Да только суждено было не всем, и мертвых на улице в тот час было больше, чем живых. Но у храма по-прежнему бушевала толпа, всем хотелось проникнуть внутрь. Видно, он представлялся им особенно надежным убежищем. Наивные! Откуда им, не умеющим зрить астрал, было знать, что никакие божественные силы на самом деле не защищают его, мало того, ни одно охранного заклинания не наложено, ни одного амулета над входом не повешено, — заходите, тати ночные, кому не лень! Любой жилой дом в Альгальде был сейчас безопаснее, чем величественный храм истинных богов, чьи толстые стены никого не могли уберечь от беды. И те, кто сейчас так яростно, топча и расталкивая других, толпился у ворот, даже не подозревали, что рвутся навстречу собственной гибели, потому что нежить уже вовсю хозяйничает внутри!

Наемники столкнулись с ней нос к носу, едва успели вынырнуть из стены (проникнуть внутрь иным путем было совершенно невозможно). На улице было страшно, внутри — просто невыносимо! Удушливый запах свежей крови, пота и мочи бил в ноздри. Стены на высоту в два с половиной роста были забрызганы. Пол стал скользким. В спертом воздухе было трудно дышать, от непрерывного визга, усиленного гулким эхом, закладывало уши. В давке негде было развернуться, чтобы достать оружие. Ближе к выходу даже мертвым некуда было падать, а снаружи все напирали и напирали. Юркая проворная нежить кишела тут и там, вгрызалась в беззащитную толпу. И не было никаких надежд найти в этой кровавой свалке хоть кого-нибудь…

— Хельги! — заорал Балдур, силясь перекрыть визг толпы. — Смотри через астрал! Ищи камень Ло! Пращур должен быть при нем!

Демон послушался и через мгновение бесцеремонно вытолкал друзей на улицу. Потому что камня Ло в храме не было! Точнее, был второй, тот, что в мешке у Меридит. В астрале он выглядел ярким, но четко ограниченным пятном. А первый, опутавший своей желтой паутиной пол-Староземья — исчез!

— Смылся, зараза! — всплеснула руками Энка. — Где нам теперь его искать?!

— Камень смылся? Как это? — недоуменно моргнул Эдуард, склонный все понимать буквально.

— Пращур, осел сехальский!

— Пращур — сехальский осел? А почему? Наоборот, он хитро поступил, сбежал…

— Не Пращур осел, а ты! Потому что задаешь глупые вопросы! — вышла из себя сильфида.

Кстати, напрасно. Хоть и говорили все люди Староземья на одном языке, а все-таки местные различия имелись. В частности, северный, дрейд-эскерольдский, диалект требовал более точного построения фраз. Энка же, покинув Сильфхейм, усвоила южный диалект Аполидия, а в этом беззаконном краю выражались кто во что горазд, не признавая никаких языковых норм. Классическое университетское образование сделало речь дочери сенатора Валериания академически правильной, но стоило ей, в минуты душевных волнений, перейти на привычный с юных лет жаргон, и Эдуард с Ильзой начинали с трудом ее понимать.

Примерно такую краткую лекцию прочла друзьям ученая диса, за что и получила нагоняй от Орвуда: надо о спасении Мира думать, а не о языковых особенностях народов Староземья!

— Что тут думать? Как его теперь спасешь, если Пращур сбежал? Где его искать? — впал в черный пессимизм Эдуард.

— Пусть Хельги ищет в астрале камень Ло, он приведет нас к Пращуру, — не видел затруднений эльф.

— А я что, по-твоему, делаю?! — усмехнулся Хельги мрачно. — Сейчас в астрале демон знает что творится! Столько всего намешано — концов не найдешь. Есть у меня смутное ощущение, что камень унесли на север, но я могу ошибаться.

— Идем на север! — решил Макс. — Если твои ощущения будут усиливаться, значит, мы на верном пути! Логично?

— Вполне! — просияла сильфида. — Идемте скорее! Меня уже с души воротит от этого рассадника скверны! — Она кивнула острым подбородком на пирамиду.

— Постойте! — Аолен замер на месте как вкопанный. — А как же несчастные в храме? Мы ничего не предпримем для их спасения?!

Орвуд скептически хрюкнул — у него это должно было изображать смех.

— А как им поможешь? По своей воле эти дурни туда полезли, пусть теперь сами выкручиваются. За глупость надо платить!

— Но не такую цену! — вскипел благородный эльф. — Они зачарованы и не могут мыслить здраво… А ты просто бесчувственный чурбан, в тебе нет ни капли сострадания!

Орвуд побагровел, ноздри раздулись, как у свирепого быка.

— Это ты не способен мыслить здраво! Угробят нас в том храме, и все! Нежить не загрызет, так твои несчастные раздавят! И что тогда прикажешь делать Миру? Загибаться из-за твоей добродетельной дурости?!

В ответ на это Аолен, побледнев, обозвал Орвуда "моральным уродом". В какой-то момент казалось, что они непременно сцепятся. Рагнар уже приготовился разнимать, а Энка — наблюдать редкое зрелище — драку эльфа с гномом. Но Балдур сумел предотвратить безобразие. Встал между ними и нарочито громко, но с плохо скрытым сомнением сказал:

— Пожалуй, я смог бы дезактивировать нежить внутри храма… Если только Хельги не против еще раз…

— Не против! — откликнулся тот, не дожидаясь конца фразы. Ему уже надоело искрить от каждого прикосновения и чихать огнем. Избыточную силу требовалось срочно израсходовать!

…Чудовища передохли почти мгновенно, тела их скрючивались и чернели на глазах.

— Здорово! — восхищенно присвистнула сильфида.

В храм Балдур и Хельги собирались лезть вдвоем, но она, понятно, увязалась с ними:

— Не могу же я пропустить столь эксклюзивное зрелище! А ты не можешь с остальными так разделаться? С теми, что на улице?

Ученое словечко очень понравилось Ильзе. "Исклюзивное, исклюзивное", — повторяла она, чтобы не забыть.

— Не получится. Этот метод действует только в замкнутом пространстве.

— А другого ты не знаешь? Ты ведь специалист!

— А для другого требуется специальное оборудование и куча времени. Мы не располагаем ни тем, ни другим. Так что проблемы мирного населения придется решать Коллегии. А нам, знаешь ли, пора Мир спасать! — Он цинично усмехнулся.

Хельги хихикнул в ответ — такой заезженной и театральной казалась в устах черного колдуна эта патетическая фраза. Но как бы она ни звучала, делать-то все равно надо…

Пращур бежал прочь. Страх гнал его все дальше и дальше от собственных владений. На север, на север! Туда, где не бродят по улицам страшные твари, где не восстают мертвецы, где никто его не знает и не хочет убить.

Уходил он не один — с целой свитой, как и подобало по чину. Было при нем пятеро самых преданных сторонников (из них двое — маги) и полсотни охраны. Город они покинули, едва успел отгреметь магический бой. Двигались как могли быстро, без остановок на ночлег. Пешком. Всеволод хотел взять лошадей под седлами для сопровождающих и карету для себя — верхом он не умел. Но охранники заявили в один голос: если на лошадях, то только днем. Ночью в этих краях конному не проехать. У тварей двуногих еще есть шанс остаться в живых, но перед свежей кониной ни один местный оборотень не устоит. Надо отложить выезд до утра. Однако Пращур не хотел задерживаться в городе ни на минуту, словно чуял новую беду. Условились до рассвета идти на своих двоих, а потом раздобыть транспорт по пути.