– Ты угомонишься после того, как убьешь меня? Будут ли наши дома жить после этого спокойно?

Он должен был показать ей безумие ее одержимости. Вориан вел себя как человек, который на смертном одре пытается исправить грехи прошлого – вымышленные и реальные.

– Остановись, Валя, – умоляюще воскликнула Тьюла. Лицо ее было покрыто серовато-пепельной бледностью, вся правая половина комбинезона пропиталась кровью.

Но Валя снова бросилась на Вориана.

Удар следовал за ударом, и в глазах Вориана замелькали красные круги. В голове стоял неумолчный звон от ударов открытой ладонью по вискам. Удары, однако, не были смертельными. Сквозь страшный шум в ушах он слышал возмущенные крики старателей. Они переживали за него, требовали, чтобы он дрался, а не подставлял себя под ее удары. Он был уверен, что Валя твердо намерена его убить. Если он даст ей это сделать, то, возможно, закончится вражда между их домами. Он прожил долгую жизнь и устал от нее.

Валя свалила Вориана на груду щебня и, набросившись на него, принялась избивать его. Вориан употребил все свое мастерство на то, чтобы блокировать эти удары, но силы его иссякали. Нанесенные Валей раны болели, особенно сильно одна из них.

Виллем что-то яростно кричал.

Валя прекрасно знала болевые точки на теле человека, и намеренно причиняла Вориану боль, чтобы измучить его перед смертью. В один момент в движениях Вали произошло едва уловимое изменение. Она изготовилась к последнему смертельному удару. Она ударит его словно молотом и расколет череп.

Вориан был готов принять смерть.

Неожиданный залп артиллерии императорских кораблей застал врасплох экипажи судов Венпорта. Снаряды били по усиленным полям и, несмотря на то, что не могли их пробить, удары перегружали некоторые генераторы, находившиеся в ремонте после битвы у Лампадаса.

Император Родерик наблюдал обстрел с капитанского мостика флагмана. Рядом с ним стояли Правдовидица Преподобная Мать Фиелла и адмирал Харте.

– Продолжайте обстрел кораблей. Системы защиты не выдержат, если мы продолжим огонь, – он повернулся к Харте: – На какое время непрерывного обстрела нам хватит боеприпасов?

Адмирал спросил об этом молодого офицера, который, не раздумывая, ответил:

– Мы рассчитывали на такой ход событий, сир. На наших кораблях созданы титанические запасы снарядов. Мы можем с такой же интенсивностью вести огонь в течение семи часов. Не могу, правда, сказать, будет ли этого достаточно.

– Мы получим ответ раньше чем через семь часов, – боль и гнев превратили внимание императора в топор палача. Анна… невинная, наивная девочка. Родерик не мог поверить, что Венпорт был настолько глуп, чтобы преднамеренно ее убить. Должно быть, случилось что-то непредвиденное. Несчастный случай? Болезнь? Какая-то другая трагедия? На самом деле, теперь это не имело никакого значения. В любом случае она мертва. Родерик знал, что его сестра иногда была злейшим врагом сама себе.

Родерик не мог простить Венпорту убийство брата, но если быть честным, то Сальвадор спровоцировал это убийство своим глупейшим поведением. Анна, однако, была всего лишь пешкой – красивой, легкомысленной девочкой, не понимавшей, в какие перипетии она оказалась втянутой. Венпорт взял ее в заложницы, преследуя свои эгоистические цели, и вот теперь она умерла.

За одно это Родерик поклялся уничтожить и самого Венпорта и все, что было ему дорого.

Тем временем корабли Венпорта ответили на атаку, тоже начав стрелять, но Родерик был исполнен решимости довести дело до победного конца. Его флот усиливал натиск. Правда, один из императорских кораблей отступил. Видимо, повреждения были таковы, что он уже не мог участвовать в сражении. Остальные продолжали вести огонь. Император научился такому ослиному упорству у батлерианцев.

– Продолжайте обстрел. Защита должна быть максимальной. – Невидимые поля были на самом деле сложной системой, так как между отдельными полями Хольцмана были стыки, которые открывались на несколько наносекунд, чтобы пропустить выпущенный с корабля снаряд. После этого промежуток снова закрывался.

Вскоре некоторые суда Венпорта, особенно торговые суда, вызванные сюда Нормой Ценвой, начали нащупывать эти промежутки и открывали огонь именно в те наносекунды, когда стреляющий корабль оказывался беззащитным. Так были серьезно повреждены несколько имперских судов. Поля других кораблей тоже испытывали значительные перегрузки.

Однако это привело Родерика в еще больший гнев.

Адмирал Харте обратился к императору:

– Позвольте обратить ваше внимание, сир, на то, что наземные лаборатории являются более удобной целью, нежели корабли противника, – голос его стал тверже. – Так как там уже нет дорогой для вас заложницы, мы можем уничтожить или, во всяком случае, сильно нарушить организацию тылов Венпорта. Это его слабое место.

Родерика передернуло от отвращения.

– Да, так мы сможем быстро покончить с ним, но я желаю, чтобы Венпорта в цепях доставили на Салусу. Он должен предстать перед судом, получить свой приговор, а потом он будет казнен при большом стечении народа.

Он наклонил голову, думая о том, что это очень понравилось бы Сальвадору.

– Бомбите только космопорт и внешние постройки. Ангары и склады. Пусть он знает, что мы можем добраться и до него, если он откажется сдаться.

Вскоре бомбы и ракеты посыпались на точечные цели, и одновременно продолжался обстрел вражеских кораблей. Даже самые мощные поля не были рассчитаны на такой интенсивный обстрел.

Император был не в силах отвести взгляд от экранов мониторов, ожидая и от души желая окончательного уничтожения защиты кораблей Венпорта.

Наконец, одно из вражеских судов не выдержало. Поле вокруг него было уничтожено, и он взорвался. Эта потеря оказала сильное психологическое воздействие на противника.

Родерик обратился к адмиралу Харте и Фиелле:

– Я кое-чему научился у Серены Батлер: все время идти вперед, сохранять упорство, не обращать внимания на неудачи. Наша решимость, наше чувство морального превосходства и наш отказ признать поражение сильнее любого оружия противника.

Он продолжил бомбардировку поверхности и обстрел вражеских судов. Защита их слабела с каждой минутой, Родерик отчетливо это видел. Но и флоту Венпорта удалось уничтожить три имперских судна и повредить еще два. Родерик следил за сражением.

Вдруг совершенно неожиданно раздался резкий свист воздуха. По рубке пронесся сильный порыв ветра, и на палубе возник бронированный бак навигатора.

Адмирал Харте громко вскрикнул и бросился вперед, чтобы заслонить собой императора. Гвардейцы вскинули оружие. Некоторые члены экипажа повскакали со своих мест. Однако император сохранил самообладание. Он встал со своего кресла. За прозрачной стенкой бака виднелось деформированное лицо Нормы Ценвы, плававшей в оранжевом меланжевом газе. Императору уже случалось встречаться с Нормой.