– Не знаю, – честно ответила она. – Возможно. Тело, ты видел…?

– Она не была… цветком, если ты об этом. Но ее изуродовали. Выпотрошили.

Если мадам Стрэндж стала еще одной жертвой Шарбона, значит ее убили в спешке. Если он хотел извлечь ее матку – или, возможно, плод – и был вынужден делать это быстро, то сразу перешел к делу и не стал возиться на месте преступления, создавая цветок.

– Надпись была? «Смерть – это искусство» и, возможно, что-то об истине?

– Нет, – выдавил Тибо. – Только тело. Что можно… Госпожа, что мне делать?

– Делать?

– Как помочь? Помочь вам в расследовании. Может, если бы я больше рассказал тебе с самого начала, если бы я сказал, где найти Стрэндж, если бы я поговорил с ней, упросил довериться регуляторам, может, она бы попросила убежища или вы могли бы арестовать ее или что-нибудь в этом роде. Она была моей семьей. Возможно, она была бы жива, если бы…

Сердце Кроны сжалась.

– Тибо. Тибо, нет. Тут ничего…

– Я мог бы. Мог бы что-то сделать. Позволь мне сделать хоть что-нибудь сейчас.

– Нет. Нет – поэтому я и просила тебя держаться подальше от этого дела с самого начала. И прошу сейчас. Если они… стража, сектанты … – какой-нибудь регулятор, или… упасите, боги, Главный магистрат. – о, нет, милостивые боги, пожалуйста, не допустите, чтобы это все было подготовлено на самом верху. – Если они добрались до нее, значит, доберутся и до тебя. Я не могу этого допустить. Не могу рисковать тобой. На самом деле я хочу, чтобы ты уехал из города.

– И отправился куда? – Он широко раскинул руки. – Я плавал в очень мутной воде, госпожа, гораздо мутнее, чем ты можешь себе представить. Я справлюсь…

– Нет, Тибо. Не получится. Может, тебе и не нужна моя защита, но я хочу защитить тебя. А я даже не могу – не могу бросить тебя в камеру в собственном участке, потому что не уверена, что это безопасно. Городской архив, участок регуляторов, Подземье, улицы, отделы констебулярии – мне некуда тебя отправить, потому что опасность подстерегает везде.

– Я же не какой-нибудь увядающий цветок. Ты не можешь засунуть меня под стекло, чтобы спасти. Позволь мне помочь тебе.

– Ты можешь помочь, держась, как можно дальше, черт побери.

Он сжал губы в тонкую линию, отвел взгляд в сторону.

– Пока я не проработаю некоторые вещи, – добавила она. – Пока снова не почувствую твердую почву под ногами. Когда буду знать, кому можно доверять.

– Ты можешь доверять мне. Я буду полезен.

Она мягко и грустно улыбнулась.

– Знаю. Дело не в доверии тебе. И ты всегда был полезен. Но из-за твоих особых навыков необходимо, чтобы ты находился подальше от меня и моих людей. Я понимаю, что ты хочешь сделать больше. Чувствуешь себя беспомощным. И я… я чувствую себя точно так же. Что-то не так с этим делом – все было не так с самого начала. И я не могу понять, что же это такое. Это похоже на попавшую в глаз соринку. Как будто что-то только что произошло у меня на глазах, и если бы я повернула голову в нужный момент… – Она замолчала. – Поэтому, если ты хочешь помочь, сделай так, чтобы я не переживала хотя бы за тебя.

Она взяла его за руку, и он не вырвал руку. Он не поднял на нее глаз, не встретился с ней искренним взглядом, хотя она пыталась поймать его взгляд.

– Хорошо, – мягко сказал он через мгновение. – Я пойду.

Она сжала его руку.

– Спасибо. И еще раз прими мои соболезнования.

* * *

Дела, обычно, бывают двух типов: простые и прозрачные, как стекло, и запутанные и непроницаемые, как трясина. Но это… оно оказалось непроницаемым и темным, как оникс.

Воры, убийцы, пророки, сектанты, коррупция и, может, даже… предатели? Предатели в ее собственном участке?

Но нет – такого быть не может…

А у нее в группе нет предателей?

Как только Крона повернула за угол, заметив побеленные стены котерии, она почувствовала, как у нее в груди вскипает страх.

Накинув стеклянную раковину на ухо и сунув капсулу реверберации в рот, она глубоко вздохнула и успокоила себя, сосредоточившись на задаче: слежка за Джексоном.

– Регулятор Хирват на месте, – доложила она.

– Принято, – одновременно ответили Ройу и Саша со своих наблюдательных позиций неподалеку. Крона остановилась, чтобы осмотреть крыши в поисках подсказки в виде кусочка черной кожи, но Саша и Ройу неплохо замаскировались.

– Принято, – мгновение спустя повторил Трей.

А потом, наконец, и Де-Лия.

– Джексон? – спросила Крона.

– Пока не прибыл, – ответила Де-Лия.

Хорошо.

Она вошла в котерию, и ее снова встретили, как обычную прихожанку.

Голос жреца Непознанного был тихим, а его облачения красиво развевались над булыжником. Она старалась не пялиться на него с подозрением. Даже если Пророк и представлял Непознанное божество, это не значило, что все служители храма имели гнусные намерения. В цветах жужжали пчелы, и в воздухе стоял тяжелый аромат жасмина. Ярко светило солнце, и день был прекрасным, но настроение у Кроны было мрачным. Она искала Де-Лию за пределами храмов Времени и Природы, но знала, что не сможет обнаружить сестру, если та уже надела маску Пат-Сун.

– Капитан? Вы где?

– Я подойду к тебе.

Крона обошла изогнутую часть храма Природы, расположившись между ним и следующим зданием, делая вид, что любуется растущей лавандой. Она присела, чтобы пропустить стебли между пальцами. Через несколько минут прямо на цветы в ее руке упала короткая тень закутанной в плащ фигуры. Она повернулась и увидела перед собой маску игривой выдры.

– Сколько ты уже в ней?

– Примерно две пятых часа.

– Хорошо, – легко сказала Крона, вставая. – Последствия не будут слишком ужасными. – И она выжидающе протянула руку.

– Я уже подавила эхо, – сказала Де-Лия. – Борьба окончена, я смогу выполнить задачу сама.

– Ты не знаешь, сколько времени тебе придется следить за Джексоном. У тебя и так переутомление и истощение. Мигрень тебе точно ни к чему – особенно та, что длится несколько дней. Кроме того, мы же договорились, что в маске буду я.

– Со мной все будет в порядке.

– Но лучше пойду я, – прямо сказала Крона. – Зачем тебе обременять себя еще и этим?

– Потому что я несу ответственность. Потому что я капитан, и потому что я… – она широко раскинула руки, обнажив свою саблю, пятизарядник и знакомый пурпурно-желтый шарф с изображением лам, повязанный вокруг талии под плащом.

Она оборвала себя, не закончив предложение.

– Потому что я так решила, – произнесла она, совсем как их мать.