удивлением для самого себя осознал, что хотел бы узнать их лучше. Что заставляет людей подписать себе смертный приговор, продав душу Эрике Ричардсон и набив на запястье тату, означающее принадлежность и верность «Нации розы»? Вероятнее всего, это все жажда денег. Люди часто попадают в неприятные ситуации, из которых невозможно выбраться без зеленых бумажек. Эти двое никогда не отзывались плохо о своем боссе, наоборот защищая её.

— Она не в себе, — мрачно произнес Боб, при этом даже не пошевельнувшись, продолжая внимательно смотреть на дорогу.

— Что? — тихо переспросил Йоханесс. Эрика и в прошлый раз явно была «не в себе», сможет ли мужчина выдержать ещё одну подобную ночь? Сможет, конечно, но сердце снова порвётся по швам.

— Сегодня… особенная для неё дата, — таким же голосом поясняет мафиози.

Машина проезжала по мокрой от снега дороге мимо полей, усыпанных одеялом. Почему-то мужчина невольно задумался о том, как холодно и одиноко может быть мафиози в такой печально значимый для неё день. Йоханесс смутно догадывался, что это может быть за особенная дата, но даже размышлять об этом не хотел. В их отношениях вдруг стал слишком часто вмешиваться незнакомый мужчина. А может, так было изначально, а Йенс просто этого не замечал?

Ей снова плохо. Это несправедливо и неправильно. Все вокруг говорили, какая Эрика Ричардсон стерва, что вокруг неё вьются мужчины, как ей повезло с мужем, какая она богатая, знаменитая и красивая — только выходит, что это всё оболочка просто, а что происходит внутри никто и не знал.

— Ты всегда можешь отказаться, — после недолгих раздумий наконец ответил Адам. — Она тебе ничего не сделает, если ты не приедешь. Уже не сможет.

Йоханесс закрыл глаза и вновь отвернулся в сторону окна. Он навсегда останется для Эрики вещью, на которой можно срывать свои эмоции. Но если Ричардсон становилось от этого хоть немного лучше, то Ольсен будет терпеть.

— Не могу я отказаться.

Наконец, машина остановилась возле уже чертовски знакомого забора. На улице, как и всегда, лаяли собаки — хоть что-то в этом мире остаётся стабильным. Йенс больно зажмурился на пару мгновений, вылезая из автомобиля.

•••

My Chemical Romance — The Light Behind Your Eyes

Эрика полулежала на диване, откинувшись на спинку и раскинув свои шоколадные локоны-волны по сторонам. На её рябиновых губах замерла удовлетворенная улыбка, а веки были закрыты. Йоханесс невольно удивился, для начала решив, что Ричардсон вообще заснула, но все же подумал, что лучше всего в этой ситуации будет как-то намекнуть на свое существование. Ольсен легонько постучал по стене, стараясь обратить внимание мафиози на себя.

— Я слышала, что ты пришел, Йоханесс, — сладким голосом, медленно растягивая слоги, произнесла Эрика. — Я так рада, что ты сейчас здесь. Я тебя очень ждала, — все на тот же манер продолжила Ричардсон.

Может быть, художник сходил с ума, но ему показалось, что женщина говорила без толики сарказма в голосе. Искренне? Только Ольсен разучился верить в её сладкие речи. Это всё обман, кругом херов обман, ей, наверное, похуй, кто вообще рядом с ней в этот момент времени находиться будет. Йоханесс тяжело вздохнул: и всё равно он искренне и безнадёжно рад, что Адам привёз к Эрике именно его в этот хреновый для неё день. Да, Ольсен половая тряпка, только он и рад, когда эта женщина вытирает об него свои маленькие белоснежные стопы. Признаваться в этом самому себе трудно и отчасти даже стыдно, но мужчина готов быть и носовым платком, и стулом, и ковриком, лишь бы хоть иногда она обращала на него своё внимание.

Йоханесс осторожно подошел к Эрике и присел рядом с ней на диван, внимательно всматриваясь в лицо Ричардсон. Что-то здесь определённо было не так. Женщина, конечно, имела некоторую слабость к алкогольным напиткам (кто её осудит, впрочем?), только всё равно в голове Йенса что-то не сходилось.

— Почему ты молчишь? Ты не ждал встречи со мной? — с ноткой тоски в голосе спросила Ричардсон.

Мужчина прикусил внутреннюю поверхность щеки, пытаясь отделаться от мыслей о том, что сейчас Эрика с н о в а видит перед собой кого-то другого. Она же назвала его по имени, да? Это не галлюцинация была?

Ольсен аккуратно взял руку Ричардсон в свою, и улыбка на её кроваво-красных губах стала ещё шире и ещё нежнее. Мужчина не ощутил ни толики радости: перед ней либо сейчас сидел кто-то другой, либо Эрика сошла с ума окончательно.

— Я очень ждал встречи с тобой, — честно произнес Йоханесс.

Мафиози приоткрыла глаза и посмотрела на своего гостя, все так же искренне радуясь его приходу. Её темные зрачки были настолько маленькими, что их даже крайне трудно было разглядеть в потемневших бирюзовых океанах. Мужчина большим пальцем руки нащупал пульс Ричардсон (на всякий случай) — очень медленный. Эрика тихо засмеялась и перевела взгляд своих блестящих глаз куда-то на стену.

Ольсен невольно прикусил губу, потому что в голову полезли крайне неприятные догадки. Не пахло от Эрики алкоголем, да и на кофейном столике не стояла привычная бутылочка дорого напитка. Зато по поверхности были разбросаны маленькие таблеточки. Мужчина широко распахнул глаза, уставившись на «лекарство» — как он сразу этот пиздец не заметил?!

— Что это?! — невольно вскрикнул Йоханесс, крепко сжав руку Ричардсон.

Неужели порезов на руках ей мало, проблем с алкоголем, поцелуев, оставленных стальными пулями? Наверняка ведь знает, к чему это может привести, она ведь не маленькая! Или неужели в мире мафии нельзя без этих стереотипов? Наркотическая зависимость — это обязательная составляющая каждого уважающего себя гангстера? А может, Эрика шла на это… осознанно? Порезы, алкоголь, наркота теперь… всё это звучит совсем не жизнеутверждающе. Ольсен перевёл испуганный взгляд на женщину: а может, она уже не боялась смерти?

— Зачем так кричать? — чуть нахмурила брови Ричардсон. — С головой всё нормально?

Кто бы говорил. Мужчина отпустил руку Эрики и встал с дивана, попытался поднять женщину, но её тело совершенно не хотело шевелиться. Ричардсон не сопротивлялась, предоставляя Йоханессу полную свободу действий, поэтому художник, недолго думая, просто взял её на руки.

— Решил меня украсть, чтобы сделать своей женой? — тихо засмеявшись, спросила Эрика.

— Ты с мужем сначала своим разведись.

Ольсен тяжело вздохнул, раздумывая, как следует правильно поступить. Йоханесс плохо представлял, что нужно делать, но оставлять это так точно не следует. Не врачей же вызывать. Хотя, возможно, в данной ситуации это было бы лучшим решением, жаль, что потом последствий не оберёшься. Ольсену пришлось действовать самым очевидным способом.

— Я разведусь, милый. Ты только попроси.