Не буду зачислять Иоанна Павла II в ряды безоговорочных сторонников свободного рынка — он таковым не является. Но я полностью разделяю его взгляд. На самом деле я не знаю ни одного проповедника капитализма, который бы считал, что он не должен идти в паре с торжеством закона. Что касается меня, то я полагаю, что свобода (и жизнь) не ограничивается экономикой. Лично я не считаю, что капитализм, просто из-за того, что он отражает порочную человеческую природу, не может породить добропорядочное общество и цельную культуру. Эвинг Кристол четко выразил эту мысль еще двадцать лет назад, когда написал: «Враг либерального капитализма сегодня не столько социализм, сколько нигилизм. К сожалению, либеральный капитализм воспринимает нигилизм не как врага, а как еще один великолепный бизнес-шанс».

Дальнейшее развитие этой темы выходит за рамки не только данной главы, но книги в целом.

Тому, кто считает, что прочная моральная база капитализма, основанного на свободном предпринимательстве, существует, следует так и говорить об этом, опираясь на моральные доводы, а не только на утилитарные.

Мы должны:

всеми способами подчеркивать, что деньги морально нейтральны: значение имеет лишь то, как они используются;

проводить четкое различие между равенством перед законом, что является неотъемлемой частью свободы, и другими видами равенства, которые, как правило, ограничивают свободу;

формировать программы групповой и индивидуальной помощи неимущим так, чтобы они не деформировали рынки и не уничтожали стимулы; предпочтительным следует считать расширение возможности выбора и приобретения собственности;

принципиально отвергать понятие «социальной» справедливости, которая уничтожает справедливость подлинную;

помнить, что капитализм хорош и плох настолько, насколько хороши и плохи строящие его люди.

В приведенной выше выдержке из Сепtesimus Annus папа упомянул проблемы третьего мира. Он, как и многие другие, полагает, что если капитализм, основанный на свободном предпринимательстве, не работает на пользу бедняков в бедных странах, то с ним принципиально что-то не так. Это серьезное обвинение, но я уверена, что на него можно ответить. Опыт третьего мира подтверждает, хотя и отрицательными примерами, опыт развитого мира; и тот, и другой ясно показывают, что нам нужно больше экономической свободы, а не меньше.

Отправной точкой для любого анализа, несомненно, должны быть факты, собранные за возможно больший период времени. Так вот, они свидетельствуют о том, что существует сильная корреляция между экономической свободой и процветанием. Практически всегда действует следующее правило: чем свободнее экономика страны, тем выше доход на душу населения, и наоборот, чем менее свободна ее экономика, тем ниже душевой доход. Приведенная ниже таблица наглядно демонстрирует это.

Конечно, это не позволяет однозначно утверждать, что лишь экономическая свобода делает страны богатыми, а ее отсутствие — бедными. Существует множество других факторов. Но взаимосвязь между свободным предпринимательством и процветанием достаточно очевидна, чтобы заставить тех, кто винит капитализм в бедности стран третьего мира, остановиться и задуматься.

Боюсь, однако, что ненадолго. Подобно династии Бурбонов в свое время, лобби защитников бедных стран третьего мира ничему не учится и ничего не забывает. Несмотря на очевидность того, что коллективизм ведет к экономическому упадку, а капитализм — к экономическому процветанию, эти лоббисты отстаивают на международной арене такую политику, которую ни один здравомыслящий национальный политик (даже левоцентристского толка) никогда бы не поддержал в своей стране. Мы все сегодня рассуждаем о вреде политики перераспределения для экономики и социального иждивенчества — для общества, тем не менее разговоры о новом международном экономическом порядке, который предполагает поддержку бедных за счет богатых, наверное, никогда не уступят здравому смыслу.

Свобода и процветание

В конце 70-х — начале 80-х годов в докладе Брандта прозвучал призыв к установлению «нового международного порядка» и интервенционистским мерам, направленным на массированное перераспределение ресурсов между «Севером» и «Югом». Доклад, который получил широкое одобрение в то время, представлял перераспределение как необходимый элемент безопасности богатых стран, что было скрытым намеком на давнее желание левых поднять массы в международном масштабе на борьбу против их угнетателей. Подзаголовок доклада «Программа выживания» привносит ту трагическую нотку, без которой любое подобное лоббирование не может считаться достаточно полным. В 1981 году на саммите в Канкуне Рональду Рейгану и мне удалось спустить на тормозах самые ужасные предложения доклада. Увы, похоже, в международных делах действует некий аналог закона Грешема — «плохие деньги вытесняют хорошие», — и здравые идеи регулярно приносятся в жертву плохим. Достойным наследником Брандта стала Комиссия по глобальному управлению. Этот достойнейший орган отметил наступление нового тысячелетия докладом, полным сетований по поводу «несправедливости» эффектов глобализации и «маргинализации бедных». Он настаивал на создании «более сильной и представительной структуры глобального экономического управления».

Стоит только присмотреться к доводам, которыми подкрепляются все эти грандиозные схемы, как опять видишь нашего старого знакомого, считавшегося погибшим, но все еще не оплаканного, — социализм. На самом же деле социализм на международном уровне, замаскированный и облаченный в новую упаковку, значительно опаснее для свободы и процветания, чем многие думают. Причину, по которой скомпрометировавшие себя доводы продолжают выдвигаться и уважительно выслушиваться, можно выразить очень коротко: чувство вины. Представители Запада чувствуют, что они в какой-то мере виноваты в несчастьях и неудачах жителей бедных стран. Однако на самом деле это не так. Выдающийся убийца священных коров экономики (лорд) Питер Бауэр говорил:

Причиной бедности в странах третьего мира является вовсе не Запад, связи с ним были принципиальным источником материального прогресса. Более материально развитыми оказываются как раз те общества и регионы третьего мира, у которых взаимосвязи с Западом более многочисленны, разнообразны и глубоки: земледельческие районы и транзитные порты на юго-востоке Азии, западе Африки и в Латинской Америке; регионы Африки и Ближнего Востока, занимающиеся добычей полезных ископаемых; города и порты Азии, Африки, Карибского региона и Латинской Америки. Уровень материального развития обычно снижается по мере удаления от центров, в которых сконцентрировано влияние Запада. У беднейших и наиболее отсталых народов внешние связи либо вообще отсутствуют, либо немногочисленны; свидетельство — аборигены Австралии, пигмеи и бедуины.