Мне снова пришлось прикоснуться к Лизе, чтобы задать верное направление. Она вздрогнула, почувствовав мою руку на спине. Сколько понадобится времени, чтобы она ко мне привыкла? С Маратом вон быстро закрутила.

Я в очередной раз почувствовал иррациональную зависть и злость. Пора уже прекратить циклиться на глупых детских комплексах. Просто сделаю его жену своей. Во всех гребаных смыслах. Она очень скоро перестанет кусаться и начнет есть с руки.

Лиза

Я не могла поверить, что Катя сделала это. Но с другой стороны и судить ее не имела права. Батурины умели давить. Артур не исключение. Меня трясло от него и что-то подсказывало, вчера этот подонок был почти милым со мной. Оставалось только догадываться, как он нашел и что говорил Кате. Я ведь не рассказывала ей подробностей о планах родителей Марата. Такое лучше не говорить никому. Конечно, Катя подозревала, что я уехала не просто так и точно помогала сейчас Артуру против воли.

— Не стоит злиться на подругу, — словно почитал мои мысли Батурин. — Она ничего не хотела говорить, но ее муж, мои деньги и угрозы весьма убедительны.

— Серьезно? Как это неожиданно, — не сдержала я сарказма. — А ты не пробовал что-то кроме угроз и денег для достижения цели? Может волшебное слово?

— Пробовал. Вчера я раз пять вежливо просил тебя меня выслушать. Ты не пожелала. Не работают волшебные слова.

— А оставить в покое после отказа? Люди имеют право тебе отказать, Артур.

Мне лучше было помолчать, но слова сами вылетали изо рта.

— Я всегда получаю то, что хочу, Лиза, — спокойно ответил Батурин, останавливая меня у стола в углу.

Я первым делом отметила, что отсюда, из окна, мне видно Катерину с коляской. Гулять вдоль шоссе — не самая полезная прогулка, но уж лучше так. Батурин выдвинул мне стул, и я закатила глаза. Показушник. Только присев, я обратила внимание на мужчину, что ждал нас за столом. Он был настолько серым, незаметным, что почти сливался с не самым ярким интерьером ресторана. Почему-то я сразу подумала, что такой персонаж сольется с любой окружающей действительностью. Такой идеальный шпион.

— Добрый день, Елизавета Дмитриевна. Рад познакомится с вами, наконец, лично, — проговорил он, протягивая мне руку. — Меня зовут Андрей Глыбин.

Я ответила на рукопожатие, едва коснувшись его ладони и кивнула. Представляться в ответ не было смысла. Он знал меня и так. Полагаю, знал больше, чем многие.

— Андрей нашел тебя по мой просьбе, — тут же подтвердил мои догадки Батурин.

— Признаться, это было непросто, — снова заговорил Глыбин. — Вы очень хорошо замели следы. Мы не без труда отслеживали машину, но после продажи совсем вас потеряли. Пришлось вернуться к истокам и покопаться в вашем прошлом, последить за приятелями. Нелёгкое дело, скажу честно, но на Катерину вышли почти сразу. Логичнее было обратить внимание именно на нее.

— Вы сейчас передо мной отчитываетесь или перед ним?

Я кивнула на Артура, совсем не понимая смысла этих сводок. К нам подошла официантка, и Артур заказал кофе. Я отказалась от всего, но Батурин настоял на чае. У меня не было сил с ним спорить. Пуленепробиваемый говнюк.

Они вдвоем даже посмели расхвалить мне успокоительное действие мелиссы, которую здесь добавляют в фирменный чай.

— Артур Аланович давно все знает о ваших перемещениях, — продолжил Андрей, когда официантка принесла чай и кофе. — Он просил меня обрисовать вам всю картину. Вы должны понимать, что не я один шел по вашему следу от самой Москвы.

— Проклятье.

Я едва не уронила чашку. Не скажу, что это было неожиданной новостью, но у меня никогда не было конкретных фактов, только предчувствия и подозрения.

— Алан и Агния?

— Да, они бросились искать тебя и Ваню сразу, — подтвердил Артур. — Забавно, что у их не оказалось под рукой даже номера твоей машины. Выясняли через службу безопасности вашего дома, не сразу получили доступ. В общем, время упустили. Как все-таки я угадал с подарком.

Батурин подмигнул мне, и я едва не улыбнулась ему в ответ. В этот момент он стал похож на пацана, чья шалость удалась. Даже показался мне симпатичным. Но Марата я тоже считала принцем. Не так и давно. Больше меня не обманет фирменное батуринское обаяние.

Правда на счет машины я и спорить с Артуром не могла. Она действительно нас спасла.

— В общем, они потеряли Лизу вместе с машиной в Курске. Пока проверяют все направления. Упирают на Турцию, Доминиканку и прочие безвизовые страны.

— Заграница? Почему? — не могла не спросить я.

— Это намного умнее, чем сидеть в России, еще и почти в своем родном городе, — Влез Артур и снова перестал мне нравиться. Мерзкий тип.

— Не без нашего участия они так решили, конечно, — довольно оскалился Глыбин.

И тут я поняла, что он двойной агент. Или предатель? Или как это называется, когда сливают сведения и внедряют дезу?

А детектив продолжал.

— Это займет какое-то время. Может еще месяц на проверку направлений, но потом они все равно вернутся к нашим баранам, так сказать. Билеты, карты, полис, счета в банке.

— Я не пользуюсь счетами и полисом. У меня аккаунт в европейском валютном сервисе. Они не разглашают информацию, — выпалила я.

Тут же пожалела об этом. Ну какой же дурой надо быть? Зачем растрепала?

Артур одобрительно кивнул.

— Это правильно, Лиз, но полис твой или Ванин. Ты же обращалась в поликлинику.

— Нет. Я специально пользуюсь услугами врачей частных заведений.

— В любом случае — это паспорт и записи, — снова встрял Глыбин. — Но опять же дольше. Все правильно вы сделали. Тяните время. Если вам нужно. Я же обещаю содействие с той стороны.

Он встал, кивнул нам с Артуром и ушел, не прощаясь.

— Зачем? — спросила я Артура приличия ради.

Мне было все и так ясно, но глупая надежда все еще жила в сердце. Может сейчас он передумает и поможет нам действительно улететь из страны. Я боялась этого до ужаса, но Батурины пугали меня сильнее.

— Хочу, чтобы ты знала, Лиза. Родители все равно тебя найдут. Времени на подумать нет. Бежать тебе некуда, да я и не позволю. Просто прими тот факт, что ты станешь моей… — он запнулся и через паузу добавил. — Станешь моей женой.

Глаза защипало. Он был прав, чертовски прав. Батурин пришпилил меня как бабочку к подушке булавкой. Снова я позволила это сделать с собой. Сначала Марат — теперь его брат. Теория меньшего зла требовала от меня согласия, немедленного, окончательного.

Но я продолжала трепыхаться.

— Это у вас в крови что ли, силой удерживать женщин рядом? Неужели иначе никто не хочет?