— Спасибо. Так что известно? Отрубленные руки? Запечатанный рот? — деловито перечислила она, и недавно съеденный крендель подступил к горлу, так что мне пришлось остановиться и отдышаться.

— Я не стану это обсуждать, — покачал головой Эммет. — Но профессор Крекин прав — вам нельзя разгуливать самим. Это небезопасно. Особенно тебе, Арья.

Мама все еще не вернулась. Я оставила у портье записку, где просила связаться со мной, а после мы забрались в экипаж, который ждал нас у дома.

В полумраке Эммет выглядел куда взрослее. Он откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза, опустив длинные ресницы, а потом нашел мою руку и сжал ее в своей таким естественным жестом, что я не стала забирать ладонь.

— Не выходи никуда сама, — попросил он. — Пообещай мне.

— Ладно, — ответила я.

— Госпожа Кармелла Алетт!

Перед ней открыли дверь в кабинет самого императора!

Кармелле хотелось визжать от радости, прыгать и хлопать в ладоши, как маленькой девочке, получившей невероятный подарок, однако она, конечно, не могла себе позволить столь вопиющего проявления чувств. Да и платье не позволяло резких движений. На золотой бархат ушла половина стипендии Арнеллы, но ведь это ради дочери, ради ее будущего, которое обещало быть ослепительно прекрасным.

Отмеряя каждый шаг и покачивая бедрами, соблазнительно обтянутыми тканью, Кармелла вошла. Она почти ничего не ела последние пять дней, и ее фигура выглядит безукоризненно: тонкая талия, высокая грудь, ноги на десятисантиметровых каблуках кажутся куда длиннее. Вот бы ей ноги как у Арнеллы, тогда император тотчас пал ниц, сраженный ее красотой. А так сидит в кресле, как пень, даже не поднялся. Да и выглядит так себе. Волосы явно крашеные, цвет лица такой, будто у него печень отказывает, а халат — явно не та одежда, в которой стоило бы принимать посетителей. Справившись с легким разочарованием, Кармелла стрельнула глазками и тут же опустила ресницы. Пусть и пень, но император. Император! О боги, кто бы мог подумать, что она, обычная девчонка даже без толики магии однажды окажется перед властителем судеб! И он наверняка восхищен.

— Я восхищен, — произнес император. — Госпожа Алетт, вы прекрасны.

Кармелла поклонилась, ликуя и смакуя каждый момент. О, она будет вспоминать это долгие годы, рассказывать всем и каждому. Нужны детали. Она тайком окинула взглядом помещение. Темная лакированная мебель, роскошный ковер с гексаграммой, в углу свободное пространство, как будто оттуда недавно что-то убрали, а на шелковых обоях глубокие царапины, словно их подрала большая кошка. За креслом императора тенью застыл высокий некромант, весь в черном, белые волосы забраны в хвост. Видимо, охрана. Если не считать его, в комнате лишь император и она. Практически свидание.

— Благодарю, ваша звездность, — томно ответила Кармелла и выдала заготовленную реплику: — Ваше сияние ослепляет, а энергия столь сильна, что сбивает с ног.

— Может, стоило надеть туфли поудобнее? — скучным тоном произнес некромант, разглядывая ее как вещь.

Кармелла вспыхнула, но решила оставить слова невежи без внимания. Кажется, один из детей императора некромант. Сын от водницы. Может, это наследник? Кармелла оглядела сухое лицо с крючковатым носом, заостренные как у кота уши, выпирающий кадык и заставила себя улыбнуться.

— Присаживайтесь, — предложил император, указав на кресло напротив.

Кармелла изящно опустилась на него, расположив ноги слегка под углом.

— Я польщена, — выдохнула она. — Ваше приглашение — такая честь.

— Она пустышка, — сказал некромант. — Ни капли магии.

— Это мы знали и ранее, не так ли? — ответил император. — Госпожа Алетт… Кармелла… Вы позволите звать вас по имени?

— Конечно! — воскликнула она поспешно. — Как вам будет угодно, ваша звездность.

— Позвольте сказать, вы шикарно выглядите, — похвалил он ее, и маленькая девочка внутри Кармеллы чуть не упала в обморок от счастья.

Вообще-то она пришла устраивать судьбу дочери, но чем боги не шутят… Императрица Кармелла. Последняя любовь императора. Справедливая, но суровая мать огня… В голове едва не помутилось от перспектив, что открывались перед нею.

Он ведь мужчина, хоть и император. Уставший и слегка нелепый в этом цветастом халате. Морщины на сухой коже забились пудрой и кажутся еще глубже. А вот глаза яркие. Значит, есть еще силы…

— У вас будто огонь в глазах, — пылко сказала она и прикрыла ладошкой рот, будто сожалея о вырвавшихся словах.

— Огонь у вашей дочери, Кармелла, — ответил император. — Проявленная магичка огня. Первая за долгие годы. Мне сказали, вы родили ее от путника?

Кармелла быстро отвела взгляд. Что ответить на такое? Конечно, ему донесли. Отпираться? Врать? Неркомант, что стоит за спинкой кресла, наверняка здесь для этого. Он распознает ложь.

— Да, — прошептала она.

Ее глаза наполнились слезами. Вполне искренними, ведь императорский титул, помаячивший в мечтах, растаял как мираж. Его звездность не женится на женщине, которая, будучи в браке, родила от другого.

— Прошу, не судите меня строго, — взмолилась она, прижав руки к груди и для убедительности пустив слезинку по щеке. — Я была так молода, наивна…

Некромант позади императора криво усмехнулся. Его длинный нос сморщился, как будто учуял вранье. Впрочем, в кабинете воняло. Резковатый запах дикого животного раздражал ноздри, и его не могли забить ни духи, ни аромат чая, который ей не предложили.

— Мы влюбились друг в друга, — продолжила она. — Это была страсть, сметающая все преграды.

Император наклонился вперед, заинтересованный ее признанием. Халат на его груди распахнулся, обнажая… мох? Кармелла быстро отвела взгляд, тряхнула головой, так, чтобы подкрашенные рыжей краской волосы рассыпались по оголенным плечам. Она тренировала это движение перед зеркалом целый день.

— Вы встречались с ним? — спросил он.

— Какое-то время, — ответила она.

Не солгала. Пара часов — тоже время, ведь так?

— Он любил вас?

— Да, — кротко улыбнулась Кармелла. — Он был от меня без ума.

— Не поймите меня превратно, что я расспрашиваю такие детали, — сказал император, садясь в кресле удобнее. — Просто это очень необычно. Раньше нам не приходилось слышать о том, что путник в кого-то влюбился и даже зачал ребенка.

— Вот такая я, — игриво улыбнулась она, пожав плечиками и вновь чувствуя себя в своей тарелке.

— Уникальная, — подтвердил император и обернулся. — Что скажешь, Антрес? Подходит?

— Лучше бы девушку, — вздохнул некромант. — Все же родная кровь.

— Что вы имеете в виду? — забеспокоилась Кармелла? — Какая девушка? Какая кровь?