Мгла пришла к нему на стену, откуда он наблюдал за лучниками, изводившими шинсанцев.

– Мы готовы. – Она почувствовала его холодность и хотела знать причины.

Он уже успел сообщить ей, что не намерен говорить на эту тему, пока не закончится сражение.

– Ты уверена, что ей ничто не будет угрожать?

– Дрейк, Дрейк, я тоже ее люблю. Я не позволила бы ей поехать, существуй даже тень опасности.

– Знаю. Беспокоюсь, словно любящая бабушка. Но я постоянно думаю о том, что этот человек куда опаснее, чем ты подозреваешь. Он знал, с чем ему придется сразиться, когда отправлялся сюда. Почему он не повернул назад?

– Понятия не имею, Дрейк. Возможно, он не настолько умен, как ты думаешь.

– Возможно. Если с Каролан что-нибудь случится…

Мгла повернулась и ушла. Вскоре она и Каролан во главе кавелинских рекрутов выехали из узких ворот Майсака.

Когда из темноты вылетели быстрые, словно молнии, стрелы, он лишь проговорил:

– Я знал. Я знал, – и побежал по лестнице вниз. Несколько мгновений спустя он был уже рядом с Каролан. – Дитя мое, дитя мое, ты цела?

Последующие события полностью лишили его силы духа. Он то и дело удрученно пререкался с Мглой.

– Иногда, Дрейк, – однажды пробормотала она, – я жалею, что не могу все это бросить.

V. Какая человеку польза?

Зима пришла рано, словно желая отомстить. Каптал никогда прежде не видел ничего подобного. Будь время поспокойнее, он бы встревожился. Но в этом году через ущелье не прошел ни один запоздалый караван. За все лето его преодолели лишь несколько одиноких путников. Каптал, однако, встретил зиму с радостью – до весны каких-либо хлопот с Рагнарсоном не предвещалось.

Мгла проклинала зиму, предвидя, что следующим летом им придется сразиться со всей мощью объединенного Кавелина.

Каптал приказал крылатым созданиям постоянно наблюдать за долинами. Рагнарсон одерживал победу за победой – но каждый его успех был на пользу капталу. Под его знаменами собиралось все больше нордменов – как он считал, благодаря его Силе, ибо он был единственным врагом, с которым Рагнарсон не мог справиться. Он понимал, что новые союзники бросят его, едва лоялисты потерпят поражение, но решил, что этой проблемой займется, когда придет время. Сейчас же следовало сосредоточиться на старых врагах.

Хотя его гонцы приносили известия, состоявшие исключительно из перечня потерянных селений, замков и провинций, для него постепенно замерцала искорка надежды. В свободных провинциях на каждого, объявлявшего себя лоялистом, приходилось несколько ранее не определившихся нордменов, выступавших на стороне мятежников. Поступавшие из Воргреберга указы изменили сущность конфликта. Главным вопросом стала борьба за власть между короной и знатью, за сохранение или отмену старых привилегий, фактически превратившаяся в классовую борьбу. Представители низших классов, привлеченные предательством короны, пытались вырвать привилегии у тех, кто их превосходил.

Каптал связался с бароном Таке Берлихом из Лонкарика, рецидивистом, который попал в плен к Рагнарсону в ущелье и был освобожден под честное слово Фианы. На милость королевы он ответил тем, что начал еще решительнее собирать силы, намереваясь взять реванш. Во время войн он был командующим в армии Крифа и выглядел вполне подходящим кандидатом на роль человека, который поставит Рагнарсона на место. Но при этом он был консерватором из числа тех, кого считали чудаками даже представители его собственного класса.

Через Берлиха, используя тех, с кем барон близко общался, – и держа его в полном неведении о том, что ему сообщали, – каптал добрался до сэра Андвбура Кимберлина из Караджи, находившегося сейчас в Брейденбахе. Кимберлин публично критиковал недостаточно – по его мнению – радикальные общественные реформы королевы. Каптал пригласил рыцаря, чтобы тот помог ему построить новое общество. И одновременно дал понять, что, хотя Каролан находится в его полном подчинении, ему недолго осталось жить на этом свете и он ищет того, кто сможет его понять и продолжить дело, когда его не станет.

По мере того как зима угрюмо ползла в сторону весны, которая в ущелье совсем на весну не походила, оптимизм каптала рос. Коалиция мятежников, подпитываемая оппортунизмом и разочарованием в политике, набирала силу, добравшись до самого Воргреберга.

А потом она развалилась.

– Глупые жадные свиньи! – целыми днями ворчал старик. – Все было у нас в руках, но они попытались от нас избавиться.

Даже Каролан держалась от него поодаль.

Он пришел к выводу, что у него нет иного выбора, кроме как привести войска с востока, чтобы поддержать мятежников, и немного воспользоваться магией. Неожиданная смена политики Высокого Утеса, где правящая хунта десятилетиями пыталась отбить у наемников охоту участвовать в войнах, привела к тому, что короне предложили три полка ветеранов. Известия об этом снова повергли каптала в отчаяние, оказавшееся заразным. Мгла ходила мрачнее тучи, смирившись с судьбой, а потом вернулась в Шинсан, чтобы заняться подготовкой к переброске легиона в Майсак, как только растает снег.

Каптал, занятый своими мыслями, не замечал перемен в ее настроении. Лишь Бурла, Шопто и Каролан понимали их причины. Мужчина, которого она потеряла, и его брат появились вновь – в Кавелине, и снова на стороне врага.

VI. Блеск вражеского копья

Трое сидели на корточках под ледяным навесом, проклиная холод и вглядываясь в крепость перед ними.

– Все получится, – пообещал один, Одноглазый. – Они нас не заметят.

– Заклятия, заклятия, – проворчал другой. – Не будь там этой шинсанской суки, я бы в них поверил.

– Только представь себе, сколько золота, Брэд, – сказал третий. – Больше… Больше, чем ты мог когда-либо мечтать.

– Я верю в него еще меньше, чем в заклятия Гаруна. Может, от нас просто хотят избавиться. Мы слишком много знаем.

– Возможно, – согласился Дерран. – Это я тоже учел.

– Если возникнут хоть какие-то проблемы, потребую оплаты за сверхурочные, – сказал Керт.

– Угу.

– Уже достаточно темно, – заметил Брэд.

– Дай им еще несколько минут, – сказал Дерран. – Пусть думают, что уже пора спать. Некоторые эти твари видят как кошки.

Он уже в сотый, наверное, раз погладил мешочек, внутри которого лежал тщательно охраняемый небольшой свиток с планами внутренней части Майсака. Планы эти бин Юсиф получил от пойманного несколько месяцев назад крылатого человека.

– Уверен, что стражи не будет? – спросил Брэд.

Дерран едва скрывал раздражение:

– Не будет. С чего, дьявол бы их побрал, им кого-то высматривать в такую погоду? – Он обвел рукой невидимые в темноте сугробы. – Может, кто-то и стоит у ворот, но не более того. – Он уставился в ночь, вглядываясь в немногочисленные огни крепости. – Дьявол, а ты прав, Брэд. Пошли.