаль».

Варя оказалась худенькой девицей с нескладной фигурой подростка. Короткие темно-русые волосы и резкий разлет бровей придавали ей сходство с мальчишкой. Она сидела на лавочке в больничном парке и тоскливо смотрела в окна верхних этажей отштукатуренного корпуса. Рядом, прикрыв глаза, лежала похожая на хозяйку тощая собачонка. От этой картины у Алены на душе стало щемяще нехорошо.

— Как там Миша? — подсел к Варе Антон.

— Так же. Меня узнал, но улыбнуться не может, — она нервно заводила зажатыми в кулак пальцами, словно комкала невидимую бумажку.

— Ты дома-то была, поспать успела? — озабоченно спросил Антон, разглядывая ее бледное лицо.

— Да, все нормально, я здесь рядом живу. Вот даже Боньку успела выгулять, — Варя слегка дернула за поводок, собака лениво приоткрыла один глаз.

— Вы знаете что-нибудь про поездку Михаила в Питер? — Антон перешел на вы, показывая важность сведений.

— Да, там клуб антикварный, именно на часах специализируются.

— А вы видели его часы? — это Алена не удержалась и подала голос с другого конца лавочки.

— Да, он мне показывал. Серебряные с позолотой, правда от позолоты там почти ничего не осталось, а на крышечке листочки клевера — все по три, а один четырехлистник. Миша шутил — на счастье, ну, знаете, если найти четырехлистный клевер — можно желание загадывать.

— И что сказали питерские антиквары о ценности часов? — недовольно глянул Антон на влезшую в разговор Алену.

— Что сами по себе часы не уникальные, и цена там какая-то типичная, ну так Миша сказал, но надпись антикваров зацепила. Если бы удалось по ней установить, кому часы принадлежали и почему эта гравировка сделана, то цена могла бы возрасти. Часы «с историей» стоят дороже.

— Он хотел их продать? — насторожился Антон.

— Нет, вы что, это память об отце. Это вообще их семейная реликвия.

— А зачем тогда ездил оценивать? — прищурился Тишин.

— Да он и не оценивать ездил, это я, наверное, не так выразилась, — Варя слегка поморщила нос. — Он все про них узнать хотел.

— Кому он, кроме вас, это рассказывал?

— Вы думаете его из-за часов хотели убить? — испуганно захлопала ресницами девушка.

— Это лишь версия, и мы ее отрабатываем, — терпеливо объяснил Антон, — так кому он еще говорил о поездке и часах?

— Не знаю, может Милене. Их всех это мало интересовало, он вначале с ними делился, а потом перестал.

— Им, это кому?

— Маме, ребятам из универа, Милене.

— С Миленой они из-за чего расстались? — вот и Антоше не дает покоя этот вопрос.

— Я не знаю, — насупилась девушка.

— А у вас какие отношения? — продолжил давить Антон.

«Вот зачем он это делает, разве не видно?»

— Дружеские, — с достоинством королевы вдруг ответила Варя, смерив таким холодно-высокомерным взглядом Антона, что тот даже растерялся.

«Вот так Варя! Шкатулка с секретом», — тоже заметила Алена.

— Я вам телефон свой оставлю, если что-то важное вспомните, звоните, — протянул визитку Антон.

«Милене небось тоже картонку сунул. Боже, какие мы важные, с визитками».

Тишин поднялся со скамейки, Алена за ним сделала несколько шагов. «А надпись?!»

— А скажите, какая надпись была на часах? — спросила она у Вари.

— «Да сопутствует удача победителю». Миша перед соревнованиями все время это говорил, удачу приманивал.

Антон с Аленой быстро возвращались тенистой дорогой через парк к машине.

— Мне показалось, что она в этого Мишу влюблена, — задумчиво произнес Антон.

— Поразительная догадливость, Шерлок, и как ты смог это разглядеть? — окинула его ироничным взглядом Алена. — Это же так незаметно.

— Ну, вам, девчонкам, может и заметно, куда уж нам, дубам недогадливым, — тоже съязвил Антон.

У машины их ждал Васька с коробкой пиццы и кофе.

— Обедать подано, господа, — пригласил он к столу-капоту.

«Уже три-ноль в пользу Васьки», — про себя вздохнула Алена.

Антон, ничего не говоря, побежал куда-то по улице.

— Куда это он? Туалет в другой стороне, — насмешливо хрюкнул Васька.

Через несколько минут Тишин появился с рожком мороженого:

— Это моей помощнице, — протянул он Алене, — я помню, ты клубничное любишь.

Алена давно уже любила ореховое, но вдохновенно соврала:

— Да, это мое любимое.

Проезжая мимо автобусной остановки, они заметили деда Митрофана Копытина. Старик печально сидел на скамеечке.

— Митрофан Васильевич, — притормозил Антон, — вы в Алексеевку?

Дед, вздрогнув, поднял голову.

— Д-да, — с заминкой отозвался он.

— Садитесь, и мы туда.

Дед Митрошка подсел к Алене.

— О, и Аленушка тут. Покататься взяли? — кисло улыбнулся он.

— Митрофан Васильевич, а что вы здесь на солнцепеке делаете? — как бы между прочим спросил Антон.

— В больницу приезжал, деньги с книжки снял для мальчонки, ну и расспросить, как он горемычный. Душа-то болит.

— Не переживайте, — улыбнулся в зеркало заднего вида Антон, — жить будет, вот память не возвращается, это опасно, но может и здесь все обойдется.