движения собеседника, крепко сжимая в руке свой извечный посох. Через недовольство на лице Грюма легко читалась напряжённость и очевидная подозрительность. Кривя изрезанное шрамами и морщинами лицо, Аластор качающейся походкой двинулся вперёд, с гулким деревянным стуком опуская посох на плиты пола.

- Не уходи от темы, - с прищуром посмотрел на мага аврор, столь же напряжённо отслеживая его движения своим волшебным глазом. – Что тебе нужно здесь в такое время?

- Кубок Огня – любопытный артефакт. Никогда таких не видел, - с некоторой задумчивостью в голосе ответил Авалор, вскинув бровь. – Впрочем, я бы спросил у вас то же самое – что вам понадобилось здесь в такое время?

- Я-то как раз, понятно, чем занят, - Аластор отмахнулся. – Присматриваю тут за порядком, чтобы никто не задумал устроить какую-то пакость на Турнире. Это моя работа!

Аврору явно не слишком нравилось присутствие «непонятной тёмной твари» в непосредственной близости от столь важного для проводимого мероприятия артефакта. Сказать прямо, чтобы Авалор шёл нахрен, он пока почему-то не решался, но по его лицу, особенно с близкого расстояния всё более явно читалась напряжённость от такого соседства и готовность к любым… неожиданным поворотам событий. Занятно… Хотя магу казалось, что тот разговор в кабинете Дамблдора должен был расставить все точки над «i». Впрочем, с тех пор он с Грюмом не пересекался, так что, возможно, взращённая подозрительность снова подняла в том голову…

- Что же, мистер Грюм, - вздохнув, протянул Авалор, - если вас столь не устраивает моё присутствие в этом зале, - он обвёл помещение рукой, - я могу его покинуть, тем более, что я уже выяснил всё, что мог выяснить, а поскольку «разобрать» Кубок мне никто не даст, дальнейшее сверление его взглядом бессмысленно…

Под всё ещё настороженным и напряжённым взглядом аврора маг отвесил короткий поклон и, засунув руки в карманы брюк, направился к выходу из зала. Время и в самом деле было довольно позднее, а новый день обещал быть достаточно суетным, учитывая предстоящее объявление чемпионов школ, так что… Имело смысл просто отправиться спать, тем более, что директор в самом деле не просили его патрулировать школу этим вечером. Впрочем, это не значило, что по пути он будет демонстративно закрывать глаза…

- Мистер Брок, - негромко произнёс маг, остановившись возле одной из укрытых гобеленом ниш в соседнем коридоре, - полагаю, вы в курсе, сколько сейчас времени?

- … Да, профессор, - раздался после недолгого молчания обречённый голос студента.

- В таком случае, предлагаю вам попрощаться с вашей спутницей, - из-за гобелена донёсся испуганный мелодичный «ой!», - и вернуться в гостиные своих факультетов.

- Д-да, сэр…

- Думаю, вы поступите, как настоящий джентльмен и возьмёте на себя ответственность за нарушение. А, чтобы вам легче далось такое решение, - Авалор чуть улыбнулся в темноте коридора, - сегодня я планирую сократить число баллов из расчёта тридцать на человека. А вот количество студентов меня волнует уже не столь сильно.

- Конечно! Да, сэр!

- Доброй ночи, мистер Брок… мисс Свай.

- С-спасибо, сэр… - донеслось тихим женским голосом.

- Ах да, - уже шагнув дальше, маг «вспомнил», - не забудьте завтра ваши эссе с сравнительным анализом базовых щитовых чар, применительно к защите в бою.

- Да, сэр… - ответили студенты хором.

Хмыкнув, маг неспешно двинулся дальше. Не то, чтобы его в принципе беспокоили столь мелкие нарушения дисциплины – в конце концов, молодо-зелено, как говорится, но надо и совесть иметь.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Спальни факультета Гриффиндор.

Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, беспокойно ворочался на своей кровати. Волшебник спал, но, будь его воля, выбрал бы совсем обратное. Ему снился… взгляд – немигающий взгляд чужих, абсолютно нечеловеческих, глаз с вертикальным зрачком, смотрящих на него из непроглядной темноты и источающих пробирающий до костей холод. А ещё о чувствовал злорадное удовлетворение, буквально сочившееся отовсюду вокруг него, удовлетворение и… предвкушение…

И, казалось бы, во сне не происходило ничего особенно страшного, на него никто не нападал, он не видел никаких пугающих чудовищ или событий, как тогда, ещё летом… Но холодящее чувство страха всё равно не отпускало волшебника. И хуже всего было отчётливое понимание, что он спит! Спит, но не может ничего с этим поделать, под пристальным взглядом он не мог ни пошевелиться, ни даже моргнуть.

Что за новые извращённые издевательства Волдеморта? А ведь это был именно он – Гарри был практически на все сто процентов уверен в своих мыслях… Он никогда не видел глаз Тёмного Лорда, но прошлый сон, та змея… Всё это почему-то складывалось в его голове в абсолютно простой и логичный вывод – это глаза его врага…

Яркая вспышка света, внезапно ударившего со всех сторон, заставила волшебника зажмуриться… И с удивлением осознать, что именно он сделал. Проморгавшись, Гарри напряжённо огляделся, но теперь всё было совсем по-другому – не было ни огромных глаз, ни пустоты вокруг. Теперь он был… в Хогвартсе? Да… Этот коридор сложно с чем-то перепутать – он ведь ведёт от главного входа к дверям в Большой зал!

В версии школы из сна было пусто… То ли потому, что стояла глубокая ночь, то ли потому, что это всё-таки был просто сон, но юноша не видел и не чувствовал вокруг ни одной живой души. Призраков, впрочем, не было тоже – совершенно пустой коридор, распахнутые настежь двери в Большой зал… Неведомая сила резко увлекла его за собой, дёрнула, словно на поводке, и в следующее мгновение, не успев даже испугаться, он буквально влетел в зал, зависнув перед огромной фигурой, сотканной из языков пламени.

У фигуры не было никаких деталей, но почему-то он чётко понимал, что неизвестное существо разглядывает его, словно с интересом, он буквально чувствовал обжигающий взгляд, пробирающий его до самого нутра – ничего общего с предыдущими змеиными буркалами. Наконец, словно выяснив всё, что хотела, фигура на мгновение вспыхнула совсем неистово, а затем крайне болезненно толкнула Гарри прямо в грудь, выбрасывая иго из Большого зала и… из сна.

С сиплым вдохом волшебник открыл глаза, рывком садясь на постели и чувствуя, как бешено колотится его сердце. Даже тупая ноющая боль в шраме, как было и в прошлый раз, была какой-то… менее выраженной. Несколько минут он напряжённо