Джозеф решил потянуть время.

– Это легко сделать, сир. Я покажу вам Анну. После этого мы сможем начать переговоры, чтобы прийти к взаимоприемлемому решению, – он отключил канал связи и посмотрел на Драйго. – Ну вот, император проявил слабость. Пришлите ко мне Анну Коррино.

Однако найти молодую женщину не удалось. Нигде.

Драйго попытался вызвать ее по личному номеру, но она не ответила. Тогда Драйго оповестил всех по открытой селекторной связи: «Отзовитесь все, кто видел Анну Коррино».

Ответа не было. Не могли также найти и Эразма. Все поиски независимого робота оказались безуспешными.

Джозеф повысил голос.

– Я ничего не понимаю. Это же замкнутое пространство, как они могли исчезнуть?

Драйго повторил попытку, оповестив всех ученых, инженеров и охранников и приказав им прочесать все закоулки лабораторных и жилых корпусов. Ментат обложился мониторами и начал просматривать записи следящих камер.

Ментат без труда обнаружил Анну на недавней записи. Было видно, что она сильно расстроена. Женщина шла по коридору и плакала. Драйго увидел, как она входит в ангар, входит в шлюз, открывает дверь и покидает корпус. Она вышла на верную смерть! Дальше началось нечто еще более удивительное. Через несколько минут за ней бросился Эразм. Они оба, незащищенные, вышли в ядовитую атмосферу Денали.

Драйго сразу вспомнил о десяти патрульных кимеках, которые либо находились в ремонте, либо были негодны для экспедиции на Лампадас, однако годились для обхода территории. Драйго приказал им обойти территорию, чтобы обнаружить Анну и Эразма.

Настроив четкость изображения, он смотрел, как огромные корпуса кимеков обыскивали территорию лабораторного комплекса. На камерах были установлены фильтры, отсекавшие свечение ядовитых дымов и газов, позволяя хоть что-то разглядеть в вечном полумраке.

Через несколько минут кимеки обнаружили два пятна, напоминавшие своими очертаниями человеческие фигуры. Останки были разъедены кислотным туманом. Сохранились лишь силуэты и немного костных фрагментов. Кимеки улучшили разрешение и приблизили изображение.

Драйго не нужны были сложные проекции, чтобы понять, что здесь произошло. Ужасный ответ напрашивался сам собой.

Один из кимеков приблизился к пятнам и осторожно, словно испытывая свои манипуляторы, прикоснулся к останкам. Порывшись в большем пятне, он извлек оттуда серебристо-голубую сферу памяти, точнее, то, что от нее осталось. Это была сфера Эразма. Когда кимек поднял ее, она развалилась в его руке, а по руке кимека потекла синтетическая желеобразная жидкость.

Драйго закрыл глаза. Эта уникальная заложница, их последний шанс на спасение, была мертва вместе с Эразмом.

Включая канал связи с императором Родериком, Джозеф Венпорт понимал, что его личное выживание, будущее «Венхолдз», операции с пряностью на Арракисе – все, что у него было, – стало ставкой в азартной, но безнадежной игре. Но все же он мысленно прикинул шансы. Корабли с навигаторами были вполне боеспособны, так же, как и патрульные кимеки. Он сможет какое-то время сдерживать атаки имперских войск, но недолго.

Сил у него недостаточно, и он не сможет долго водить императора за нос.

Однако сейчас надо было заставить Родерика поверить ему, причем говорить так, чтобы верить собственным словам, чтобы лгать, не боясь быть разоблаченным и выиграть драгоценное время. Он может, кроме того, отвечать уклоничво, чтобы Правдовидица не смогла заподозрить его в откровенной лжи. Наверное, когда начнется свалка, он сможет бежать, оставив все на произвол судьбы. Наследие Венпорта сохранится, хотя и придется спрятать его на задворках вселенной.

С каменным лицом Джозеф включил связь. Император был очень недоволен тем, что не увидел на экране Анну.

– Я должен немедленно увидеть сестру.

– Я с радостью бы сделал вам это одолжение, сир, но в настоящий момент Анна недоступна, – Джозеф говорил абсолютно бесстрастным тоном. – Сейчас вы не можете говорить с ней.

Это была правда, но надо было очень осторожно подбирать слова.

– Если вы не можете мне ее показать, значит, вы блефуете. Мы откроем огонь по вашим кораблям и будем их уничтожать до тех пор, пока Анна не станет «доступной», – император потянулся к кнопке выключения связи.

– Подождите! – в отчаянии воскликнул Джозеф, приоткрыв слишком многое. По лицу Правдовидицы пробежала едва заметная тень. – Ваша сестра – мой единственный рычаг воздействия на вас, и мы оба прекрасно это знаем. Ваша Правдовидица подтвердит, что я не лгу. Анна прибыла ко мне совершенно добровольно. Она сама хотела находиться здесь, и никто не принуждал ее к этому.

Фиелла нехотя подтвердила:

– Он говорит правду, сир.

Джозеф осмелел:

– Отведите корабли, сир, и разрядите оружие, чтобы мы могли поговорить, как два деловых человека.

– Я император, и явился сюда для того, чтобы свершить правосудие. Так когда Анна станет доступной?

Джозефу пришлось трижды подумать, чтобы не солгать в ответ.

– Этого я не могу сказать.

Раздался резкий голос сестры Фиеллы:

– Она будет в состоянии когда-нибудь поговорить с нами?

Он принялся лихорадочно измышлять правдоподобный ответ.

– В этой ситуации я не скажу больше ничего. Отведите корабли, сир.

Родерик повысил голос:

– Моя сестра жива?

У Джозефа участился пульс, а лицо залилось багровым румянцем. Любой ответ будет ложью, а колебание выдаст правду. Он потянулся к кнопке, чтобы отключить связь, но успел услышать слова Фиеллы:

– К несчастью, ваша сестра мертва, сир. Все поведение Джозефа Венпорта подтверждает это вне всяких сомнений.

Лицо Родерика исказилось от боли.

– Будь ты проклят, Венпорт.

Сразу после этого началась бомбардировка.

Тьюла получила огнестрельное ранение в плечо, и, как только Валя на мгновение заколебалась, Вориан в прыжке нанес ей удар и свалил на землю. Пистолет Виллема был направлен на голову Тьюлы, а она стояла перед ним, держа в правой руке кинжал. Из левого плеча по руке растекалось пятно крови. Виллем мог убить ее одним движением пальца.

Но Тьюла смотрела на него, не мигая, без злобы и без страха. Она ждала выстрела мужественно, как подобает отпрыску благородного дома, готовая принять свою судьбу. Однако всего несколько месяцев назад она же совершила подлое, коварное убийство, зарезав во сне Орри.

Видя все это, Валя оцепенела от ужаса, поняв, что если она атакует Вориана, то Виллем убьет ее сестру. Промедление длилось всего секунду, но показалось всем вечностью. Вориан ощутил какое-то странное чувство; в воздухе повисло нечто необычное. Неужели эта мстительная, жестокая женщина на самом деле любила свою сестру? Неужели Верховная Преподобная Мать способна на такие эмоции?