— Старый, — я слегка замялся, — я как бы не против. Но я думал, что ты в курсе, я не лечу на «Небесном Страннике». Это уже совсем не секрет. Надо спросить капитана Бобогыха.

— Хм, — лукаво ухмыльнулся Ыка, — капитана, которого назначил ты? Мне, старому, что, делать больше нечего, как двигаться по цепочке вверх, пока не упрусь в того, к кому я и так могу подойти?

— Я понял тебя. Лично я не против, пусть летит.

Ыка облегчённо вздохнул и улыбнулся. Но как-то грустно и растерянно. Плечи поникли чуть больше, узловатые пальцы сжались на посохе чуть крепче. Наверное, чтобы не задрожать…

— Тяжело?

— Тяжело… — он поднял на меня светлый и уверенный взгляд, — Но надо. Надо, Господин Мо. Он пойдет дальше. Они пойдут дальше, — поправился Ыка, — Мы — ступеньки. Они обопрутся на нас и станут выше. А потом, если удостоятся чести и счастья, станут ступеньками для своих учеников. Иногда, последнее и самое мудрое для учителя, это дать ученику сделать шаг вперёд. Если надо, то и пинком ускорение придать. Но… это грустно. Понимаешь, Господин Мо? Грустно…

Мне ли не понимать, старый. Ты даже не представляешь, скольких я отправил дальше, таких как Тишка, скольких…

— У тебя ещё будут ученики, старый, будут.

— Очень возможно, да, — согласился он, кивая лысой головой, — А талантливых, как Тишка, обещаешь? — посмотрел он на меня печально.

— Всё может быть, старый. Всё, в этом мире может быть…

Когда до первого вылета, судя по погоде, оставались буквально дни, ко мне подошел Бобо в сопровождении Крука. И выкатил очень неожиданную и серьёзную просьбу.

— Господин Мо, если ты сочтёшь меня достойным, я бы хотел вступить в твой клан.

Какая неожиданность, однако…

— Почему?

— В прериях, у народа ороос, вопрос преемственности власти всегда был сложным. Ну, я рассказывал кое-что… Мими, Мур тоже.

— Я помню, — кивнул я.

— Мой отец, как никто другой до него, смог установить упорядоченную систему смены власти. Скрипя и вздыхая, она работает, не без сложностей, конечно, но всё же. И на данный момент в орде всё всем ясно, кто за кем и почему. Кто первый сын, и отчего он, а не я. Но, если я прилечу в стойбище отца в статусе Первого Небесного Капитана на невероятном корабле, магом и вообще… — он несколько замялся.

— Героем, — совершенно серьёзно подсказал я, — В сверкающих доспехах, богатый, словно Крез, красавчик с просветлёнными мозгами…

— Ну, — Бобо немного смутился, — где-то так. Будет замятня, — он пристально посмотрел мне в глаза, — И первым её может устроить отец. А брат может не согласится. Мы, ороос, бро, горячие парни. Уважаем чужие достижения, славу, храбрость и удачу, но отдать своё, или почти своё, нам не просто.

Мне это не нужно. Я не хочу крови в орде. Но даже не это главное! Главное, мне, как и Круку, будет тесно. Ему тесно под горой, а мне в бескрайних прериях, как не удивительно. Я чувствую это. Отрезанный кусок, каким был я раньше, таким пусть и останусь. Но я хочу принадлежать к чему-то большему, чем сам по себе. Возьми, бро, меня к себе в клан.

Фиолетовый Бобо от волнения даже немного стал красноватым и смотрел на меня с затаённой надеждой.

— Готовься, бро, — сказал я ему просто и без долгих драматических пауз, — Сегодня в полночь…

Ритуал проходил, в общем и целом, по такому же сценарию, как и с Круком. Менять то, что неплохо себя показало ранее, не вижу смысла. Нашли небольшую поляну, выставили несколько ярких, брызгающих в хмурые ночные небеса шустрыми искрами, факелов. Получилось простенько, но со вкусом. И даже мелкий моросящий дождик и общая окружающая сырость не портила впечатления.

Рамзес и Люси, по зову моему, пришли в брутальности и красоте! Дождик не смел мочить их одежды, а грязь не липла к ногам. Выслушали клятву, одобрительно качая головами…

Крук, видевший их раньше, опять благоговел, а Бобо старался сделать каменное лицо истинного воина ороос, что не всегда получалось. И всё шло по "сценарию" до того момента, как Люси сказала, что может выполнить одно, маленькое и скромное желание новообращённого неофита.

— Татуировку моего клана, Сиятельная! — Бобо коснулся выпуклого пласта грудной мышцы напротив сердца, — Вот сюда.

— Что ж, — улыбнулась Люси, — если таково твоё…

Но договорить она не успела. В одну секунды случилось несколько событий сразу! Враз прекратилась морось, пахнул тёплый, наполненный нежными запахами ветерок, но трава, листья, ветки кустов и деревьев, окружающие полянку даже не шелохнулись. Застыли, словно замороженные, языки факелов, продолжая светить всё также ярко. Ночные небеса прорезал призрачный луч, сплетённый из света двух Сестёр, серебристого и зелёноватого. И в световом пятне материализовалась фигура статной женщины, одетой в мягко светящиеся ниспадающие одежды жемчужно-белого цвета. На ней не было никаких украшений, но они ей были ни к чему.

Очень красивое, строгое и величественное лицо зрелой дамы с отменной фигурой и жестами истинной повелительницы. Замысловатая причёска, из чёрных, как вороново крыло, волос, шея — из тех, что принято называть лебединой. Обнажённые, слегка полные руки, изящные пальцы, карминные, пухлые губы, изумрудные глаза… И хотя матрона не имела ничего общего с весёлой девчонкой, что являлась только для меня, я узнал её сразу. Ева, но в ипостаси Матери Всего Сущего, Богини этого мира. Я жадно впитывал её необычный для меня образ. Давно, давно моя Ева не баловала меня своим вниманием. Но хоть так… А ещё я вдруг понял: в каком бы виде она бы не предстала, я всегда её узнаю. Всегда! Уверен.

Рамзес и Люси немедленно преклонили одно колено в искреннем почтении. И я, конечно, последовал вслед за ними, не говоря уж о Круке и Бобо.

— Встаньте! — молвила божественная голосом мелодичным и мягким, но которому хотелось подчиняться.

Посланцы, коротко поклонились и встали, застыв молчаливыми изваяниями. Ну и мы, с миллисекундной задержкой повторили вслед за ними.

Скользнув взглядом, она обожгла меня сиянием ослепительно изумрудных глаз, и на её губы легла мимолётная улыбка, а потом она устреми взор на Бобо.

— Хорош, хорош… — покачала Ева одобрительно головой, — Достойный молодой воин славного народа ороос. Твои друзья отлично поработали над тобой. Убили паразита, сделали руку… Но и ты сам, своей верностью, волей и надеждой заслужил это.

— Татуировку клана, — Ева слегка отмахнулась рукой, как от чего-то несущественного, — тебе сделает старый мастер Ыка. Он весьма умел, поверь мне. А вот желание… — она слегка задумалась, — Пожалуй, от природной скромности и