— Ага, — подтвердил Серёгин, — в Академе.

Связной шумно сглотнул, после чего повисла пауза.

— Так что, — напомнил Серёгин, — когда удобно встретиться?

— Слушайте, сейчас немного не вовремя.

Серёгин уже понял, не первый раз замужем. Нужно было только решить, пофиг ему на этого конкретного пацана или нет. Да или нет?! Да или нет, как спрашивает батюшка Алексей Анатольевич…

— Так, — сказал Серёгин, — давай, да или нет, некогда телиться. «Нет» — я передал это и покатился обратно. «Да» — и называй время.

На другой стороне шумно вздохнули, чем-то пошуршали, переложили телефон из руки в руку.

— Давайте коротко в парке около Беляева с лисой, через полтора часа.

Надо же, перспективы отказать Шахлару оказались пугающими. Интересный коленкор.

— Через полтора так через полтора. Только не у Беляева, а в столовой вычислительного центра.

— Там пропуск надо, — запротестовал связной.

— Ничего, — сказал Серёгин, — я справлюсь.

Пропуск не понадобился, в ВЦ сделали отдельный вход для других институтов. Серёгин и связной Степан — референт академика, главы отделения Академии наук — забились в угол. Степан ковырял вилкой бифштекс, Серёгин сложил на тарелке горку пирожков и с аппетитом кусал от них по очереди. Есть ли среди них тот самый эпический пирог с вермишелью?

— В чём была проблема встретиться? — поинтересовался Серёгин, разломив очередной пирожок и обнаружив у него капустное нутро.

Стёпа напрягся и даже чуть отодвинулся от стола.

— Работы выше крыши, готовим конференцию региональных отделений СО РАН, и академик… — начал он тараторить, но Серёгин не стал слушать.

— Стоп-слово, — объявил он и погрозил Стёпе пирожком. — Давай договоримся: или ты отвечаешь на мои вопросы как есть, или разбежимся прямо сейчас. Время — деньги, деньги — тоже деньги, хорошие отношения — опять деньги. Всё деньги, и, если кочевряжиться, можно их не получить. Или даже наоборот.

Он сам не понял, к чему завернул эту последнюю фразу, но на Стёпу, очевидно, именно она и произвела впечатление.

— У нас после прошлого следственного комитета всех перелапали, — сказал он, скривившись. — Компьютеры забрали, планшеты, диски подчистую с записями… Мне вот до сих пор телефон не вернули. А сейчас опять какая-то проверка, вроде из «счётки», но знаете…

Серёгин понимающе кивнул.

— А тебя-то зачем? — спросил он.

— Да я с Марсом общался, — вздохнул Стёпа.

— С кем?

— С парнем из «Дефенса», это у нас тут студенческая… нежелательная организация. Татарин, Марс Таиров, он там иногда обращался…

Вот вам и исламское подполье, подумал Серёгин, но вслух ничего не сказал.

— Ладно. Степан, от меня не утечёт, только для внутреннего глотания.

Стёпа недоверчиво улыбнулся. Правильно, конечно, что не верит.

— Мне сказали, — пояснил Серёгин, — что ты сведёшь меня со студенческими вожаками НГУ. Нужно, чтобы они включились в нашу маленькую войну за «Комитет» — всё же двое «комитетчиков» в здешнем универе учились.

— Сейчас никто не станет…

— Да, — согласился Серёгин, — вижу, из-за «Дефенса» как раз. Совсем никто?

Стёпа помотал головой. Подумал. Помотал ещё.

— Тогда я потребую от тебя множество мелких услуг. За каждый скормленный витамин.

По Стёпиным глазам стало ясно, что цитату он не опознал. Не читал, выходит. Как будто до этого что-то заставляло предположить, укорил себя Серёгин.

— Я спрашиваю, а ты, раз оказался глубоко в теме, аккуратно рассказываешь. Почему, например, в ваш «Дефенс» взяли этих, а не других? Что они такое делали: митинговали, «Единую Россию» в интернете чморили?

