chitay-knigi.com » Приключения » Проклятый род. Часть 2. За веру и отечество - Виталий Шипаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 118 119 120 121 122 123 124 125 126 ... 188
Перейти на страницу:

22

Вечером того же дня к Княжичу пришел Ермак. Оглядев его довольно скромное жилище, украшением которого служили лишь развешанная на стене кольчуга с золотым орлом да стоящее возле иконы знамя Хоперского полка, он сказал:

– Небогато живешь, а казаки говорили, мол, есаул наш роскошь любит.

– Так на тебя равняюсь, – язвительно ответил Ванька, затем спросил: – Никак, беда какая-то случилась?

– С чего ты так решил?

– Без нужды начальство на ночь глядя не является, особенно ко мне.

– Беды покуда нет, но опасения имеются. Иван собрался в гости к татарам ехать.

– К тем, которые давеча тут были?

– Ну не к Кучуму же, – сердито ответил атаман. – Хочу узнать, что ты об этом думаешь?

– Нельзя его к ордынцам отпускать, иль тебе Барбоши с Паном мало? – ничуть не сомневаясь, заверил Княжич.

– Оно, конечно, так, – горестно вздохнул вожак казачьей вольницы. – Ну а если Карача взаправду хочет наше подданство принять, а мы его отвергнем, что тогда?

– Тогда Кучум казнит мурзу, а от нас не только его люди отшатнутся, но и остяки с вогулами.

– И как же быть?

– Да никак. Когда Иван собрался ехать?

– Завтра поутру.

– Тогда я с ним поеду, хоть он меня и не звал. Негоже побратима без присмотра оставлять. У него от царской милости ум за разум зашел, а я быстро с татарвою разберусь. Даром, что ли, нас с покойничком Тимохой Большаком не раз станичники послами посылали к нехристям, – есаул печально улыбнулся, припомнив Надию. «Интересно, что с ней стало», – подумал он.

– Я вообще-то затем и заходил, чтоб попросить тебя Кольцо сопровождать, – признался атаман. – А сейчас передумал, полагаю, надо ехать самому, сколько можно за чужие спины прятаться.

– Ох и наградил господь начальничками. Одного спесь обуяла, да так, что дальше носа своего ничего не видит, а другой в переживания ударился, – посетовал Ванька. – Нет, тебе соваться во вражье логово никак нельзя. Меня убьют иль даже побратима – это полбеды. На наше место другие найдутся, но с твоей погибелью всему конец придет. Как узнает Грозный-царь, что Ермак убит, сразу же на покорении Сибири крест поставит. Ведь он у нас не только грозный, но еще и трусоватый, – голос Княжича звучал уверенно, а глаза светились хищным волчьим блеском. Ванька-есаул уже понял – дело предстоит весьма рискованное и, как всегда, в предчувствии смертельной опасности впал в радостное возбуждение.

– Спасибо, Иван, – растроганный вожак крепко пожал есаулу руку и неожиданно сказал: – Хоть особой дружбы между нами не было и нет, но я тебе, как никому другому, верю.

– Это почему?

– Должно быть потому, что все казаки в тебя верят. За тобою в бой идут куда охотней, чем даже за Кольцо с Мещеряком. Так и говорят – наш есаул за десять верст опасность чует.

– Сказки это все, ты еще про мамин заговор напомни, – заскромничал Княжич.

– Может быть, и так, но люди верят, а для человека вера – это главное.

Дав еще кое-какие наставления, атаман собрался уходить.

– Ну, я пошел, а ты, если что неладно будет, сразу шли гонца. Мы всем войском на помощь к вам придем.

– Не вздумай сделать такую глупость. Будь я на месте хана, так день и ночь лишь об одном бы думал – как всех урусов из Искера выманить.

– И как же быть, коль вы в засаду попадете? – растерянно спросил Ермак.

– Там видно будет, а пока мальцов какой-нибудь почетной службой озадачь да Андрюху займи делом.

– С парнями-то все ясно, а что Луня, седого черта, тоже жаль? – впервые за все время разговора улыбнулся атаман.

– Да ну его, опять напьется, как свинья, а мне возни и с побратимом хватит, – махнул рукою Ванька.

– А кого же ты намерен взять в попутчики?

– Конечно Митьку с Яном. Их споить у Карачи вина не хватит.

Уже переступив порог, Ермак кивнул на кольчугу с золотым орлом, что без толку висела на стене:

– Одень ее, когда отправишься к ордынцам.

– А это зачем?

– Глядишь, за царского наместника сойдешь.

– Рылом я в любимцы государевы не вышел. Ты лучше с нами Болховского пошли, а то сидит безвылазно, несчастный, в четырех стенах, так ведь и умом рехнуться можно. Или Бегичу свой панцирь одолжи, он тебе за эдакую милость не только руки расцелует, но еще и сапоги оближет, – зло ответил Княжич.

– Может быть, только не охоч я до подобных благодарностей. Сроду сам ни перед кем спины не гнул и над другими измываться не приучен. Да и ты, насколь я знаю, не любитель людей унижать. Может, оттого и тянутся к тебе казаки, несмотря на нрав твой шибко гордый, – назидательно изрек предводитель казачьей вольницы.

– Не скажи, по-всякому бывает, – не согласился Ванька. – Меня еще отец Герасим просветил: с добрым человеком обходись по-доброму, а со сволочью – по-сволочному, по-иному-то они не понимают.

– Ну, я не поп, нравоучений читать тебе не буду, ты и сам кого угодно на путь истинный наставишь, но кольчугу все-таки надень. Береженого, его и бог бережет.

23

Спал Иван в ту ночь крепко, безмятежно, но под утро ему приснился сон, в котором, как всегда, пришла Елена. Являясь Княжичу, любимая была обычно молчалива, однако на сей раз она с мольбою попросила:

– Ванечка, исполни Ермака наказ, одень броню.

– А надо ли, скорей убьют – скорее свидимся, – ответил ей Иван.

– Умирать не торопись, я подожду, я терпеливая, тебе ж другая встреча вскоре предстоит, – печально поведала Еленка, с укором глядя на него своими чудными синими очами.

Княжич попытался обнять свою единственную, но та с ужасом воскликнула:

– Не смей! Быть нам вместе время не настало, – и есаул проснулся. За окном уже брезжил рассвет.

«Вставать пора, не то брат без меня уедет, а еще надобно Митяя с Яном упредить, что к татарам отправляемся», – подумал Иван.

Вскочив с постели, он облачился в неизменную белую рубаху. Снимая со стены кольчугу, есаул засомневался:

– Толку-то с нее, аль я мало сам таких кольчуг своим клинком поизорвал? – однако, вспомнив сон, решил: – Ладно, надену, коль Еленочка просит.

Броня, которую Иван добыл совсем юнцом, и которая была тогда широковата, теперь пришлась ему впору. Смущал лишь золотой орел. Чтоб прикрыть драгоценную царскую отметину, он сменил кунтуш на полушубок и застегнул его по самый ворот. Покидая свое жилище, Княжич глянул на висевшую под иконкой Богородицы лампаду думая, задуть ее иль нет. Гасить святой огонь показалось Ваньке дурной приметой.

– Пускай горит, я ж завтра к вечеру вернусь.

Есаул действительно вернется, один-единственный из всей ватаги. Видать, монашенка, что подарила образок, не обманула и крепко помолилась за него.

1 ... 118 119 120 121 122 123 124 125 126 ... 188
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности