В Угличе, играя в ножички, погиб царевич Дмитрий — младший брат царя Федора Ивановича. То ли случайно закололся (что крайне маловероятно с медицинской точки зрения), то ли принял смерть от злодеев, инсценировавших несчастный случай. Второй вариант гораздо более вероятен. Молва приписала злодейство Годуновым. Скорее всего, не сам Борис Федорович, но кто-то из его ближней родни, возможно, дядя Дмитрий Иванович Годунов, влиятельный вельможа, отдал приказ об убийстве царевича.

Главой следственной комиссии назначили Василия Ивановича, представителя семьи явно враждебной к Годуновым. Идеальная кандидатура! Кто посмеет усомниться в выводах, сделанных недоброжелателем Бориса Федоровича и его родни? С другой стороны, осмелься Шуйский озвучить версию, невыгодную для Годуновых, и…

Здесь необходимо сделать паузу и обратиться к годам детства и юности князя.

Василий Иванович родился в 1552 году. Его отец, князь Иван Андреевич Шуйский, приходился родным сыном опальному боярину, казненному юным Иваном Грозным или, вернее, казненному по слову Ивана Грозного — государя-отрока, руководимого аристократической «партией», враждебной Шуйским. Василий Иванович смерти деда не застал, он появился на свет позже. Но видел, как трудно дается родителю карьера, сравнительно с отпрысками других линий разветвленного рода, как медленно двигается он в должностях. То скромный «спальник» при особе государя, то воевода во второразрядных Великих Луках или маленьком Дорогобуже, то предводитель «полка левой руки», низшего «по чести» в действующей армии… Отец рвался к более высоким постам, жаждал места в Боярской думе. И постепенно царь стал доверять чаду большого «крамольника». Взял его в опричнину, дал боярский чин, назначил в большом походе на Ливонию первым воеводой «полка правой руки» — второго «по чести» во всей армии. За счастье карьерного возвышения князь заплатил нескудно: ему пришлось женить сына Дмитрия (младшего брата Василия Ивановича) на дочери Малюты Скуратова. А Григорий Лукьянович Скуратов-Вельский по прозвищу Мал юта имел репутацию весьма «худородного» человека и заплечных дел мастера. Зато — государев любимец! Этим счастьем Иван Андреевич Шуйский пользовался недолго. В начале 1573 года он сгинул в большой битве под Коловерью[137], проигранной шведам.

Василий Иванович обретает старшинство в семействе Шуйских. Не по возрасту, но по происхождению. Он старший сын в старшей ветви рода. И государь до поры до времени ему благоволит, перенеся доброе отношение с отца на сына. В 1581 году уже Василий Иванович возглавляет оборонительную армию, развернутую против татар на юге. Вообще, на протяжении зрелых лет князь довольно много ходил в походы, возглавлял отдельные полки и целые армии, набрал большой воеводский опыт. Не прославился великими победами, но и не опозорил своего имени. Роль полководца он примерил еще при Иване Грозном, а впоследствии исполнял ее неоднократно.

Карьера его пошла на подъем. Он женился на весьма знатной даме — Елене Михайловне из княжеского рода Репниных-Оболенских. Родня его успешно бьет шведов и поляков на фронтах Ливонской войны.

Все так удачно складывается… И вдруг — опала, арест!

Охлаждение царя к аристократу длилось очень недолго, всего лишь несколько месяцев. Но Василий Иванович понял на своей шкуре: тот, кто находится на верхних ступенях власти, может в одночасье потерять всё. Князю повезло, что царь вернул его ко двору, отменил опалу, дал воеводскую должность. При гневливом, переменчивом, артистическом характере Ивана IV дело могло кончиться гораздо хуже.

При новом царе, Федоре Ивановиче (1584–1598), Шуйские блаженствуют. Они — у кормила власти, им даются выгодные, высокие посты. Василий Иванович пожалован чином боярина, ему доверяют воеводство в огромном Смоленске. Это не скромный Дорогобуж, где когда-то мыкался его отец! Иностранцы видят в нем крупную фигуру. К тому же за ним следует слава умнейшего в роду Шуйских.

Семейство достигает высоты, на какую не восходило вот уже лет сорок — со времен малолетства Ивана Грозного. Но и падение его удивительно!

Проиграв борьбу за власть с Годуновыми, Шуйские жестоко расплатились. Двое из них легли в могилу, в том числе брат Василия Ивановича Андрей. Почти все представители рода лишились земель, должностей, отправились в непочетную ссылку. Где и пребывали на протяжении нескольких лет.

А теперь самое время вернуться к событиям 1591 года, началу рассказа о судьбе Василия Ивановича.

Князь расследует смерть царевича Дмитрия. Он следователь опытный, возглавлял когда-то Московский судный приказ. Почти наверняка он докапывается до сути, и логика разбирательства ведет его к Годуновым. Как поступить князю? Рассказать во всеуслышание о том, что ему открылось? Его дед лишился жизни в опале. Его отец согласился на позорный брак одного из сыновей, чтобы восстановить благосостояние семьи и открыть дорогу собственной карьере. Он сам угодил в опалу при Иване Грозном. Его брат убит Годуновыми. Его родня унижена и раздавлена.

Сказать правду?

А в ответ Годуновы не только уничтожат его, но еще и дотопчут родню. Опыт собственных несчастий и, не менее того, бед, обрушившихся на близких, говорил ему, что это будет сделано незамедлительно, жестоко, беспощадно.

Василий Иванович доложил: несчастный случай.

Можно ли его оправдать? Во всяком случае, можно понять — у него имелись самые серьезные причины бояться и за свою жизнь, и за судьбу всего рода.

Старшего из Шуйских немедленно обласкали. Свидетельство того, что правительственная группировка (те же Годуновы и прочие союзные им вельможи) вернула доверие Василию Ивановичу, отыскивается в официальном документе. Тогда Россия вела большую войну со Швецией. Боевые действия шли вот уже несколько лет, принося то успехи, то неудачи. В списке воевод, направленных летом 1592 года в Новгород Великий — на формирование новой армии для борьбы со шведами, первым стоит имя Василия Ивановича Шуйского. Князю дают положение первого воеводы большого полка. А это, по воинским обычаям того времени, означало статус командующего. Семь лет никому из Шуйских не давали под команду не то что целое соединение, а хотя бы один полк! Теперь — дали. Показали им самим и всем прочим царедворцам: Шуйским государево благоволение возвращено.

Роду вернули кое-что из прошлого величия. Шуйские заседают в Думе, водят полки. Сам Василий Иванович рассуживает местнические тяжбы, воеводствует в богатом Новгороде, по праздничным дням бывает приглашен к царскому столу. Относительное благополучие и его, и рода длится весь остаток царствования Федора Ивановича и продолжается при Борисе Годунове (1598–1605). Когда Борис Федорович восходит на престол, Шуйские, по знатности, по древнему праву своему первейшие кандидаты на царский венец, не противодействуют ему.

Страшно.

Хотя и поворчали немного, но тихо, между собой, неофициально. А «Утвержденную грамоту» об избрании старого врага на царство подписали. Ворчание потом припомнили: одного из братьев Василия Ивановича обвинили в ведовстве, понизили в чине, а свитских людей его угнали в Сибирь. У самого В. И. Шуйского ничего не отобрали, зато позволили «худородным» выскочкам позорить его и бесчестить, вплоть до публичных побоев.