– Что-то мне уже нехорошо, – процедил Тир, усмехаясь, тряхнув головой. – Может и нам помолиться? Вдруг это помогает? Я видел, как ваши люди в храме богов стоят на коленях, сложа руки. Просто я как представлю Хаяма, жуть пробирает.

– Смотри не описайся, братишка, – не упустил своего, съязвил Рас. – Я лично верю в то, что Хаям настолько истосковался по Таре, что примет всё, что она ни попросит.

– Даже то, что я вступила в сговор с его врагами? За его спиной, против его воли? Это ведь не из селения сбежать – этот сговор он воспримет как самую настоящую измену! – выдохнула я.

– Нельзя предсказать близнеца Тара, для них нет законов, и нет правил. Лишь внутреннее чутье, – произнес Рас, внимательно, без улыбки, заглядывая мне в глаза. – Возможно, его привязанность к тебе сломает все его предубеждения. Возможно это любовь, как утверждает Алишер, кто знает. Но если он тебя любит – то не сможет причинить тебе вред, и именно на это, в глубине души, ты и рассчитываешь, чайка. Признайся, сейчас на самом деле будут сражаться не вольфгары разных стихий, а любовь мужчины с его бешеной вольфгарской сутью?! – Сказав это, Рас обратился к своей стихии, и исчез, сверкнув огненной молнией, врезаясь в дождевую тучу.

– Рванем обратно, пока есть такая возможность? – усмехнулся Тир, одновременно со мной, подхватываемый вихревой воронкой.

Нет, обратного пути у нас уже не было. Рас был прав – моя цель собиралась сражаться с чувством Хаяма, используя при этом других вольфгаров. Мой разум мог заблуждаться, но сердце почему-то подсказывало, что чувства мелькавшее в глазах Хаяма, его слова – вовсе не игра моего воображения и не способ Хаяма запутать меня. Между нами что-то было, и я упрямо не желала называть это чувство любовью. Это было что-то другое, что-то более запутаннее и сложнее. Что-то роковое, связавшее наши судьбы и души. С неимоверной силой, привязывая нас друг к другу, сначала через ненависть, гнев, безысходность, а потом вдруг непонятно откуда взявшуюся страсть и нежность.

Всё это время я была увлечена подготовкой, но я знала, что как только увижу его снова – я тут же пойму, как я скучала по этому вольфгару, по своему своенравному и непредсказуемому мужу.

Я появилась перед ним первой. Всего несколько шагов отделяло меня от Хаяма. Ошеломление появилось на его лице, когда рядом со мной, из смерчевой воронки появился Тир, и огненной вспышкой, с другой стороны возник Рас.

– Моё появление явно было более впечатляющим, – успел шепнуть Рас, прежде чем лицо Хаяма исказилось от гнева.

– Ты … сделала их васау?! …Провела ритуал?! Обманом??! – не веря, прохрипел он.

Мне пришлось действовать стремительно.

– Я стучала, но ты не хотел слышать меня, и мне пришлось постучаться громче! Ты не оставил мне другого выбора! – выкрикнула я, взмахнув сначала одной рукой, затем другой. Из ливневых струй, падая с неба, появились мои васау воды, а из-под земли – встали вольфгары клана камней, выстроившись стройными рядами, с достоинством вскинув головы. Не дрогнув, они с присущим вольфгарским высокомерием смотрели на воинов Хаяма, которые в несколько раз превышали их своей численностью. А я с замирающим сердцем смотрела только на Хаяма, который дернулся, словно его ударили по лицу. Он вздрагивал всем телом, пытаясь не смотреть на меня. Я чувствовала, что он пытается разобраться в себе, в его душе кипела и ярость, и боль, и сомнения, и ещё что-то очень пламенное, горячее. Опережая его, я закричала первой:

– Только воины четырех стихий смогут осилить черную касту! И это не каприз Тары – такое послание оставили своим потомкам грозовые жрецы! Нет вражеских кланов – есть один вольфгарский народ! Я борюсь с тобой за одну победу, а не против тебя! Я лишь пытаюсь показать тебе, что ты упускаешь что-то важное! Союз четырех стихий сохранит жизнь многим твоим вольфгарам!

