— Да ну! – притворно поразилась я и сделала большие глаза: — Что так? Кто у нас такой грозный?

— Ты совсем не боишься Повелителя?

— Боятся те, кому есть что терять, а я уже потеряла всё и всех, – поделилась я с Машей и ушла в сад.

Дарниэль сдержал слово и разобрался. Вечером принесли два подноса с едой и, выглянув за дверь, я обнаружила довольную, жующую бутерброды, охрану. Ну, хоть что-то хорошее я сумела сделать...

В это утро я решил отдохнуть и вызвал к себе Лаурэлин, свою последнюю фаворитку, приказав нас не беспокоить. Каково же было моё удивление, когда раздался стук в дверь и дрожащий голос робко доложил:

— Повелитель, к Вам пришли!

Оторвав от себя любовницу и состроив грозную физиономию, что вызвало у неё взрыв смеха, я рявкнул:

— Пошёл вон! Я занят и приказал меня не беспокоить! – в надежде на то, что разберутся без меня, но стук повторился:

— Прошу прощения Ваше Величество, но Ваша жена...

Они там свихнулись все? Причём здесь моя жена? Кто смеет со мной шутить? С трудом подавив кровожадное желание выйти и наказать шутника, я всё же дал ему шанс сохранить голову на плечах и приказал:

— Пошёл вон вместе с ней!

Не прошло и пары минут, как раздался жуткий грохот, и входную дверь сорвало с петель. Мгновенно сориентировавшись, я скатился с постели и, выхватив оружие, занял боевую позицию. В моей голове мелькали догадки о происходящем, но ни одна не оказалась правильной. Ожидая кого угодно, я честно был не готов к появлению супруги, почтившей меня своим вниманием, причём выбравшей для этого довольно странный способ. Выглядела же она ещё более необычно: то ли полуодетая, то ли полураздетая, с растрёпанной косой и горящими огнём ярости глазами.

Как она сюда попала? Кто её пустил? Что ей нужно? Вопросы возникали один за другим, но ответов я пока не знал.

Оценив обстановку и уставившись на Лаурэлин, Юлия приказала:

— Брысь отсюда!

Наблюдая за иномирянкой, мне стала очень любопытна цель её экстравагантного визита. К тому же, она так уморительно злилась. Дождавшись ухода фаворитки и налив себе вина, я поинтересовался:

— Ты пришла выполнить супружеский долг? – рассчитывая вывести девчонку из себя и хотя бы этим компенсировать испорченное свидание. Всё было старо как мир, и известно наперёд. Супруга немедленно отреагировала на выпад и прошипела:

— Не дождёшься! Это у тебя такие «важные государственные дела» в постели разлёживаются?

Как забавно она неистовствует! Что всё же привело её сюда? Я подлил масла в огонь:

— А ты ревнуешь?

— Я? Тебя? Не льсти себе!

Хм, становится интересно. Какой быстрый перепад в настроении: только что пылала от гнева и вот уже берет себя в руки. Что же ей нужно?

— В таком случае, зачем ты пришла сюда? Да ещё с таким шумом и в столь откровенном виде?– задал я вопросы, ожидая потока жалоб на невнимательность, охрану и ещё чего-нибудь из обширной женской коллекции. Но Юлия меня удивила. Мало того, что практически полностью успокоившись за столь короткое время и усевшись в кресло в неженской позе, она рассматривала меня, как будто коня выбирала, между делом сообщив причину визита:

— В отличие от тебя, мне не безразличны окружающие меня лю... дроу.

— И кто же обижает твоё окружение?– не удержался я от сарказма, чувствуя себя неудобно под изучающим взглядом.

— Ты, конечно! Кто ж ещё посмеет? И осторожней с ядом, ковёр прожжёшь. Казне убыток будет. Не экономично это, не по-хозяйски!

Да, как она смеет со мной так разговаривать! Ни какого почтения и страха! Возмутившись, я захлебнулся вином, чего со мной не случалось последние лет двести. Слава Богам, я вовремя заметил и остановил попытку жены стать вдовой. Ещё не известно, на какую часть тела она собралась покуситься, вооружившись массивным каминным совком. Вернув способность говорить, я возмутился:

— Ты с ума сошла? О чем ты говоришь?

Её гневная отповедь ввергла меня в неподдельное изумление. Я никогда не задумывался над существующими порядками. Наш этикет насчитывает несколько тысяч лет и ни разу никто не высказывал неодобрения или порицания.

— Кто тут и сошёл с ума, так это ты! У тебя стража сутками голодная стоит! Девчонка по вашему идиотскому этикету должна объедками питаться! Что сказать нечего? Так я продолжу! Ты по какому праву меня запер? И...

О! Вот и ожидаемые упрёки. Прекрасно, сейчас выясним этот вопрос до конца и поставим на нем точку. Я объяснил, скрывая истинную причину её затворничества:

— Стоп! Запер я тебя для твоего же блага! Ты здесь ничего не знаешь и вполне можешь пострадать!

— Серьёзно? А по-моему сейчас пострадает кто-то ещё!

Что и следовало ожидать! Девчонка вышла на новый виток злости и запалила фаербол. Темпераментная штучка! Я немного расширил причины, не желая выдавать подлинную, заключающуюся в том, что меня терзали опасения об исполнении пророчества и то, как оно отразится на моей стране. Именно поэтому, чем позднее узнают о её появлении, тем больше времени подготовиться у меня будет:

— Послушай меня, я не сниму охрану до тех пор, пока не буду уверен, что ты не причинишь вред ни себе, ни окружающим и будешь полностью готова для проживания в нашем мире. Это обсуждению не подлежит! Но если тебе что-то не понравилось, почему ты не вызвала прислугу?

— А потому, ненаглядный супруг, что ты, мерзавец, не отдал такого распоряжения! И когда я попыталась решить этот вопрос сама, меня вежливо оповестили об отсутствии у меня каких-либо прав!

Всё-таки Юлия меня поражает! Есть в ней что-то, что привлекает и удерживает. Необычные мысли роятся в её очаровательной головке. Какое ей дело до окружающих? Кто они для неё? Почему она так упорно стремится добиться для них привилегий? Что за этим стоит? Какая выгода? Почему она без второго слова согласилась со своим заточением, но яростно продолжает настаивать на благах для прислуги?

— Тебя действительно волнует судьба дроу, которых ты практически не знаешь?

— Представь себе, волнует!

Ничего другого я и не ожидал. Я не против сделать жене небольшой подарок к свадьбе. К тому же каждый день выбрасывается неимоверное количество продуктов.

— Хорошо, я разберусь! Что-то ещё?

— Пока всё. Если будут претензии, обещаю, ты узнаешь о них первым.

Потрясающая женщина! Насколько мало её волнует внешний вид. Да ни одна дроу под страхом смертной казни не покажется на людях в подобном виде, а этой хоть бы что. С другой стороны, я обнаружил собственнические чувства и попытался скрыть их за ехидством, за которое и получил от пакостницы фаербол в качестве сувенира. Не обращая внимания на мои проклятия, Юлия скрылась за дверью, оставив у меня в душе странную смесь восхищения и злости. С неимоверным трудом избавившись от «подарка», вышвырнув его в окно и добавив работы садовникам, я приказал: