Его отец манипулировал стеклянной панелью рядом с гигантскими двустворчатыми дверями. Они беззвучно распахнулись, и Слоун подтолкнул детей туда в тот самый миг, когда прогремели первые выстрелы. Двое из пятерых человек рухнули на месте. Дориан прыгнул рыбкой, заслоняя отца собой, но слишком поздно. Пуля уже попала Конраду в руку, повергнув его на землю.

Дориан торопливо оттащил отца назад, за дверь, а трое уцелевших солдат ретировались за вторую сторону дверного проема. Разорвав рукав рубашки отца, Слоун быстро осмотрел рану. Старик оттолкнул его руки.

– Ранение поверхностное, Дитер. Не надо патетики. Сохраняй хладнокровие.

Вытащив пистолет, он выглянул из-за двери. Пули тут же зарикошетили о металл у него над головой.

Дориан прижал его к стене.

– Папа, ступай назад тем путем, которым я пришел. Один из нас должен выбраться. Я тебя прикрою.

– Мы должны остаться…

Дориан поднял отца на ноги.

– Я их прикончу и тут же последую за тобой.

Вытолкнув его в коридор, он дал из пистолета-пулемета длинную очередь, пока тот не щелкнул, израсходовав весь магазин.

Его отец покинул коридор. Дориан спас его.

И привалился спиной к стене, с застывшей на лице улыбкой от уха до уха.

– Надо идти в обход, – оглянулся Дэвид на Патрика. – Мимо них не пройти. Для этого нужно или численное превосходство, или гранаты.

– Этот коридор должен быть связан с тем, где мы вошли в катакомбы. Дети бежали. Может, мы сумеем их догнать, – сказал Пирс.

Вэйл огляделся по сторонам, будто в поисках другого пути.

– Согласен. Вы двое ступайте. А я задержу здесь Слоуна и его людей.

– Дэвид, не надо! – Кейт сунула голову между ними.

– Именно так мы и сделаем, Кейт. – В бесстрастном голосе Дэвида прозвучала холодная, бесповоротная решимость.

Кейт долгий момент смотрела ему в глаза, а потом отвела взгляд.

– А как быть с бомбами?

– У твоего папы есть план на этот счет, – указал Дэвид головой на Пирса.

Лицо Патрика мало-помалу озарилось пониманием.

– Правда? – обернулась к нему Кейт.

– Да, правда. А теперь пошли.

Кейт вслед за отцом выскользнула через другой вход в катакомбы в тот самый миг, когда дети пробежали через проход перед ними.

– Ади! Сурья! – крикнула Кейт во весь голос.

Мальчики прервали свой спринт настолько резко, что чуть не попадали. Подбежав к ним, Кейт посмотрела на таймер на рюкзаке. 00:32:01. 00:32:00. 00:31:59.

– Как ты собираешься отключить?..

– Доверься мне, Катерина, – ответил отец, таща ее за руку.

С той стороны, откуда они пришли, донесся треск автоматной очереди. Дэвид. Сражается с остальными – в одиночку. Кейт ужасно хотелось вернуться к нему, если бы не дети и не бомбы. Отец снова потянул ее за руку, и женщина обнаружила что переставляет ноги одну за другой, быстро шагая прочь от перестрелки.

Дэвид услышал крик Кейт, зовущей детей, и рискнул бросить взгляд за угол. А вдруг нацисты тоже его слышали? Солдаты у двери ретировались в огромный зал. Нельзя позволить им добраться до Кейт. Дэвид бросился к двери и нажал на спуск – пусто. Бросил автомат, забрал последний у убитого нациста и дал очередь по двоим бегущим, завалив обоих. Остался только один, не считая Дориана.

Последний солдат выглянул из-за угла, и Дэвид пригвоздил его короткой очередью прямо в лоб. Это была западня. Бегущие были приманкой; Дориан надеялся, что Дэвид запаникует и бросится очертя голову в катакомбы вслед за ними, став для стрелка легкой мишенью.

Остался один – Дориан. Дэвид не слышал никаких шагов. Где-то далеко в катакомбах захлопнулись двери. Кейт, Патрик и дети покинули их. Надо было отступать и следовать за ними, но Дэвид остановился прямо перед дверью. Чтобы догнать их, придется бежать во весь дух, но он застыл как вкопанный. 11 сентября осталось далеко в прошлом. У него есть Кейт. И есть Иммари, которым надо дать бой. И пандемия.

Где может находиться Слоун? Засел где-то глубоко в катакомбах – прячется, выжидая, следя за входом. Вполне можно его чуточку пересидеть. Или… Дэвид мотнул головой, словно хотел вытрясти из нее эту мысль. Попятился на пару шагов, все еще держа пистолет-пулемет наготове, и когда никто не появился, отвернулся от двери и бросился по коридору что есть мочи.

Первые пули прошили Дэвиду спину навылет, выйдя из груди, отбросив его к стене, а затем ничком на пол. Новая очередь тряхнула его распластавшееся на полу тело, изрешетив ноги.

Шаги. Рука, переворачивающая его навзничь.

Дэвид нажал на спусковой крючок пистолета дважды. Пули прошили ухмылку на лице Дориана, вынося через затылок мозг и осколки костей и украсив потолок алыми и серыми брызгами.

Изогнув губы в блаженной улыбке с оттенком горечи, Дэвид испустил свой последний вздох.

Приладив шлем к диковинному толстому, негибкому комбинезону, Конрад ждал, когда портал откроется. Металлические ворота расступились с громким лязгом, явив взгляду громадный ледяной собор, очень похожий на тот, который он пересек почти три месяца – или семьдесят пять лет – назад. Если это тот самый, то снаружи, над самым входом висит Колокол. Когда Конрад проходил под ним со своими людьми, Колокол с той стороны сооружения даже не моргнул. Но они же сами и включили Колокол изнутри; теперь-то он это знал.

Системы управления внутри сооружения очень сложные, и Конрад со своими людьми пытался получить доступ к системе, по их мнению, управляющей гибернацией. Но наткнулся на метеорологический спутник. Вообще-то Канн завалил спутник где-то над Америкой – вероятно, в Нью-Мексико, как ему показалось. Но как бы там ни было, своими действиями он запустил какую-то процедуру противодействия проникновению. Она заблокировала системы от них и активировала Колокол, истребивший людей на его субмарине.

С тех пор ни одна из систем не работала. Вплоть до сего дня.

Конраду оставалось только гадать, убрали ли Колокол снаружи. А может, возобновление деятельности систем управления означает, что он дезактивирован. Есть и еще одна возможность: быть может, Колокол атакует только людей, пытающихся проникнуть внутрь, а не выйти оттуда.

Если же Колокол еще включен, придется пошевеливаться, чтобы побыстрее убраться прочь от него.

Канн сделал осторожный шажок из камеры обеззараживания. Зрение понемногу приспосабливалось к темноте, и теперь Конрад различил созвездие пушистых огоньков, будто крохотные звездочки сияющих в огромном сугробе под исковерканной металлической клеткой.