– Нет, ты предала меня, против моей воли вступив в сговор с моими врагами!!! Назло мне сделала всё по-своему! Как всегда считаясь лишь со своим мнением, как всегда оставаясь заносчивым упрямым человеком!!! Только ваша раса способна на такие подлости! – зарычал Хаям, изо всех сил пытаясь сохранить контроль над своей, рвущейся от ярости сутью. – Мне не нужны вольфгары этих ничтожных кланов, которые столько лет проливали кровь моих братьев! Почему ты захотела быть моим врагом Тара?!! Ты зря привела их сюда – здесь их ждет быстрая и верная смерть!

Решительный пышущий неукротимым гневом взгляд, не оставлял сомнений – Хаям собирался отдать приказ. Он был слишком ошеломлен моим поступком, чтобы сейчас разбираться в его правильности. Его просто рвало на части оттого, что кто-то снова нарушил его приказ, что этим «кто-то» оказалась я, сводило его с ума ещё больше.

– Нет! – жестко, почти прорычала и я. – Никакой вражды! Эти «ничтожные» вольфгары смогут один на один уложить любого из твоих воинов! Каждый из них достоин быть васау. Давай устоим состязание, убить нас ты всегда успеешь. Если выиграют мои воины – ты спокойно выслушаешь меня. Если твои – что ж, твоя воля. Но я тебе не враг, сколько раз это тебе можно повторять несносное вольфгарское чудовище!!! – я уже была готова кричать что угодно, лишь бы он взглянул на меня.

И наши глаза встретились. Скрестились, словно два меча, стальной и раскаленный.

– Смело, – криво, с болью усмехнулся Хайям. – Это вызов? Почему бы им перед смертью не развлечь моих воинов. Хорошо. Я выставляю своего первого воина. …Камиль!!!

Я невольно вздрогнула, когда на поле боя вышел …кудрявый вольфгар. «Не дыши, Тара. …Не вспоминай. Не плачь».

– Камиль? – подозрительно тихо переспросил меня Мираб, стоявший позади меня во главе воинов кланы воды.

– Да, ты всё правильно понял. Не знала, что Хаям сделал из него васау, – прошептала я, оборачиваясь к нему, чувствуя, как по коже пробегает мороз. – Стихия Камиля – огонь, значит, против него выйдешь ты, Мираб. Никакого кровопролития, просто уложи его. Ты сможешь. Покажи Хаяму всё, на что ты способен, чтобы он …

– Чтобы он захотел меня, как желают на махат прекрасную девушку, – вызывающе усмехаясь, перебил меня Мираб.

– Что-то вроде этого, – не выдержав, улыбнулась я, под раскаты неистового грома, отразившего грозу в душе моего мужа, наблюдавшего за каждым моим движением.

Противники окинули друг друга надменным оценивающим взглядом. Первым атаковал Камиль. Какое-то время, Мираб уворачивался, изучая способности своего соперника. Затем всё произошло очень быстро. Как только Камиль попытался взять Мираба в огненное кольцо – его стихия натолкнулась на толщу льда, которая, испарившись, обжигающим паром накрыла Камиля, связывая его с помощью мантрагала, которым своевременно воспользовался Мираб. Камиль оказался бессильным, его стихию повергла другая, и Мираб спокойно приставив меч к горлу обездвиженного кудрявого вольфгара, произнес:

– Это был твой самый сильный воин, Хаям? Если да, то я хочу таких ещё, как минимум пятерых!

Не произнося ни слова, оцепенев от негодования, Хаям дал знак ещё пятерым. Мираб, позволил им напасть, метнувшись вверх, и падая, словно плетьми обвил пятерых вольфгаров струями воды, сгибая их к земле, удерживая их собственную безнадежно рвущуюся стихию, силой мантрагалов. Этот поединок закончился ещё быстрее чем первый.