Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Человекоподобное существо растворилось в гудящем луче. Удив это и осознав, Авил, будучи совсем не тем, кем он был, самодовольно звучно хмыкнул, выпуская пар из ноздрей.
— Ж-ж-жалкое насекомое, — прорычал дракон, который некогда был тем самым Авилем.
Не успел новоиспечённый ящер горделиво и гортанно прорычать о своём триумфе во всеуслышание, как феникс образовался из пустоты: множество потоков магии слились воедино, став тем, кем он был до атаки бывшего эльфа. Яркая реинкарнация врага взбесила ящера, и тот с большей яростью и рвением, в рыке обнажая острые зубы, кинулся на Меридиану, желая втоптать в землю.
***
— Невероятно! — воскликнул Вилм, наблюдая за обращением эльфийского солдата в чёрного дракона. А после парень подпрыгнул в испуге и отскочил за лапы драконши Фриды, увидев, как новый дракон испепелил лучом сущность из золотой магии. — Как?! Как он это сделал?! Это же… А! — Вилм не мог выдать ничего связанного, мысли и догадки ураганом метались в голове.
Фрида опустила голову и немного развернулась так, чтобы видеть ошарашенного курсанта. В отличие от него, она казалась спокойной. В голубом глазе льдом блестело умиротворение, точно то, что она увидела, было чем-то обыденным для неё. Неудивительно. Вилм быстро это осознал: ведь Фрида тоже эльф, обращённый в дракона, если ей верить.
— Так это существо может превращать всех в драконов? — он не на шутку перепугался.
Если это так, то этот некто может превратить их всех в озлобленных ящеров? И что теперь будет с этим эльфом? Снова одни лишь вопросы. Но кто даст ответы? Вилм вопрошающе, с надеждой и страхом, посмотрел на Фриду, которая соизволила ответить, точно слышала все его мысли или осознавала, отчего именно тот недоумевает.
— Феникс Меридианы обладает даром, что для нас проклятье: единый, он может сотворить это с нами, а раздробленный — нет. Объединившись с Эриной, он получил полный контроль над этими силами. Так он и обратил этого парня. Как и меня обратили когда-то…
По спине Вилма пробежал холодок, сердце немного кольнуло, тревога змеёй облеталась вокруг горла, будто бы сдавливая его, что не давало нормально дышать. Дракониха, видя это, несколько печально отвела взгляд, а потом и вовсе вытянула голову вперёд, чтобы лучше разглядеть происходящее. Новоиспечённый дракон буйствовал. Его движения стали уже совсем животными дикими, резкими и опасными. Когти на лапах крошили бетонные и каменные обломки, хвост, ударяясь со всей силы об землю, заставлял ту дрожать, как испуганного ребёнка. Эльф терял свою человечность, его глаза заливались белым светом, но Фрида видела, как он противится воле феникса. Её это даже поразило до глубины души: сколько было в этом солдате воли и насколько сильна была его вера в идею.
— Так что? — растерянно вдруг начал Вилм. — Эрина что, умерла? Он её убил? — ему не хотелось признавать. Даже думать было страшно. Мысль не успевала принять чёткую форму, как его уже бросало в ужас от холодных догадок, что его подруги больше нет.
— Нет, пока не убил. Но она может потеряться… Если её не вытащить, она останется в Безвременье в его власти навсегда.
Вилм недоумевал. Хотелось спросить, что это, но драконша опередила своим ответом, который парня не особо-то и устроил:
— У меня нет знаний, что это такое и как оно работает. Но я знаю, что твою подружку надо спасать. Иначе нам всем конец.
— А тебя он тоже может подчинить?!
— Вряд ли. У меня есть подарок от моего повелителя…
— Повелителя? Эрвила?
— Нет, от его брата. Он позволил мне хоть немного найти себя…
Вилм ещё больше запутался в происходящем. В том, что вообще происходит, что за повелитель, что за дары. Ему ничего не было ясно, и из-за этого он ощущал себя полным идиотом, который ещё и трясётся от ужаса: не солдат, а посмешище — вот как он себя ощущал.
— Как мы можем помочь Эрине? — обречённо бросил свой вопрос Вилм, продолжая смотреть на весь тот хаос и ужас, что развернулся вдалеке.
Им, по крайней мере ему, оставалось только смотреть, как феникс выпускает заряды магии в дракона, впечатывая его в руины зданий, стены которых крошились, как песочные. Всё сияло так, словно сейчас не глубокая ноябрьская ночь, а самый светлый солнечный день жаркого лета. Глаза слепило.
— Я надеялась вмешаться до их слияния. Мой огонь голубой — я могла бы даже попытаться биться с ним. Хоть немного. Но… Сейчас… Я не знаю. Правда, не знаю. Впрочем, может, только это мне и остаётся. Я попробую освободить Эрину, а ты хватай её и прячься. Я не знаю, смогу ли я увести его подальше отсюда. Может, этот парень мне поможет. Просто старайся не лезть под ноги. Хорошо? Не позволь Эрине умереть, иначе всё будет зря: её сила перейдёт к нему.
— Почему он просто не убил её? Ведь так проще.
— Кто его знает. Может, отцовские чувства взыграли?
Вилм опешил. У него не было ни слова в запасе, чтобы выразить эмоции. Он точно знал, что Фрида не шутит: у неё не очень хорошо это получается. Драконша говорила серьёзно.
— Что? Что? ЧТО? Ты о чём вообще? У Эрины никогда не было отца!
— А матери её сквозняком надуло? Парень замялся и растерялся. Изо рта выходили только охи и вздохи, а не членораздельная речь, которая могла бы выразить всё то, что бурлило в его черепной головке. Он только и мог размахивать руками, хоть так выпуская пар эмоций.
Вилм знал Эрину всю свою жизнь. Они вместе ходили в детский сад, вместе пошли в местную школу, учились в одном классе, ходили в одни кружки, вместе ездили в колхоз весной и осенью. Они всегда были вместе, как брат и сестра, и что он знал наверняка: Эрина круглая сирота. У неё была мать, но та тоже скончалась, когда подруге было не больше пяти лет. Всех деталей этой истории парень не знал. Но точно знал, что если отец и существовал в каком-то проявлении, то за все эти годы он не одарил хоть крупицей внимания свою родную дочь, как будто бы их друг для друга не существовало. О нём даже говорить в семье Эрины было непринято. Даже плохого слова, мол:
