Внутренний цензор тут же подкинул пару мыслей о том, что здесь что-то нечисто. Ну с чего бы случайный знакомый, не бедный, не обделённый вниманием женщин, вдруг вцепился в меня мёртвой хваткой?!

Я поджала губы и посмотрела в окно, за которым было вполне обычное хмурое утро ранней весны. Весьма неромантичное, будничное, такое, что впору проблемы решать, а не бросаться в объятия к первому встречному, чтобы тот согрел и дал понять, насколько жарким может быть даже холодный апрель. В памяти всплыли ощущения от нашего случайного касания руками, будто в груди ярко зажглась лампочка.

В нос резко ударил запах горелых яиц, и я бросилась к плите выключить газ.

— Мама, ты что делаешь? — вошла на кухню Алиса, морща носик от запаха пригорелых яиц.

— Омлет.

— Вот этот? — дочурка, морща носик, пальчиком указала на дымящуюся сковородку.

— Нет, это бета-версия. Иди играй! — быстренько проводила дочь в зал, где переключила канал, найдя мультик про летающих розовых и фиолетовых пони.

Если бы в жизни всё было так просто как на экране: произнёс «абракадабра» и превратился в принцессу-рыцаря, решающую все проблемы одним взмахом меча весом с пёрышко!

Почистив сковороду и не отвлекаясь на посторонние мысли, я быстро сделала нормальный омлет из двух яиц, забыв, что пару минут назад безумно хотела есть.

За дочь я не беспокоилась. У моей Алисы отменный аппетит, так что голодной не останется, двух яиц ей как раз хватит. Да и с Диной Сергеевной, няней дочери, это сделать затруднительно. По воскресеньям, когда наставало время моей личной свободы, у них был рейд по игровым детским комнатам и кафешкам.

Вот и сейчас Лиса-Алиса ждала двенадцати с нетерпением, поминутно заглядывая ко мне в спальню и спрашивая, который час.

— Уже скоро, — с улыбкой отвечала я одними и теми же словами, чтобы не смотреть ежесекундно на часы. Иначе уборке, которую я затеяла, чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем свидании с Максимом, придёт конец.

— Ты купишь мишки-витаминки? Я буду здоровой, крепкой и больше не пойду в садик.

Логика у моего ребёнка безупречная.

— Почему же? — машинально спросила я, сдёргивая простыню с кровати и одновременно делая дочери, пытающейся залезть на матрас, предупреждающий жест.

— Потому что когда ты здорова, можно играть дома. Это весело.

— А если болеешь, надо идти в садик? — усмехнулась я, напяливая наволочку на пузатую подушку.

— Если болеешь, всё равно где скучать, — с глубокомысленным видом вздохнула Алиса и, схватив любимого Тедди, ушла в зал.

«Если работаешь, да по дому шуршишь, то и скучать некогда», — мысленно добавила я и заправила одеяло в пододеяльник, разровняв постель. После расставания с Вадимом я сменила всё постельное бельё, чтобы вытравить его не только из памяти, но и из своей кровати. И всё же вернись он через месяц, приняла бы и простила. И не просила бы даже развестись, потому что не имела на это права.

А после вчерашнего словно отпустило. Поняла, что идеал, который я так тщательно выстраивала в голове, попросту не существует. И никогда его не было. Сама придумала — сама и развенчала. Поумнела, наверное.

Если вчера от слов бывшего и шевелилось что-то в душе, то только приятные воспоминания. И то, что сегодня Вадим не звонит, было для меня облегчением. Слишком тесно соприкоснулась я вчера с прошлым, даже страшно стало, что снова попаду в петлю и зависимость. Но нет, обошлось.

С этими мыслями и лёгкой душой я и проводила Алису на прогулку с няней. В квартире стало непривычно тихо. Самое время улизнуть из дома и отправиться в салон или в кино. Всегда обожала кино в одиночку, когда не надо подстраиваться под чужие планы и вкусы, а можно хрустеть попкорном и не думать о том, нравится ли происходящее на экране соседу по креслу. Двое уместны в койке, в кино надо ходит либо большой компанией, либо с детьми, либо одной.

Я поймала себя на том, что думаю о чём угодно, лишь бы не смотреть на время и не признаваться себе, что жду звонка от Максима. Я никогда не была обделена мужским вниманием и недостатка в любовниках не испытывала, так отчего же замерла в предвкушении встречи? Максим может передумать и не позвонить. Что ж теперь, кидаться в объятия Вадима? Нет, прошлое — в прошлом, а настоящее — здесь и сейчас.

Телефон, зажатый в руке, ожил ещё до того, как трубка разродилась популярным саундтреком.

— Ты готова? — спросил Максим и снова без всякого приветствия. От этого у меня возникало ощущение, что наш разговор не заканчивается, а длится все эти дни. С самой первой встречи.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросила я, помня собственное правило: никаких мужчин дома. Здесь живут только я и моя дочь.

— Всё, что хочешь, — последовал ответ — безумное обещание.

— Поехали в кино. На любой сеанс, — предложила я, подумав, что сейчас Максим предложит мне выбрать фильм, и я это сделаю.

Тот самый, который про романтическую любовь до ванильного зубовного скрежета. Чисто женский. Я и сама такие не люблю, но понаблюдать, как бедняга мучается, изображая интерес, будет забавно. И не позволит мне втюриться, а значит, и страдать после того, как разбежимся, не ждать мучительно звонка и не гадать на ромашке и кофейной гуще на любовь.

— Отлично, но фильм выбираю я, — ответ разбил мои планы, но как не странно, я почувствовала острое желание видеть того, кто скрывается на той стороне трубки, немедленно.

— Согласна, — ответила я, прикусив нижнюю губу. — Приезжай сейчас.

***

Думала, он не явится, но ошиблась. Я открыла дверь, бросив торопливый взгляд в зеркало и только потом поняла, что не говорила Максиму номер своей квартиры.

— Я всё о тебе узнал, — ответил на мой удивлённый взгляд кавалер. — Это тебе.

И протянул букет из семи длинных красных роз, перевязанных атласной широкой ярко-синей лентой. Я не знала, что мне нравится больше: цветы, такие насыщенно бордовые, будто укравшие у вина все оттенки, или лента, похожая на гриву одной из волшебных пони из мультика, который обожает Алиса.

— Я люблю белые розы, — произнесла я тихо, принимая букет. — Любила раньше.

— Тогда хорошо, что я принёс именно эти. Ты их запомнишь. Но если не нравятся, давай их выбросим и сделаем вид, что букета е было, — Максим потянулся за подарком, а я отдёрнула руку, спасая цветы, и оказалась в опасной близости. К чёрту принципы, мне просто надо ощутить себя живой!

Поцелуй был с оттенком горечи, как и всё в моём новом знакомом, который вот-вот станет любовником. Я задыхалась, чувствовала себя соломинкой, подхваченной ветром и брошенной в бушующее море.

— Не здесь, — прошептала, глотнув свободы и ощущая, что всё правильно. «Не знаю, как быть», — пронеслось в голове, и мысли смялись, как одежда, которую я нагладила, чтобы выглядеть ещё лучше перед свиданием.