одной из безукоризненно ухоженных высоких изгородей, которыми так гордился Леон.

Герхард не успел ничего объяснить детям. Он распахнул дверь кабины и спрыгнул на землю. Он наклонился в заднюю часть салона, не обращая внимания на мокрый дождь и пронизывающий ветер, отстегнул ремни безопасности своих детей и вытащил их из самолета, чтобы они стояли рядом с ним.

Он опустился на корточки и крикнул, перекрывая шум бури: "Зандер, забирайся мне на спину!’

Маленький мальчик сделал, как ему было сказано, изо всех сил цепляясь за Герхарда, когда тот подхватил Кику и побежал по скользкой лужайке к дому. Несколько раз Герхард чуть не потерял равновесие, морщась от боли, когда Зандер дергал за волосы, которые держал так же крепко, как поводья своего пони. Они поднялись по ступенькам, ведущим на террасу.

Герхард прошел по брусчатке к дому и постучал в раму французского окна. В тот момент, когда он это сделал, он понял, что его усилия тщетны. Никто внутри не мог услышать его из-за шума ветра и дождя.

Он снова присел в нескольких футах от окна и положил Кику на землю. Зандер сполз с его спины.

Герхард сказал детям: "Не двигайтесь. Зандер, присмотри за своей сестрой. Держи ее крепче и оставайся на месте.

Он осмотрел окна, оценил ущерб, который он собирался нанести обороне здания, и пришел к выводу, что у него нет выбора. Он сильно пнул сапогом линию, где сходились две пары дверей. Дерево поддалось, но замок выдержал. Герхард пнул сильнее, снова и снова. Наконец дверные рамы прогнулись внутрь. Он плечом протолкался сквозь толпу, затем повернулся к своим детям.

- Заходите в дом! Быстрее, быстрее! Следуйте за мной!

Они пробежали через садовую комнату в главный зал. Герхард услышал голос Леона, доносившийся из столовой, за которым последовал смех. У них с Харриет были гости.

Герхард ворвался в столовую, промокший, с дикими глазами, в сопровождении двух перепачканных детей. Не обращая внимания на выражение лиц слуг, на крики тревоги и протесты, он стукнул кулаком по столу красного дерева.

- Послушайте меня! - крикнул он, заставив комнату замолчать. - Леон, скажи своим ребятам, чтобы они пошли в оружейную комнату и принесли все оружие, которое у тебя есть, и все патроны.

Он обвел взглядом сидящих за столом шестерых гостей, гадая, кто из этих мужчин и женщин средних лет в смокингах и шелковых платьях будет готов к драке, которая направлялась в их сторону.

Герхард понизил голос: Не было необходимости превращать тревогу в панику. Того, что он собирался сказать, было достаточно.

- Мау-Мау приближаются. Нельзя терять ни секунды.

Леон Кортни принял командование, потому что это был его дом и его земля. Он сделал это с той контролируемой настойчивостью, которая появилась в начале его трудовой жизни в качестве профессионального солдата и служения в качестве офицера в Первую мировую войну. Ему было шестьдесят пять лет, но он излучал энергию человека на двадцать лет моложе его.

- И сколько их там? - спросил Леон.

‘Три грузовика,’ ответил Герхард. - Я не мог сказать, сколько в них людей. Но один из них выстрелил в меня из автомата.

- Значит, по меньшей мере тридцать человек, возможно, больше сорока, все вооружены. Как скоро они будут здесь?

- ’В зависимости от условий на поверхности и видимости, я бы сказал, где-то от трех до пяти минут.

- Назовем это тремя. Леон позволил себе несколько секунд подумать, затем повернулся к Али Машрафу, одному из двух слуг, которые прислуживали за столом. - Али, иди к Мпиши. Скажи ему, чтобы он немедленно собрал свой персонал на кухне.

Леон сосредоточился на своих гостях. - ’Мы в этом деле заодно, и, леди, в том числе и вы.

- Вы можете на нас рассчитывать, - сказала Гарриет, прежде чем кто-либо из других жен успел хотя бы намекнуть на обратное. Ее слова также сделали невозможным для любого из мужчин отступить. Дориан заговорил первым.

- Я прямо за тобой, старина. Братья по оружию, да?

Леон кивнул Дориану. - ‘Спасибо, Дор,’ тихо сказал он. - Это много значит. Затем он снова перевел взгляд на остальных гостей. - Любой, кто уверен в ваших навыках стрельбы, может присоединиться к нам на баррикадах. Любой, кто этого не делает, может служить грузчиками. Я советую вам снять любые украшения, которые могут привлечь внимание Мау-Мау, а также обувь или одежду, которые мешают вам легко двигаться. Джентльмены, пойдемте со мной.

Леон посмотрел на второго слугу, которого звали Джонсон Кипроп, и добавил: - 'Ты тоже.'

Герхард одним глазом следил за секундной стрелкой своих часов. Леон оценил ситуацию и менее чем за минуту сделал первые распоряжения. Харриет уже организовывала дам с такой же степенью эффективности. Это было не меньше, чем он ожидал, но он почувствовал уверенность, которая приходит от осознания того, что люди, управляющие кризисом, знают, что они делают.

Леон направился в оружейную комнату, за ним последовали трое его гостей, Кипроп и Герхард, который вытирал дождевую воду с лица и волос салфеткой, которую взял со стола. Идя по коридору к лестнице, ведущей в подвалы, Герхард размышлял о людях, которые сегодня вечером станут его товарищами по оружию. Прямо за Леоном шел его младший брат Дориан. Он был меньше и более худощавого телосложения, чем Леон, и был художником в семье, похожим на их мать. Его темперамент был гораздо более беззаботным, чем у Леона, менее обремененным обязанностями, связанными со старшим сыном, и он не служил ни в одной из мировых войн. Но Дориан, тем не менее, был Кортни, и то, как он отреагировал на заявление Леона о том, что Мау-Мау направляются в их сторону, не оставляло у Герхарда никаких сомнений в том, что, когда придет время, он будет стоять на своем и сражаться.

Двое других мужчин были несколько моложе: лет сорока пяти, предположил Герхард. Он узнал их лица и знал их имена, Билла Финни и Томми Шарпа, но ни одному из них не сказал больше, чем мимолетное слово. Но он успокоил себя мыслью, что Леон Кортни не приглашает мужчин на ужин в "Лусиму", если они ему не только не нравятся, но и не вызывают уважения. И это уважение было завоевано нелегко.

- Джентльмены, большинство из