— Да не знаю я, — дёрнул плечами Стёпа, — ничего такого. Они и не знали друг друга толком вроде как. Собирались читать-обсуждать «Гарри Поттера». Хотели защищать грязнокровок…

— Кого?

— А-а-а, — Стёпа с лёгким сожалением посмотрел на Серёгина. Видимо, мысль, что кто-то может не знать таких элементарных вещей, пришла ему в голову только что. — Это тоже из «Гарри Поттера». Нечистокровные волшебники, которых… ну, абьюзили другие, которые с врождёнными привилегиями.

— А кто у нас грязнокровки?

— Те, кого из института выперли по какой-нибудь кривой причине.

— То есть профсоюз #тимуриегокоманда, — кивнул Серёгин. — Дальше?

— Дальше… ну, говорили, что это из-за Говорова — он сын бывшего декана мехмата. И что это интриги там… и ещё второкурсница такая, Лиза. У неё мать — глава Театра драмы. Тоже думали, что, может, чтобы её прижать.

— Прижали?

— Кого? — не понял Стёпа. — А-а, мать-то? Ну да, её сняли после этого.

— А декана?

— Не знаю. Он ушёл же ещё до того. Не знаю, где работает.

Серёгин взялся пристальнее рассматривать Стёпино лицо, которое тот, наоборот, теперь всё больше отворачивал. Как он с такой минимальной прокачкой вранья у ректора служит, спросил себя Серёгин.

— И что же, универ своих не стал прикрывать?

— Не, ну мы же не знаем, как там… — начал Стёпа, но Серёгин так зло оскалился, что он тут же и замолчал.

— А Марс твой?

— Он зря с ними связался. Сам жалел.

Серёгин взялся выковыривать из пирожка грибную начинку вилкой. С детства не любил грибы. А они всё равно нет-нет да и норовят подружиться.

— Ты сам-то что про всё это думаешь? Это из-за мажориков?

— Ну… может быть, — сказал Стёпа, поджав губы.

— А может быть… — подсказал Серёгин.

— Да не знаю я!

— Не кричи, — предупредил Серёгин, — на нас с соседних столиков оборачиваются. Как это — у референта академика нет идей?

Стёпа, нахохлившись, молчал.

Серёгин доел последний пирожок и допил чай. Надо было закругляться. С клиента дальше не будет никакого проку. Он уже способен думать только о том, не наговорил ли он лишнего, и о том, что наверняка наговорил, и о том ещё, что вообще не стоило говорить и что надо бы сваливать хотя бы сейчас, но вдруг эти ещё хуже тех.

— Мы значительно хуже, — сказал Серёгин.

Стёпа оцепенел, а Серёгин рассмеялся.

— Имя следователя и контакты давай, раз они тебя вызывали.

— Вы ломанётесь, и меня опять начнут таскать, — пробормотал Стёпа.

— Зачем это я ломанусь? Чтобы они и мне по карманам стали лазить? Стёпа, не надо сейчас тормозить, мы уже почти закончили наши неприятные процедуры.

— Вы просто не сидели у них на подвале.

— Много ты знаешь, — грустно улыбнулся Серёгин. — Ладно, Стёпа, сдавай контакты, и можешь свалить в туман.

— Как дела вообще?

— Лёша, ты это вот всерьёз? What the fuck?

Серёгин усмехнулся.

— Извини. Не переключил социальный протокол. Что там в «Warcraft»?

— Во-о-от, — поддержала Наташка, — правильный вопрос. Уровень увеличили до 110-го, но рейды тухлые.

— Как можно ещё играть в это многопользовательское дрочево?

— Как можно всё ещё дрочить на однопользовательский эндгейм? Что у тебя сейчас, опять «Mass Effect», поди?

— «Fallout».

— В который раз это самое мамонта.

Серёгин рассмеялся.

Они сидели