наследить, а когда охрана развяжется, наш самолёт будет над территорией русских. Главное чтобы они нами не сильно заинтересовались. А почему нельзя было лететь через Европу?

— По территории Канады, а потом через воюющую со всеми Европу? — хмыкнул полковник. — Даже если бы мы вырвались с Северо-американского континента лететь над Атлантикой — то ещё удовольствие.

— Это да… — покачал головой штурман.

— Держи оптимальную экономную высоту, — посоветовал Робинсон другу. — Никто не знает погодных условий и активности русских комплексов ПВО. Мне как-то не хочется осесть в глухой Сибири или на территории Уральских гор. Климат не тот! — хохотнул полковник. — И заражённых много.

— А правда, что русские нашли вакцину? — задал вопрос радист экипажа.

— Парни, теперь я могу раскрыть тайну — если бы я не знал об этом точно, не стал бы затевать этот перелёт. Тут как в казино — всё или ничего — играем ва-банк. И по мне лучше служить под началом русских, но защищённым от этой грёбаной Чумы, чем ждать своей участи в холодных снегах Аляски или быть посланным на убой в центральную часть страны. Америка кончилась, парни. Это надо признать, как бы горько не звучало.

— О`кэй, сэр, — кивнул штурман — мы сделаем всё, что в наших силах.

— И ещё немного больше, — подмигнул ему Робинсон.

— Ай-ай[52], сэр!

Запросы со станций слежения американских ПВО их настигли, когда самолёт пересёк воздушное пространство России. Ричард чуть раньше приказал радисту сохранять режим молчания и, чтобы не случилось, не отвечать ни на чьи запросы. Да, большой риск, но кроме европейской части России их нигде никто не ждал, и заострять на себе внимание — искать проблемы на собственную задницу.

9 сентября 2027 года. д. Тополиновка. Утро

Как раз во время церемонии награждения, когда генерал Ермолаев красочно расписал подвиги павших и героические действия юнармейцев, вручив сержанту Ершову и старшему сержанту Звягиной медали «За отвагу», прибыла колонна переселенцев из анклава танкистов. Генерал по скорому произвёл в лейтенанты Аню и вручил погоны прапорщика Олегу. Пока Захаровы получали поздравления и решали мелкие организационные вопросы, к собравшемуся руководству анклава подбежал Сомов и сообщил, что американцы прошли территорию Уральских гор и направляются к ним, но есть проблемы. Из-за обледенения самолёта расход топлива стал критическим и, возможно, его не хватит, чтобы дотянуть до аэродрома под Тамбовом. Ещё вчера вечером Ермолаев лично связался с летунами и попросил оказать помощь, пустив на свой аэродром американский транспортник. Те особой радости не высказали, но и перечить не стали. И вот теперь в небе разворачивалась драматическая ситуация — куда упадёт С-5М никто не знал, а искать по территории Тамбовской и Пензенской областей или Мордовии то ещё неблагодарное занятие. Вместе с Игорем в его КУНГ пришёл один из заместителей Белова, и они вдвоём следили за перемещением военного самолёта американцев, стремясь предугадать его траекторию полёта и, возможно, место падения. Спутники показывали чёткую картину маневрирования транспортника, пилот которого на остатках топлива решил рискнуть подняться как можно выше и потом, когда оно кончится, планировать до момента аварийной посадки уже с сухими баками. В этом случае риск пожара крайне мал. Ближе к одиннадцати часам утра С-5М миновал границы Тамбовской области, но не стал снижаться. Американцы были предупреждены о месте посадки, и это изменение нарушало достигнутую договорённость. Что произошло на борту военного самолёта, оставалось только гадать.

Белов с самого начала решил ехать на встречу с американцами на своём внедорожнике. Помимо хорошего эстетичного вида машины и просторного салона, он планировал взять к себе в машину одного из переводчиков и предметно побеседовать о подарке от американца. Он знал некоторые повадки, точнее — менталитета потенциального в прошлом противника: чтобы что-то получить, нужно за это заплатить. Так уж утроена психология янки — за так и прыщ не вскочит. Сейчас оба БТРа сопровождения с дюжиной опытных спецназовцев и экипированных по полной, восемь тентованных «Камазов» и оба переводчика ждали команды выдвигаться. Куда? — хороший вопрос. Белов и сам пока не знал ответа на него. Наконец следующий пролетавший спутник зафиксировал падение транспортника вблизи одной из деревушек, что примерно в пятидесяти километрах от Тополиновки.

— Олег Петрович, это Белов, — доложил он по рации генералу. — Америкосы упали.

— Как упали? — не понял тот.

— История об этом умалчивает. Видимо, что-то произошло. Как мне доложили — посадка у них была жёсткой — на фото видно, что хвост транспортника почти оторван. Я выдвигаюсь к месту падения.

— Добро, Андрей. Не мне тебя учить.

— По машинам! — эта команда Белова наконец стряхнула чувство неопределённости со всех участников операции. К нему во внедорожник резво запрыгнули Вика и Илья. Парень галантно пропустил девушку на переднее сидение, а сам устроился сзади. — Значит так, молодёжь, ещё раз напоминаю о чётком выполнении своих обязанностей и никакой отсебятины — только функции переводчика. Илья! Тебя это касается в первую очередь.

— Так точно, товарищ подполковник.

— Вот! Уже слышу командира взвода — сержанта, а не вчерашнего раздолбая.

— Тарщ подполковник! Да что вы все на него ополчились? — удивилась Вика. — Сначала товарищ генерал, потом вы… Он же тоже человек, а не зашуганная скотина.

— Слышал, Илья? — Белов посмотрел в зеркало заднего вида на парня. — У тебя, оказывается, есть защитники.

— А как вы хотели? У юнармейцев один за всех и все за одного, — ответила ему девушка.

— Тогда обещаю больше не воздействовать на него психологически, — усмехнулся подполковник. — Такой девиз и вправду дорогого стоит.

— Тарщ подполковник, а как до места добираться будем? — поинтересовалась Вика. — Мы же дороги не знаем.

— А для этого, Звягина, в первом БТРе есть провожатый из местных механиков. Поэтому они и идут первыми.

* * *

Пройдя Барсуково, колонна свернула на просёлочную дорогу. Ей предстояло проехать около сорока километров к месту падения самолёта. Неприятности начались после первого десятка «кэмэ» — из кустов выскочило четверо грязных и кое-как одетых «работников ножа и топора», которых, походя и без лишних сантиментов, срезали из ПКМ, сидевшие на броне спецназовцы. Ещё через несколько километров дорогу между посадками перегородило дерево. Бойцы ожидали нападения и потому сразу попрыгали с брони, затаившись рядом с остановившимся головным БТРом. Их предположение подтвердилось спустя пару минут — с обеих посадок зазвучали выстрелы из