Услышав все это, Косарев удовлетворенно улыбнулся. Автомобиль развернулся и направился в сторону Кутузовского проспекта.

Наживка была насажена на крючок и брошена. Оставалось ждать, когда клюнет рыбка.

С Мишкой Благолеповым, кинорежиссером «Мосфильма», Косарев учился еще в школе. Они не виделись почти сто лет, и Благолепов был страшно рад, услышав голос внезапно объявившегося друга. Он немного расстроился, узнав, что тот звонит не просто так, а по делу, но, услышав просьбу о помощи, с готовностью отозвался:

— Всегда готов!.. — и удивился: — Что-что тебе надо?!

Косарев терпеливо повторил свою просьбу. Благолепов был ошарашен.

— Ну ты даешь, Серега! — только и промолвил друг детства. — Конечно, можно попробовать… Понимаешь, киностудия сейчас закрыта, весь реквизит опечатан, но…

— Я за тобой сейчас заеду, — ответил Косарев и положил трубку.

Небольшой холл заштатной гостиницы на окраине Москвы светился приглушенным уютным светом. Обшарпанные диваны вдоль стен, засохшая пальма в кадке, огромный фикус и старые выцветшие картины Левитана создавали щемящее ощущение чего-то временного, ненадежного, неверного. Работало только правое крыло гостиницы, а всю левую часть здания снимали вьетнамцы, торгующие на рынке. Администратор, женщина предпенсионного возраста с обесцвеченными пергидролем волосами, подперев голову рукой и тяжело зевая, сидела за стойкой, тоскливо уставившись в телевизор.

Наташа спустилась по лестнице и направилась через холл к выходу. Краем глаза она видела бледный экран телевизора, стойку администратора.

«…местонахождение сына известного предпринимателя Константина Морозова… Был похищен из закрытого пансиона в Швейцарии…»

Не веря собственным ушам, Наташа остановилась как вкопанная. В голове ее крутилась одна мысль: «Это невозможно, это невозможно, этого не может быть… Это не о нем!» Но после сообщения на экране появилась во много раз увеличенная фотография ее сына и прозвучала просьба, если кому-нибудь известно о местонахождении ребенка, сообщить в органы.

На подгибающихся ногах Наташа добрела до дивана в холле и обессиленно рухнула на него. Ее мозг был не в силах объять случившееся. Ведь она так все здорово продумала… Ведь в школе Святой Анны такая служба охраны… Ведь ей осталось совсем чуть-чуть… Только один решительный ход, только один человек, после которого они — и она, и сын — стали бы свободны! И вот кто-то опередил ее. Кто-то сделал ход конем, загоняя ее в угол. У нее не осталось шансов на успех… Почти не осталось!

«Надо что-то делать, надо что-то делать!» — пульсировала в голове тревожная мысль. Мгновенно в воображении пронеслись ужасные видения: ее сына тащат бандиты, зажимая рот ладонью, бросают в сырой подвал с крысами, может быть, его даже бьют, пытаясь узнать о ней… Она не может допустить этого! Она должна спасти сына!

На негнущихся ногах Наташа вышла из гостиницы. Куда ей направиться и что сделать? Дрожащей рукой она нашарила ледяную рукоятку пистолета. У нее остался только один выход — вступить в открытую схватку с бандитами. И она была готова к этому!

Через несколько минут в холл той же гостиницы, чуть прихрамывая, вошел высокий мужчина средних лет с «дипломатом» в руке. Махнув красной корочкой швейцару, он уверенно прошел прямо к лифту. Поднявшись на третий этаж, посетитель, сторожко оглянувшись, открыл своим ключом дверь триста пятнадцатого номера и вошел внутрь.

Из номера он вышел через несколько минут уже без «дипломата», неторопливо спустился вниз и без эксцессов вышел из гостиницы.

Администратор проводила странного гостя настороженным взглядом и, как только за ним закрылась входная дверь, подняла трубку телефона.

— К ней приходили… Да, мужчина, да, прихрамывает… Не знаю, он был там не больше десяти минут. Хорошо, буду держать вас в курсе…

Косарев вновь занял исходную позицию в будке таксофона.

— Это ты? — спросил он, постаравшись придать своему голосу максимум нежности и тревоги, той, которая должна была чувствоваться в голосе человека, сильно волновавшегося за дорогую ему женщину. — Я нашел ее. Она в гостинице… Нет, ее не было на месте… Пришлось обыскать номер и…

— Нашел что-нибудь? — перебил его женский голос.

— Да, немного… «Дипломат», доверху набитый баксами…

— Но это не больше миллиона долларов! — В женском голосе послышалось разочарование.

— Но еще записную книжку с номерами и кодами именных счетов в банке «Свиссбэнк»…

— О, это уже кое-что! Номерной счет — это отлично. Зная код, любому человеку можно снять деньги в любой точке земного шара… Ты забрал это все с собой?

— Нет, оставил в номере, — ответил Косарев. — Не хотелось ее спугнуть…

— Ты правильно сделал, милый, — проворковал женский голос. — Сначала нужно взять ее, а потом уже все остальное… Ищи ее, а об остальном я позабочусь сама…

Осторожно ступая по скользким ступеням, Жанна спустилась в подвал. В ее руке испуганно мигал небольшой фонарик, а другую руку оттягивал газетный сверток. Лязгнул наружный засов, и деревянная разбухшая дверь с трудом поддалась.

Фонарик осветил земляные стены, полусгнившие бревна. Жанна осторожно опустилась на одно колено, бережно положила сверток на землю и с облегчением выдохнула.

Сосредоточенные глаза еще раз оглядели сочащиеся влагой стены. Она не ошиблась в своих расчетах. Поскольку окон нет, а входная дверь достаточно плотная, то взрывная волна будет распространяться вверх. В замкнутом пространстве она произведет необходимые разрушения — обрушит сваи и давно обветшавшие перекрытия старого дома. Начнется пожар. Это случится глубокой ночью, когда все будут спать — и охрана, и Лучок, и тот маленький пленник в комнате наверху…

Стоя на коленях, Жанна осторожно развернула сверток. Высвободила несколько разноцветных проводов, выбрала красный провод, подсоединила к нему синий и желтый… Ее движения выдавали еле сдерживаемое нетерпение и отсутствие опыта.

Такое дело… Никому его нельзя поручить, нужно сделать все самой… Она никому не может довериться, никому… Только сама!

Наконец дрожащие пальцы соединили непослушные провода, размотали черный телефонный шнур — он протянулся по всему подвалу. Потом, двигаясь назад, Жанна стала подниматься вверх по ступеням. Провод послушно стелился вдоль стены, другим концом теряясь во мгле. Выбравшись из подвала, она достала из кармана острый нож, поддела несколько дощечек возле щитка, выудила оттуда толстый телефонный кабель и подсоединила его к черному проводу, одним концом уходящему в подземелье.

Это была ее гениальная идея — собрать остатки своего охранного агентства на малоприметной подмосковной даче глубоко в лесу. Никто из них не догадывается, что этот дом, затерянный в чаще, связан телефонной линией с внешним миром. Об этом знает только она одна. Одна! И она одна воспользуется плодами этого знания…