Я закрыла глаза, сжала кулаки и посмотрела на него многообещающим взглядом.

— И не вздумай драться! — предупредил Ирас — Я заживляющую мазь с собой не взял.

— Д-драться? — растерянно переспросила моя невозмутимая мама и переглянулась с отцом и бабушкой.

Ну да, в их понимании-то с принцами так точно не следует поступать.

— Невеста? — уточнил папа, посматривая на Ираса.

Сдается, что разговора с отцом моему ненаглядному не избежать.

— Может, представишь мне своих родителей? — тихо предложил Ирас, легко обнимая меня за плечи и целуя в макушку.

— Да. — Я поймала встревоженный взгляд мамы и серьезный — отца. — Надежда Сергеевна и Дмитрий Юрьевич. И моя бабушка — Инесса Павловна.

— Рад познакомиться.

Ирас выпустил меня из объятий, галантно поцеловал руки маме и бабушке, пожал отцу, улыбнулся.

И тут родные наконец пришли в себя и засуетились Мама и бабушка увели меня на кухню накрывать стол, а принц остался в гостиной с отцом. Предсказуемо так…

— И как…

— Мам, — перебила я, решив, что о произошедшем со мной в другом мире мы поговорить еще точно успеем, — скажи мне а вы с папой в Чарде были, да?

Она вздохнула, отложила полотенце.

— Я там родилась, дочь.

— Правда? То есть бабушка…

— Я из этого мира, Варя, — ласково заметила она. — Просто однажды возник ураган Морганы и перекинул меня в Чарду. Там я встретила твоего деда. Мы полюбили друг друга, поженились…

— И? — в нетерпении спросила я.

— Началась война с Ваской. Он погиб, а я… вернулась обратно. Мне было тяжело оставаться там, где все напоминало о Дарисе. — Бабушка печально улыбнулась, позволяя мне ее обнять. — Твоей матери тогда и года не было.

Мы немного помолчали.

— Мам, а как же вы с папой встретились? — не утерпела я.

— Мы с твоим отцом познакомились, когда я поступала учиться на швею. — Мама смущенно улыбнулась, поправила фартук. — И нас потом вдвоем перекинуло в Чарду.

— То есть у вас у обоих проявился магический дар? — не удержавшись, спросила я.

— Да. Твой отец оказался портным. Знаешь же, как он прекрасно разбирается в выкройках.

Что верно, то верно. Папа всегда любил возиться с чертежами и сам придумывал новые модели одежды. Когда я видела его за работой, у него глаза сверкали.

— А ты?

— Швея, — усмехнулась мама, обнимая меня и целуя в макушку. — И твоя бабушка, кстати, тоже.

Я вздохнула.

— А у меня дар кудесницы, — созналась честно.

— Я в тебе никогда и не сомневалась, Варя. И всегда хотела помочь, облегчить твой путь в будущем. Прости, что не рассказала всего сразу. Ты так не любила шить, что мы не знали…

Сознаться, что я и сейчас не в восторге, когда держу в руках иголку с ниткой, я не смогла. Родные казались такими счастливыми!

Мама ласково улыбнулась, достала из духовки пирог, поставила разогревать курицу.

— Принца любишь? — неожиданно спросила она, смотря на меня серьезным взглядом.

— Больше жизни, — тихо ответила я. — Он такой… терпеливый со мной, добрый, заботливый… И никогда не пройдет мимо, если кто-то попал в беду. Всегда поможет. И даже если сердится, все равно остается таким…

— И почему же ты мне таких признаний не делаешь, чудо, — раздался голос Ираса, который стоял на пороге и улыбался.

Я смутилась и посмотрела в пол. Принц подошел к накрытому столу, вдохнул ароматы еды.

— Давайте поужинаем, а заодно я хотел бы услышать, как вы познакомились, — сказал отец, появляясь на кухне и обнимая маму за плечи.

Я растянулась на ковре, который летел в МыШКу, и зевнула. До безумия хотелось протянуть руку и коснуться облаков. Соблазн был столь велик, что чесалась ладонь, хотя я понимала, что небесные создания только кажутся пушистыми и мягкими, как пух. На самом деле, следуя законам физики, облака — всего лишь воздух с каплями влаги. Да и тот факт, что на соседнем ковре слева летят Ромео с Фионой, справа — Арар с Глебом, а впереди и позади с десяток боевых магов, останавливал.

На мой взгляд, Ирас чересчур серьезно подошел к моему возвращению в МыШКу, но спорить с будущим мужем было бесполезно. Когда дело касалось моей безопасности, он становился словно невменяемым, и никакие мои женские чары на него не действовали. Увы. Единственный, я бы сказала, исключительный случай, когда я не могла его переубедить, и Ирас стоял на своем как дракон, охраняющий сокровищницу. Разумных аргументов, что я кудесница и умею плести щиты, он вообще не слушал, увлеченно скользя губами вдоль моего позвоночника. Долго я на своем настаивать, понятное дело, не смогла. В горизонтальном положении такое оказалось практически невозможным. Тогда единственной разумной мыслью было только то, что надо все ссоры так решать — в пылу страсти. Глядишь, и оба станем более сговорчивыми.

Я коснулась ледяной жемчужины на тонком золотом ободке колечка и улыбнулась. Ирас надел его мне на рассвете. В тот момент он смотрел на меня с такой любовью и нежностью, что я не смогла сказать ему «нет» и, отринув все свои глупые страхи и сомнения, согласилась стать его женой. И где был мой разум? Какая из меня принцесса-то? Даже удивительно, что позже, когда гостили у моих родителей, мы с принцем договорились уступить друг другу. Ирас пообещал подождать со свадьбой до тех пор, пока я закончу МыШКу, а я согласилась вернуться в Чарду через неделю с ураганом Морганы.

Я улыбнулась, вспоминая, какими чудесными были дни, проведенные у родителей. Ираса они приняли как родного. Расспрашивали об изменениях в Шелдронии, родственниках и друзьях, обо мне… Ох и влетело же мне дома за мои проделки! Если бы не Ирас, вставший на мою защиту (да-да, я за его сильную, могучую и такую удобную спину пару раз пряталась от гневного взгляда отца), боюсь, что встреча не закончилась бы так хорошо.

Расставаясь, я плакала, а Ирас мягко прижимал к себе и постоянно шептал, что мы увидимся с моими родными через полгода, когда в МыШКе наступят каникулы. Судя по тому, как мама и бабушка что-то долго вчера вечером обсуждали, принц решил познакомить наших родителей. Я не возражала, только с ужасом думала о дополнительных занятиях этикетом с профессором Румом.

Через неделю мы вернулись, и встреча с объятиями и раздачей подарков повторилась. Фиона и Ромео, которых я не успела предупредить о своих планах, ругались долго и со вкусом, но потом простили непутевую подругу и оттаяли. Ирас же все эти дни обнимал меня и изредка целовал в макушку, беспрестанно улыбаясь и вызывая своим настроением шок почти у всех придворных. Не привыкли они к такому принцу. Только его родители и мои друзья нас понимали.

— Ты проиграл! — заметил Глеб, отвлекая от радужных мыслей. — Тебе и платить.